Bit Ili Imet

Скачать как pdf или txt
Скачать как pdf или txt
Вы находитесь на странице: 1из 226

Tim Kasser

The High
Price of
Materialism

A BRADFORD BOOK
THE MIT PRESS
CAMBRIDGE, MASSACHUSETTS
LONDON, ENGLAND
Тим Кассер

Быть или
иметь?
Психология культуры потребления

Перевод с английского
Оксаны Медведь

Мо ск ва

«МАНН, ИВАНОВ И ФЕРБЕР»


2015
УДК 304.2
ББК (Ю)88.53
К28

Нау ч н ы й р е д а к т ор Руслан Хусаинов

Издано с разрешения Massachusetts Institute of Technology acting


through The Mit Press и литературного агентства
Александра Корженевского

На русском языке публикуется впервые

Кассер, Тим
К28 Быть или иметь? Психология культуры потребления / Тим Кас-
сер ; пер. с англ. О. Медведь ; [науч. ред. Р. Хусаинов]. — М. : Манн,
Иванов и Фербер, 2015. — 208 с.

ISBN 978-5-00057-465-2

В этой книге профессор психологии Тим Кассер объясняет с  точки


зрения науки, как современная культура потребления и  материализм
влияют на счастье и здоровье человека. Автор не только обозначает и опи-
сывает проблему, но  и  предлагает пути ее решения, позволяющие улуч-
шить нашу жизнь.
Библиография размещена на  сайте http://www.mann-ivanov-ferber.ru/
books/schaste_ne_v_dengah/.
Книга будет полезной для всех, кто интересуется философией, эко-
номикой, обществом потребления, а также для тех, кто хочет знать ответ
на вопрос: «В деньгах ли счастье?».

УДК 304.2
ББК (Ю)88.53

Все права защищены. Никакая часть настоящего издания


ни в каких целях не может быть воспроизведена в  какой
бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами,
будь то электронные или механические, включая фотоко-
пирование и запись на магнитный носитель, если на это
нет письменного разрешения издателя.
Правовую поддержку издательства обеспечивает юриди-
ческая фирма «Вегас-Лекс».

ISBN 978-5-00057-465-2 © Tim Kasser, 2002


© Перевод на русский язык, издание
на русском языке, оформление.
ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2015
Предисловие .......................................................................................................................... 9

глава 1 Противоречивые месседжи.................................................... 15

глава 2 Личное благополучие человека.......................................... 23

глава 3 Психологические потребности......................................... 49

глава 4 Незащищенность.............................................................................. 59

глава 5 Это хрупкое самоуважение..................................................... 81

глава 6 Взаимоотношения с окружающими.............................. 1 07

глава 7 Цепочки материализма.............................................................. 1 25

глава 8 Семья, сообщество и Земля.................................................... 1 45

глава 9 Как изменить ситуацию............................................................. 1 59

Эпилог  ........................................................................................................................... 189

Примечания ............................................................................................................................ 191

Библиография........................................................................................................................ 203

От автора  ......................................................................................................................... 221


Посвящается врачам, медсестрам,
исследователям и другим сотрудникам
детской больницы Святого апостола Иуды
в  Мемфисе и ее филиала в Пеории
Предисловие

В настоящий период истории человечества у  людей доста-


точно материальных ресурсов, чтобы прокормить, одеть,
вы­у чить и  обеспечить жильем каждого жителя планеты. Более
того, мы обладаем поистине огромным потенциалом для по-
вышения уровня медицинского обслуживания, эффективной
борьбы с  серьезными заболеваниями и  значительного улучше-
ния экологической ситуации на  планете. И  все эти ресурсы  —
не какая-то утопическая фантазия, а реальность, которая сегод-
ня, по сути, даже не обсуждается.
Тем не  менее даже беглого взгляда на  практически любую
часть нашего постепенно нагревающегося «шарика» достаточно,
чтобы понять, как бесконечно далеки мы от достижения любой
из этих важных целей. Если отнестись к вопросу с максимальным
вниманием, непременно увидишь, что человечество существует
в двух совершенно разных мирах: первый наполнен изобилием,
роскошью и избытком материальных благ; для второго характер-
ны лишения, нищета и бесконечная борьба за выживание. В про-
шлом эти миры разделяли в основном государственные границы,
но в последнее время все чаще и во все большем числе стран мож-
но найти относительно изолированные островки благополучия,
окруженные неуклонно расширяющимися зонами тотального
обнищания. Львиная доля населения планеты в настоящее время
проживает в  условиях экономик, базирующихся на  ментально-
сти типа «победитель получает все», где главная цель — иметь как
можно больше благ; так сказать, каждому по его жадности. И нет
ничего удивительного в том, что на таком экономическом фоне
Быть или иметь?

эгоизм и  откровенно материалистическое отношение к  жизни


больше не  считаются моральными проблемами и  все чаще ста-
[   1 0  ] новятся смыслом человеческого существования.
Между тем причина столь неутешительной глобальной реаль-
ности одна: нас, людей — а я действительно имею в виду каждого
из нас, — можно без особого труда обратить в веру потребитель-
ства и материализма. Собственно говоря, массовый переход в эту
веру уже свершился. Очень многие наши современники глубоко
убеждены, что чем больше у человека денег и прочих материаль-
ных благ, тем лучше и счастливее его жизнь. Мы с удивительной
готовностью проглотили утверждение о  том, что счастливая
жизнь — это непременно богатая жизнь. Мы сознательно или не-
осознанно приучились оценивать свое субъективное благопо-
лучие и жизненные достижения не по состоянию души и своему
мироощущению, а  глядя как бы снаружи, то есть сквозь призму
того, что у нас есть и что еще мы можем себе позволить. А еще мы
приняли мировоззрение, согласно которому достоинства и успе-
хи людей оцениваются не с точки зрения их мудрости, доброты
или вклада в жизнь и развитие общества и мира в целом, а исходя
из  того, носят ли они «правильную» одежду, водят ли «правиль-
ный» автомобиль и  вообще владеют ли «правильными» вещами.
Возможно, самое ужасное в  этом современном мериле
­человеческой ценности заключается в том, что теперь люди стре-
мятся иметь не  просто достаточно, а  больше других. Иными
словами, наша самооценка зависит от  того, как наши кошельки
и  собственность выглядят по  сравнению с  кошельками и  соб-
ственностью других людей — как тех, кто окружает нас в реаль-
ной жизни, так и  тех, кого мы видим только в  псевдореальной
среде телесериалов и  кинофильмов. А  в  подобном контексте
никто и  никогда не  сможет иметь достаточно, потому что всег-
да найдутся те, у кого есть больше разных благ. Исключение со-
ставляет, пожалуй, только Билл Гейтс. Иначе говоря, при любом
богатстве и  достатке некоторые люди жаждут иметь еще более
дорогие игрушки, дополнительные символы статуса и  имид-
жа и  буквально одержимы жаждой дальнейшего обогащения.
Руководители рекламных агентств вот уже несколько десяти-
летий подряд строят свой бизнес на  положении, что человек
предисловие

­с тановится хорошим потребителем в случае, если он принимает


простое «желание» за насущную «потребность», а его концепция
«жизненных потребностей» размыта и непомерно раздута. Оче- [   1 1  ]

видно, что, судя по этим критериям, большинство из нас сегодня


можно считать очень хорошими потребителями.
Хорошо бы обещания потребительского общества были ре-
алистичными и  выполнимыми, но это совсем не  так. Этой теме
и  посвящена небольшая, но  чрезвычайно полезная книга Тима
Кассера. В  ней автор кратко описывает поистине угрожающее
число научных исследований, неопровержимо подтверждающих
весьма нелогичный, с точки зрения многих современников, факт:
наличие солидной суммы денег и массы дорогих вещей не прино-
сит человеку удовлетворения жизнью и не укрепляет его психоло-
гическое здоровье. Иными словами, после того как доход человека
достигает уровня, превышающего черту бедности, дальнейший
рост богатства практически не  оказывает позитивного эффекта
на  его мироощущение и  субъективное благополучие. Но  основ-
ная мысль Кассера, благодаря которой его выводы воспринима-
ются как нечто действительно новое и  необычное, заключается
в том, что наше безудержное стремление к богатству, судя по все-
му, делает нас менее счастливыми. Автор подтверждает научными
фактами, что люди, излишне ориентированные на  материаль-
ные ценности и цели, нередко жалуются на нервозность, больше
подвержены депрессии и даже чаще болеют, в отличие от тех, кто
менее озабочен проблемами финансового характера. А  еще «ма-
териалисты» любят смотреть телевизор, чаще употребляют ал-
коголь и  наркотики и,  как правило, не  могут похвастаться хоро-
шими взаимоотношениями с окружающими. Даже во сне им нет
покоя: их мучают кошмары и не покидает тревога. Таким образом,
как только человек загорается «американской мечтой» как можно
больше набить карманы, в  его душе и  самоощущении возникает
некая пустота; и чем дальше, тем хуже ему становится.
Не менее важно и то, что в  своей книге Кассер предлагает
одно из  самых полных и  убедительных сегодня объяснений,
почему лживые обещания потребительского общества столь
легко и  основательно завладевают нашим сознанием. Особен-
но примечательно, что его объяснение базируется не на общем
Быть или иметь?

действии макроэкономических сил современного рыночного


консьюмеризма, а  на представленных гораздо более крупным
[   1 2  ] планом факторах, заставляющих современных людей упорно
стараться психологически подпитывать себя материальными
благами и символами статуса даже несмотря на то, что это их со-
вершенно не насыщает.
Кассер акцентирует внимание на двух причинах, по которым
материалистическое отношение к жизни уменьшает наше ощу-
щение счастья. Первая связана с тяжким бременем, налагаемым
материализмом на  человеческую душу. Желание иметь больше
материальных благ ускоряет темп жизни. Мы не только вынуж-
дены больше и тяжелее трудиться, но и, становясь владельцами
многочисленных вещей, должны поддерживать их в  надлежа-
щем состоянии, модернизировать, заменять, страховать и делать
что-то подобное — в общем, постоянно ими управлять. В итоге
бремя, лежащее на  плечах убежденного «материалиста», ­растет
и  тяжелеет, и  человеку, вместо того чтобы посвящать время
и энергию любви, приобретению новых знаний и позитивного
опыта (тем важным поступкам и событиям, которые могут при-
нести ему истинное удовлетворение), приходится расходовать
их на  удовлетворение своих материальных потребностей. Та-
ким образом, материализм хоть и обещает нам счастье, на самом
деле ведет лишь к проблемам и стрессам.
Материализм влечет за собой несчастье, а несчастье зачастую
становится причиной перехода «поезда» человека на  рельсы
безудержной наживы. В своей книге Тим Кассер наглядно пока-
зывает, каким образом чрезмерное желание, или, с  позволения
сказать, «потребность» обогащения тесными и  динамичными
узами связано с  ощущением личной незащищенности. Оказы-
вается, материалистический настрой быстрее всего «вызревает»
в  людях, испытывающих неуверенность в  таких вопросах, как
любовь, самоуважение, компетентность или контроль. Очень
многим нашим современникам кажется, что избавиться от  не­
уверенности и тревоги им помогут богатство и статус. Потреби-
тельская культура настойчиво пытается убедить нас в  том, что
мы можем успешно противостоять этим негативным эмоциям,
купив себе доступ к высокой самооценке и заплатив за то, чтобы
предисловие

стать достойным любви. Вездесущий месседж, распространяе-


мый современными популярными СМИ, рекламой и  звездами,
четок и неизменен. Его суть сводится к тому, что самооценка не- [   1 3  ]

пременно повысится, если окружить себя внешними символами


значимости: гаджетами, которыми будут восхищаться окружа-
ющие; одеждой и украшениями, которые сделают нас более при-
влекательными; имиджевыми продуктами, якобы доказываю-
щими наше умение жить. Кассер считает, что психологическая
незащищенность человека в  значительной мере есть результат
этого ложного обещания и объясняется тем, что общество весь-
ма усердно подбрасывает дровишки в костер потребления.
Примечательно, что, способствуя созданию и  поддержанию
условий, усиливающих психологическую незащищенность,
экономики, ориентированные на потребление, тем самым под-
питывают себя. Детей воспитывают родители, жаждущие все но-
вых и  новых материальных благ и  финансового успеха. Совре-
менные люди чаще, чем раньше, работают вдали от дома; причем
многие делают это не  ради добычи средств к  существованию,
а  чтобы улучшить свою покупательную способность и  иметь
возможность приобретать все больше и  больше продуктов, ко-
торые, как их убеждают, просто «необходимы» им и  их детям.
А  общение с  детьми, вечера и  ночи, проведенные с  супруга-
ми, хорошие взаимоотношения с  родственниками и  друзьями
и прочие приносящие истинное удовлетворение вещи, которые
нельзя приобрести за деньги, все чаще отходят на второй план.
Люди тратят столько энергии на  работу и  покупку всякой вся-
чины, что у них фактически не остается времени на саму жизнь.
И даже в эти жалкие остатки досуга дети и взрослые занимают
себя «общением» со средствами массовой информации, подвер-
гаясь массированному воздействию рекламы, призывающей их
покупать и обещающей взамен на это крепкое психологическое
здоровье. Иными словами, культурный климат потребительско-
го общества создает среду, где любовь, контроль и самоуважение
становятся практически атавизмами и неизменно присутствует
и  всячески стимулируется тенденция сравнивать себя с  други-
ми. В таком климате почти каждый из нас подвергается опасно-
сти подцепить вещеманию — инфекционную болезнь, главным
Быть или иметь?

симптомом которой служит неуемное стремление приобретать


вещи и владеть ими.
[   1 4  ] Такова, увы, трагическая реальность современности  — мы,
словно змеи, поедаем собственные хвосты. Однако, рассказывая
эту печальную историю, Кассер не  только многочисленными
научными фактами подтверждает то, о  чем всегда гласила на-
родная мудрость: счастье и  благополучие не  купишь ни за  ка-
кие деньги,  — но  и  анализирует, почему мы так легко попались
на удочку, уверовав в обратное. Автор весьма убедительно, хоть
и  лаконично, рассуждает о  психологии материализма и  о  том,
почему эта жизненная философия мешает удовлетворению ба-
зовых потребностей человека и  каковы ее негативные послед-
ствия для каждого из нас.
Вот почему эта книга не просто чрезвычайно интересна, но и на
редкость своевременна. Ведь если мы когда-нибудь наконец пой-
мем, что пришла пора обуздать свою неуемную страсть к  приоб-
ретательству, начинать, конечно же, придется с  осознания того,
что для нас наиболее ценно в жизни, и стремиться в своем земном
существовании именно к этому. Исследование Кассера поднимает
серьезнейшие вопросы о  пользе и  значении финансового успеха
как для отдельных людей, так и  для общества в  целом; он указы-
вает на  «темную сторону» великой американской мечты, причем
так, чтобы любой читатель мог применить его идеи к собственной
жизни. Конечно, книг, гневно обличающих материалистическое
отношение к  жизни, написано немало, но  Кассер сделал свое
обсужде­ние особенно убедительным, сосредоточившись на  не­
опровержимых научных доказательствах и напрямую связывая их
с повседневным опытом жизни. Он использует проведенные к на-
стоящему моменту научные исследования, чтобы обеспечить нас
необходимой информацией и  указать на  все доступные альтерна-
тивные варианты, а  затем подтолкнуть нас к  наиболее разумному
и обоснованному выбору. В условиях поистине эпидемии вещема-
нии книга Кассера весьма эффективно способствует осознанию той
прискорбной ситуации, в какой мы сегодня оказались, и, возможно,
это самая действенная вакцина из всех ныне существующих.
Ричард Райан
гл а в а

1
Противоречивые
месседжи

Стремясь к богатству, чинам и почестям,


Ты сам навлекаешь на себя беду.
Истинное достижение — это освободиться
От того, что обычно свойственно человеку.

Именно таков Путь Неба [1]


Э ти строки, написанные великим древнекитайским фило-
софом Лао-цзы двадцать пять веков назад, предупреждают
людей о  серьезной опасности, которую таят в  себе ложные ма-
териалистические ценности. Впрочем, мудрецы практически
любых религиозно-философских направлений всегда настаи-
вали на том, что безудержная погоня за материальными благами
и высоким общественным положением отвлекает человека от по-
нимания истинного смысла жизни [2]. Мы, как правило, с готов-
ностью киваем в  знак согласия с  древней мудростью, но полез-
ные советы преимущественно теряются в  мириадах месседжей
современного потребительского общества, провозглашающих,
что стремление к  богатству, страсть к  накопительству и  «пра-
вильный» имидж имеют реальную ценность, приносят глубокое
удовлетворение и  составляют подлинный смысл человеческого
существования. Заголовки газет наперебой превозносят побе-
дителя местной лотереи. Книги о  способах быстрого обогаще-
ния уверенно занимают первые строки списков бестселлеров.
Веб-страницы пестрят яркой рекламой самых разных продуктов.
На телеэкране знаменитости навязчиво рекламируют все подряд,
от  спортивных автомобилей до  туши для ресниц. Хотя все эти
месседжи отличаются по форме, суть их практически не меняет-
ся: они доносят до нас одну и ту же идею: «Счастье можно купить
в торговом центре, в интернете или по каталогу».
Противоречивые месседжи

Упомянутые выше два типа месседжей, касающихся материа-


листического отношения к жизни, вполне успешно сосуществуют
в современном обществе, и нам зачастую очень трудно разобрать- [   1 7  ]

ся, чьему же совету следовать — мудрецов или звезд из рекламы?


Кто из них прав? Действительно ли погоня за деньгами и прочи-
ми материальными благами способна сделать нас счастливее, или
обещания потребительского общества ложны?
Создается впечатление, что, задавшись вопросом о  значе-
нии материализма и  его влиянии на  нашу жизнь, непремен-
но получишь противоречивые ответы. Например, можно об-
ратиться с  ним к  государственным мужам. И  хотя последние
весьма обеспокоены тем, что общественные и  семейные цен-
ности все чаще подменяются ценностями потребительской
поп-культуры, главную роль в  решениях большинства выбор-
ных чиновников все же играют преимущественно соображе-
ния экономического характера. Мы могли бы задать свой во-
прос религиозным лидерам, но  хоть в  Библии и  говорится,
что человеку, одержимому идеей обогащения, скорее всего,
не  попасть в  царство небесное, телеевангелисты с  зубастыми
улыбками вытягивают из своей паствы миллионные пожертво-
вания. Резонно было бы спросить самых богатых людей плане-
ты, но и тут все на редкость неоднозначно: если американский
миллионер Джон Астор  III жалуется, что «деньги не  приносят
ему ничего, кроме ощущения приглушенной тревоги», то дру-
гой отнюдь не  бедный человек по  имени Малкольм Форбс
утверждает: «Деньги, конечно, в  жизни еще не  все, но  только
если у  тебя их достаточно». Мы могли бы задать свой вопрос
представителям мира поэзии, но  и  здесь сплошные противо-
речия: британский поэт Роберт Грейвс писал, что «в  деньгах
нет поэзии», а его американский коллега Уоллес Стивенс про-
возглашал, что «деньги — та же поэзия» [3].
Если мы решим получить ответ у  психологов, картина ока-
жется примерно столь же противоречивой [4]. С одной стороны,
очень многое из  обнаруженного эволюционными психолога-
ми и бихевиористами вполне согласуется с идеей несомненной
важности стремления человека к  богатству и  высокому обще-
ственному статусу. Эволюционные теории (например, теория
Быть или иметь?

Дэвида Басса) позволяют предположить, что желание прослыть


богатым, привлекательным и  иметь отличный имидж в  обще-
[   1 8  ] стве буквально «вмонтировано» в  человеческие гены и  что эти
отличительные характеристики нашего биологического вида
(так же как, положим, отставленные большие пальцы или круп-
ный передний мозг) когда-то помогли выжить нашим пращу-
рам [5]. А согласно бихевиористским теориям, скажем Фредери-
ка Скиннера и Альберта Бандуры, получением вознаграждения
обусловлены абсолютно все человеческие поступки, этот фак-
тор критически важен для адаптации индивида в  обществе  [6].
В  качестве подтверждения бихевиористской концепции, глася-
щей, что счастье и  удовлетворенность жизнью приходят к  че-
ловеку в результате богатства и материальных благ, приводится
тот факт, что отец американского бихевиоризма Джон Уотсон
весьма успешно применял основные психологические принци-
пы научения в рекламе на Мэдисон-авеню; эту модель с тех пор
использовали тысячи психологов [7].
С другой стороны, несмотря на то что в прошлом веке в науч-
ной психологии США доминировали в основном бихевиорист­
ские и  эволюционные теории, мыслители-гуманисты и  экзи-
стенциальные мыслители, в  том числе Карл Роджерс, Абрахам
Маслоу и  Эрих Фромм, высказывали о  материалистических
устремлениях гомо сапиенс резко противоположное мнение.
Эти ученые признавали, что для удовлетворения базовых фи-
зических потребностей человека необходим определенный уро-
вень материального комфорта, но  при этом утверждали, что яв-
ный акцент на материалистических ценностях крайне негативно
сказывается на субъективном благополучии и счастье человека [8].
Представители школы экзистенциально-гуманистической пси-
хологии оценивают психологическое здоровье индивида прежде
всего по  таким качествам, как аутентичное самовыражение, хо-
рошие взаимоотношения с окружающими и вклад в жизнь мест-
ного сообщества. С  их точки зрения, погоня за  материальным
не  только перекрывает человеку доступ к  опыту и  переживани-
ям, способствующим его психологическому росту и  здоровью,
но  и  сигнализирует о  существенном отрыве от  действитель-
но значимого и  важного в  его жизни. Например, если супруги
Противоречивые месседжи

большую часть своего времени зарабатывают деньги, они пре-


небрегают возможностью общаться друг с другом и сообща за-
ниматься тем, что им действительно интересно. В  результате [   1 9  ]

какую бы престижную и дорогую одежду, автомобили или дра-


гоценности они ни купили, каким бы огромным и роскошным,
напичканным продвинутой электроникой, ни был их дом, упу-
щенные возможности делать что-то, доставляющее настоящее
удовольствие, и  наслаждаться общением друг с  другом всегда
будут работать против удовлетворения их потребностей и, со-
ответственно, против их психологического здоровья.
Исходя из  столь очевидных противоречий в  идеях о мате-
риалистическом отношении к жизни, высказываемых в рамках
психологических теорий и  доносимых месседжами потреби-
тельского общества, многие читатели, скорее всего, решат, что
современная наука активно и настойчиво изучает эту проблему.
Однако, заинтересовавшись данным вопросом в  начале 1990-х
годов, я был весьма удивлен тем, как мало предпринимается по-
пыток применить научные методы для исследования влияния
материалистических ценностей на  жизнь человека. Конечно,
резкой социальной критики потребительского общества было
предостаточно, как и  неподтвержденных сведений о  пробле-
мах, которыми чревата неуемная погоня за материальными бла-
гами. Но подавляющее большинство обнаруженных тогда мной
исследований сводились к  определению места материализма
в жизни людей путем изучения влияния финансового благосо-
стояния на их счастье и психологическую адаптацию. Главный
вопрос, на который хотели ответить ученые, звучал следующим
образом: можно ли купить счастье за  деньги? Психологи Дэвид
Майерс и Эд Динер ответили на него так:

За то время, пока их культуры становились все богаче,


сами народы счастливее не  стали. Несмотря на  то что
в  пересчете на  сегодняшний курс американцы зараба-
тывают в  долларах в  два раза больше, чем в  1957  году,
по  результатам опроса Национального центра изучения
общественного мнения, — доля людей, считающих себя
«очень счастливыми», снизилась с  35  до  29  процентов.
Быть или иметь?

Оказалось, даже самые богатые — а в число респондентов


входили сто богатейших американцев по  рейтингу жур-
[   2 0  ] нала Forbes — чувствуют себя лишь чуть-чуть счастливее
среднестатистического гражданина США. И те, чей доход
за предыдущие десять лет вырос, были не счастливее тех,
чей доход за это время остался на прежнем уровне. Дей-
ствительно, в большинстве стран мира зависимость меж-
ду доходом и удовлетворенностью населения своей жиз-
нью на удивление несущественна — только в беднейших
государствах, таких как Бангладеш и Индия, деньги счита-
ются достоверным мерилом эмоционального благополу-
чия нации. Так можем ли мы утверждать, что жители бо-
гатых стран по большому счету счастливее тех, кто живет
в бедных странах? Очевидно, в целом это так, но грань тут
может быть очень-очень тонкой… Кроме того, невозможно
точно сказать, основывается ли счастье граждан процвета-
ющих государств на деньгах или оно является побочным
продуктом каких-то других факторов [9].

Иными словами, оценив уровни счастья жителей материаль-


но благополучных и  бедных стран, ученые четко определили,
что количество и  стоимость материальных благ, которыми мы
обладаем, не  слишком сильно влияют на  наше субъективное
благосостояние  — при условии, конечно, что мы обеспечены
пищей, жильем и одеждой в мере, достаточной для выживания.
Бесспорно, это чрезвычайно важная информация, но,  на мой
взгляд, суть материализма и  его роль в  нашей жизни нужда-
ются в  гораздо более глубоком и  всестороннем исследовании.
Чтобы полностью понять, как приверженность материалисти-
ческим ценностям сказывается на  жизни людей, мы должны
изучить зависимость между соответствующими устремления-
ми и  субъективным благополучием человека. Поскольку обще-
ство без устали твердит, что деньги и вещи непременно сделают
нас счастливыми и  что именно к  этим целям надо стремиться
в  первую очередь, мы очень часто строим свою жизнь на  пого-
не за материальными благами. Но что происходит с нашим пси-
хологическим здоровьем, когда страсть к обогащению выходит
Противоречивые месседжи

на первый план и начинает господствовать в нашей системе цен-


ностной ориентации? Как трансформируются наш внутренний
мир и  межличностные отношения, если мы безраздельно ве- [   2 1  ]

рим месседжам культуры потребления? Как меняется качество


нашей жизни, когда мы начинаем ставить материалистические
ценности во главу угла?
гл а в а

2
Личное
благополучие
человека

Если я и впредь буду долгое время так же сильно


перегружен делами и всецело занят мыслями
о том, как максимально быстро заработать
деньги, мое состояние непременно ухудшится без
всякой надежды на стабильное восстановление.

Эндрю Карнеги [1]
В последнее время к оценке того, во что нам, людям, обходит-
ся материалистическое отношение к жизни, подключились
исследователи из самых разных областей науки. Надо признать,
основанной на научных экспериментах литературы на эту тему
пока не слишком много, особенно по сравнению с тем, что нам
сегодня известно, скажем, о  депрессии, стереотипном мышле-
нии, нейронах или памяти, тем не  менее выводы ученых впол-
не убедительны и  последовательны. По  сути, все их исследова-
ния доказывают один простой факт: для людей, которые ставят
на первое место стремление к деньгам и прочим материальным
благам, характерен более низкий уровень психологического бла-
гополучия, чем для тех, у кого другие жизненные приоритеты.

Исследования нашей лаборатории

Начиная с  1993  года мы с  коллегами опубликовали ряд статей


и  научных работ на  тему влияния жизненных ценностей и  це-
лей на  психологическое благополучие человека. В  частности,
мы старались определить, что человек считает наиболее зна-
чимым и  каким образом эта система ценностной ориентации
Личное благополучие человека

­с татистически соотносится с другими аспектами его жизни, в том


числе со  счастьем, депрессией и  тревожностью. Очевидно, что
у каждого из нас собственный набор жизненных ценностей. Одни [   2 5  ]

ставят во  главу угла духовность и  религию; для других превыше


всего семья и хорошие взаимоотношения с родными и близкими;
третьи стремятся в первую очередь к радости, веселью и развлече-
ниям; четвертые считают самым главным заботу об общественном
благе [2]. Нас особенно интересовали те, для кого относительным
приоритетом являются материалистические ценности. В частно-
сти, как сказывается на психологическом состоянии человека то,
что такая цель, как зарабатывание денег и обладание множеством
материальных благ, находится в  пантеоне его ценностей на  до-
вольно высоких позициях по сравнению с другими ценностями,
которые он мог бы считать ключевыми?

Первое исследование нашей команды

Решив ответить на  этот вопрос, мы с  Ричардом Райаном за-


нялись разработкой вопросника, который позволил бы нам
определять жизненные приоритеты людей; мы назвали его
Индексом стремлений  [3]. Респондентам предлагалось оце-
нить разные типы жизненных целей с точки зрения важности:
не  важна, относительно важна, чрезвычайно важна и  т. д. По-
следняя версия Индекса стремлений включает в  себя широ-
кий набор потенциальных целей, которые могут преследовать
люди, в  том числе такие как чувствовать себя в  большей безо-
пасности, вносить более весомый вклад в  развитие местного
сообщества, вести более активную сексуальную жизнь, иметь
хорошие взаимоотношения с  окружающими и  прочие. Сопо-
ставив значимость разных типов целей, можно весьма точно
установить, какое место материалистические ценности зани-
мают в общей системе ценностной ориентации человека. Боль-
шинство исследователей, работающих в  данной области, на-
стаивают на  том, что определить, насколько высоким человек
считает тот или иной достигнутый им конкретный результат,
Быть или иметь?

­можно только в  том случае, если рассматривать данную цен-


ность в ­с равнении с  другими аспектами его жизни, потенци-
[   2 6  ] ально тоже очень значимыми для него [4].
В таблице 2.1 перечислены утверждения, использованные
нами в  рамках первого исследовании для оценки важности ма-
териалистических ценностей с точки зрения респондентов. Нас,
в частности, интересовало, какое значение для участников опро-
са имеет финансовый успех; насколько для них первостепенны
такие ценности, как самопринятие (стремление к психологиче-
скому росту, самостоятельности и высокой самооценке), принад-
лежность (стремление к хорошим семейным и дружеским взаи-
моотношениям) и забота о благе общества (стремление своими
действиями сделать мир лучше). Их оценки позволили нам опре-
делить, какое место, по мнению респондентов, занимает финан-
совый успех по сравнению с остальными тремя ценностями.

Таблица 2.1. У
 тверждения для оценки важности финансового успеха
по Индексу стремлений Кассера и Райана (1993 г.)

Покупать вещи просто потому, что мне хочется их иметь


Достичь финансового успеха
Быть самому себе боссом
Иметь работу, обеспечивающую высокий социальный статус
Иметь хорошо оплачиваемую работу

Участники оценивают, насколько важны эти стремления, — от «совсем неважно» до «очень


важно». Печатается с разрешения Американской психологической ассоциации

Первый опрос на основе Индекса стремлений мы с Райаном


провели среди студентов — самых частых участников большин-
ства научных психологических экспериментов (за исключени-
ем, разумеется, подопытных мышей). Триста шестнадцать сту-
дентов Рочестерского университета заполнили опросный пакет,
включавший в себя наш Индекс и еще четыре вопросника, на ос-
нове которых оценивались позитивные чувства, ассоциируемые
с  психологическим благополучием, и  негативные чувства, со-
пряженные с дистрессом (то есть стрессом, разрушительно дей-
ствующим на организм).
Личное благополучие человека

Первая мера психологического благополучия оценивала уро-


вень самоактуализации  — концепцию, ставшую популярной
благодаря основателю гуманистической психологии Абрахаму [   2 7  ]

Маслоу. Психолог считал самоактуализацию вершиной психо-


логического здоровья, состоянием, которого достигают люди,
мотивируемые личностным ростом, осмыслением мира и  эсте-
тикой, а  не  стремлением к  безопасности и  соответствию ожи-
даниям окружающих  [5]. Респонденты, ставившие высокий балл
по  этой мере, в  общем и  целом соглашались с  утверждениями
вроде «Лучше быть самим собой, чем популярным среди других
людей» и «Мне не стыдно ни за какие свои эмоции». Вторая мера
субъективного благополучия  — витальность, или жизненная
сила,  — оценивала психологический рост и  энергию, которыми
неизменно сопровождается истинное, аутентичное самовыраже-
ние. Жизнеспособные люди обычно энергичны и полны сил; их
переполняет чувство счастья просто оттого, что они живут.
Остальными двумя мерами оценивались два наиболее распро-
страненных психических расстройства: депрессия и  тревож­
ность. Так, например, участников исследования спрашивали, на-
сколько часто у них возникают общие депрессивные симптомы,
такие как подавленность, одиночество, ощущение оторванности
от общества, проблемы со сном и аппетитом, недостаток энергии
или трудности с концентрацией. В анкете для оценки тревожно-
сти содержались следующие вопросы: как часто вы чувствуете
нервозность или внутреннюю дрожь, напряженность или страх
(в том числе беспричинный) [6].
Далее мы воспользовались методом статистического анализа
для изучения того, как ценностная ориентация человека влия-
ет на его субъективное благополучие; результаты, надо сказать,
оказались довольно интригующими. Те, кто считал финансовый
успех относительно важной жизненной целью, сообщали о на-
много более низких уровнях самоактуализации и  жизненной
силы по  сравнению со  студентами, ориентированными на  са-
мопринятие, принадлежность и  заботу о  благе общества; а  вот
уровни депрессии и тревожности у первой группы были значи-
тельно выше. Примечательно, что данная картина наблюдалась
независимо от пола респондента.
Быть или иметь?

Полученные нами результаты четко подтверждали гипоте-


зу, что материалистические ценности относятся к  категории
[   2 8  ] неполезных и  нездоровых. Однако мы решили узнать, изме-
нятся ли они, если респондентами будут не  студенты, а  пси-
хологическое благополучие будет оцениваться по критериям,
без применения анкет. Для этого мы разработали укорочен-
ную версию Индекса стремлений и  использовали ее для ис-
следования большой и  крайне неоднородной группы (140  че-
ловек) восемнадцатилетних подростков. Ребята были самые
разные: они отличались по расовой принадлежности, уровню
социально-экономического положения их семей и состоянию
психологического здоровья матерей. Их жизненная ситуация
тоже отличалась разнообразием: одни бросили учебу в  сред-
ней школе, тогда как другие серьезно готовились к  поступле-
нию в университет; были и те, кто уже имел своих детей, и даже
правонарушители.
На этот раз мы оценивали психологическое благополу-
чие респондентов несколько иначе. Вместо заполнения анкет
участники беседовали с  опытным психологом, который за-
давал им набор стандартных вопросов. Затем на  основе этих
интервью составлялись рейтинги социальной продуктивно-
сти подростков, а  также частоты случаев поведения, откло-
няющегося от нормы. К  категории социально продуктивных
относили тех, кто хорошо учился в школе, ни разу не был уво-
лен с  работы, имел хобби и  какие-либо другие интересы по-
мимо работы или учебы. Поведенческими расстройствами,
наиболее типичными для этой возрастной группы, считаются
различные модели оппозиционного, вызывающего и  антиоб-
щественного поведения, характерные для неблагополучных
подростков, например: драки, принадлежность к  уличным
группировкам, воровство и  издевательство над животными.
Кроме того, мы оценивали общую приспособленность юных
респондентов к  жизни по  100-балльной шкале, обычно ис-
пользуемой для оценки уровня психиатрических патологий
и адаптации к жизни в целом [7].
Оказалось, даже при исследовании совершенно другой
выборки, к  тому же с  применением иного способа оценки
Личное благополучие человека

субъективного благополучия, мы выявили паттерн, впол-


не согласующийся с  нашими предыдущими выводами: люди,
ориентированные на финансовый успех, а не на нематериаль- [   2 9  ]

ные ценности, плохо адаптированы в социуме, а их поведение


часто бывает деструктивным. В  частности, они плохо учатся
в школе, не преуспевают ни в каких видах деятельности, часто
демонстрируют признаки отклоняющегося поведения, такие
как вандализм, прогулы и даже ношение оружия.
Таким образом, наши первые исследования четко показали:
если молодой человек сообщает, что финансовый успех зани-
мает среди его жизненных целей одно из  приоритетных мест,
этому, как правило, сопутствует более низкий уровень психо-
логического благополучия, дистресс и проблемы с социальной
адаптацией. И  хотя полученные результаты не  позволяют нам
точно определить, что именно делает человека несчастным
и  недовольным жизнью  — ориентация на  материалистические
ценности или другие факторы, — они, безусловно, подводят нас
к  весьма поразительному выводу: «американская мечта» имеет
оборотную сторону, и безудержная погоня за деньгами и прочи-
ми материальными благами действительно негативно сказыва-
ется на психологическом здоровье индивида.

Недавние исследования
нашей лаборатории

Полученные результаты поставили перед нами целый ряд но-


вых вопросов. Например, к  проблемам с  психологическим здо-
ровьем ведет только стремление к  финансовому успеху или
какие-либо еще цели? Что мы обнаружим, исследовав выборку
респондентов старшего возраста? Получим ли аналогичные ре-
зультаты при изучении других аспектов психологического здо-
ровья и дистресса? На эти вопросы мы с Райаном и попытались
ответить в следующем исследовании [8].
Начали мы с  пересмотра Индекса стремлений, вклю-
чив в  него новые важные цели и  ценности потребительской
Быть или иметь?

­к ультуры. Конечно, потребительская и  капиталистическая


культуры в  первую очередь поддерживают в  людях жажду на-
[   3 0  ] живы и  стремление к  материальным благам, но  они, как пра-
вило, настойчиво пропагандируют еще две якобы значимые
жизненные цели: «правильный» имидж и слава, которые тесно
переплетаются с таким ценностями, как деньги и обладание ве-
щами, по меньшей мере с нескольких точек зрения. ­В о-первых,
СМИ в  потребительских культурах очень часто соотносят
эти типы ценностей друг с  другом, привлекая знаменитостей
к продаже продуктов симпатичным людям. По идее, купив ре-
кламируемые звездами продукты, вы непременно улучшите
свой имидж и  станете более популярным в  глазах окружаю-
щих. Во-вторых, все эти ценности объединяет то, что стрем-
ление к  имиджу, славе и  деньгам заставляет человека искать
ощущения собственной значимости вне самого себя и,  следо-
вательно, подразумевает погоню за внешним вознаграждением
и  похвалой. Сфокусировавшись на  этих ценностях (мы с  Рай-
аном назвали их внешними), мы начинаем искать источники
удовлетворения вне собственного «я»: в  деньгах, зеркале, вос-
хищении и  поклонении окружающих. В  капиталистических
потребительских культурах, например в североамериканской,
такие внешние ценности обычно преподносятся как достой-
ные и значимые — потому что они якобы доносят до окружаю-
щего мира идею успешности и влиятельности человека.
В таблице  2.2 перечислены утверждения, которые мы
включили в  пересмотренный вариант Индекса стремлений
для оценки всех трех типов материалистических ценностей.
Дальнейшие исследования показали, что люди, которые ста-
вят по  главу угла одну из  них, например славу, как правило,
также высоко ценят материальное богатство и  имидж. Ины-
ми словами, они, судя по  всему, поверили пропаганде обще-
ства потребления. Примечательно, что данный паттерн был
также выявлен при опросе российских и немецких студентов,
что позволяет предположить, что «мирное сосуществование»
таких ценностей, как деньги, слава и  имидж, можно найти
в  культурах гораздо менее потребительских, нежели северо-
американская [9].
Личное благополучие человека

Таблица 2.2. Выборка утверждений из пересмотренного Индекса стрем-


лений Кассера и Райана (1996 г.)
[   3 1  ]
Финансовый успех

Иметь работу с высоким социальным статусом


Иметь хорошо оплачиваемую работу
Достичь финансового успеха
Иметь много дорогих вещей

Признание общества
Мое имя должно быть известно многим людям
Заниматься тем, что приносит славу и признание
Мной все должны восхищаться
Мое имя должно быть знаменитым
Мое имя должно часто упоминаться в СМИ

Привлекательная внешность

Мне важно уметь скрывать признаки старения


Мне должны часто говорить о моей внешней привлекательности
Не отставать от моды в прическе и одежде
Всегда выглядеть так, как мне этого хочется
Окружающие должны считать мой имидж привлекательным

Расширив Индекс стремлений таким образом, чтобы с его помо-


щью можно было оценивать большее количество жизненных прио-
ритетов, пропагандируемых потребительской культурой, мы с Рай-
аном решили узнать, будут ли полученные на этот раз результаты
отличаться от предыдущих, если провести опрос среди респонден-
тов постарше. Для этого мы произвольно отобрали группу из  ста
взрослых, проживающих в  разных районах Рочестера. Возраст
участников колебался от восемнадцати до семидесяти девяти лет;
они были выходцами из низшего, среднего и высшего социально-­
экономических слоев общества. Опросный пакет, предложенный
респондентам, состоял из  пересмотренного Индекса стремлений
и  четырех мер психологического благополучия, использованных
нами ранее (самоактуализация, витальность, ­тревож­ность, депрес-
сия). Предполагалось, что участники также расскажут о своем фи-
зическом здоровье, указав, как часто за  последнюю неделю у  них
возникали девять основных симптомов физического недомогания
(головная боль, боль в животе, спине и другие) [10].
Быть или иметь?

Полученные в итоге результаты в основном совпали с резуль-


татами предыдущих исследований, проведенных на базе моло-
[   3 2  ] дых респондентов. Взрослые люди, ориентированные в  жизни
прежде всего на деньги, имидж и славу, тоже сообщали о более
низком уровне самоактуализации, меньшей жизненной силе
и  более сильной депрессии, нежели те, кто уделял этим ценно-
стям мало внимания. К тому же, по их собственной оценке, у пер-
вой категории гораздо чаще возникали признаки нездоровья.
Иными словами, те, кто уверовал в важность стремления к мате-
риальным благам, популярности и внешней привлекательности,
чаще испытывали головную боль, боли в спине, мышцах и горле,
чем те, кто был меньше сосредоточен на этих целях. Для нас это
стало одним из  первых свидетельств всепроникающего нега-
тивного влияния материалистических ценностей; это означало,
что излишняя сосредоточенность на  них отрицательно сказы-
вается не только на психологическом, но и на физическом здо-
ровье человека.
Как и в исследованиях с участием студентов, этот опрос под-
твердил, что материалистические ценности одинаково вредны
и  для мужчин, и  для женщин. Разнообразный состав выборки
позволил нам выяснить, обусловлены ли результаты возрастом
или доходом респондентов. Анализ показал, что, независимо
от возраста и финансового положения, люди, сосредоточенные
на  материальных ценностях, как правило, сообщают о  более
низком уровне субъективного благополучия.
Выявив и  описав ряд проблем, сопряженных с  материали-
стическим отношением к  жизни у  взрослых разного возрас-
та и  социального положения, мы опять вернулись к  студентам
и подросткам, чтобы досконально изучить, каким образом мате-
риалистические ценности ведут к ухудшению психологическо-
го благополучия. Первым делом мы решили больше узнать о по-
вседневной жизни молодых людей, считающих своим главным
жизненным приоритетом богатство и  высокий статус. В  ходе
предыдущих исследований мы просили участников, проана-
лизировав определенный период своей жизни, рассказать нам
о том, что они в то время испытывали. Это довольно быстрый ме-
тод оценки чувств, но на этот раз мы несколько сместили фокус,
Личное благополучие человека

чтобы получить «моментальные снимки» повседневной жизни


респондентов. Мы попросили 192 студентов Рочестерского уни-
верситета не  только заполнить стандартный опросный пакет, [   3 3  ]

но и еще в течение двух недель вести дневник. В середине и кон-


це каждого дня ребята отвечали на ряд вопросов о своем состо-
янии: сколько раз за  это время у  них возникали те девять при-
знаков физического недомогания, которые мы использовали
в выборке взрослых респондентов, и сколько раз они испытыва-
ли каждую из девяти перечисленных эмоций (счастье, радость,
недовольство, злость и другие).
Как и  раньше, участники, сконцентрированные на  материа-
листических ценностях, сообщали о  низком уровне самоакту-
ализации и жизненных сил и более высоком уровне депрессии
по сравнению с теми, кто проявлял к этим ценностям меньший
интерес. Помимо этого, на  протяжении двух недель исследо-
вания у  первой категории чаще возникали разные физические
боли и реже — положительные эмоции. Иными словами, какие-­
то факторы чрезмерного стремления к  материальным благам
и деньгам действительно плохо влияли на жизнь участников ис-
следования и день за днем снижали ее качество [11].
Еще одним новым элементом исследования стала оценка
нарциссических проявлений у  участников. В  психологии тер-
мином «нарциссизм» описывается стремление человека скрыть
внутреннее чувство пустоты и неуверенности в себе под впечат-
ляющей внешностью, якобы передающей идею его значимости.
«Нарциссы», как правило, тщетно ожидают от окружающих осо-
бого отношения и  восхищения, часто манипулируют людьми
и  зачастую враждебно к  ним настроены. Социальные критики
и  психологи не  раз высказывали предположение, что потре-
бительская культура развивает в  людях нарциссизм, сосредо-
точивая их внимание на  возвеличивании потребительских
тенденций,  — вспомните, например, рекламные лозунги вроде
«Сделай по-своему» или «Хочешь это? Получи это!»  [12]. Кроме
того, стремление «нарцисса» к  подтверждению своей исключи-
тельности извне отлично согласуется с нашей концепцией мате-
риалистических ценностей как ценностей внешних, сосредото-
ченных на получении одобрения других людей. Следовательно,
Быть или иметь?

неудивительно, что многие студенты с четким материалистиче-


ским настроем высоко оценивались по стандартной шкале нар-
[   3 4  ] циссизма, с  готовностью соглашаясь с  высказываниями вроде:
«Я способнее других людей», «Мне нравится предлагать новые
“фишки”ˮ и  модные направления», «Мне хотелось бы, чтобы од-
нажды кто-нибудь написал мою биографию» и «Я могу кого угод-
но убедить в чем захочу» [13].
Чуть позже мы провели расширенные исследования в обла-
сти психологической адаптации человека к жизни в обществе,
изучив, в  какой степени откровенно материалистический на-
строй связан с негативными привычками, такими как курение,
алкоголизм и  наркомания. В  рамках одного из  этих проектов
мы с  Райаном попросили   261  студента из  Университета Мон-
таны ответить, сколько сигарет они выкуривают за  день и  как
часто за  прошедший год они напивались, курили марихуану
и  употребляли тяжелые наркотики. Выведя среднее по  этим
четырем показателям, мы обнаружили, что молодые люди
с сильной ориентацией на материалистические ценности чаще
подвержены вредным привычкам, чем их однокашники-«нема-
териалисты» [14].
Похожие результаты получил и  Джефф Уильямс, проведя
исследования с  участием двух групп школьников  [15]. Сначала
141 ученика средней школы попросили ответить, выкурил ли он
за свою жизнь сто сигарет (это стандартная мера, по которой На-
циональный институт рака определяет, курильщик человек или
нет). Оказалось, что школьники-курильщики намного чаще ори-
ентированы на достижение материальных благ, нежели на такие
ценности, как самопринятие, принадлежность и забота о благе
общества. Затем Уильямс опросил 271 ученика 9–12 классов, есть
ли у них привычки, потенциально ведущие к серьезным пробле-
мам, такие как курение, жевание табака, употребление алкоголя
и марихуаны; подростки также отвечали на вопрос, вступали ли
они когда-либо в половой контакт. Выяснилось, что школьники,
считающие приоритетными финансовый успех и имидж, более
склонны к каждой из этих пяти форм рискованного поведения,
чем подростки, которые ставят во главу угла другие, нематериа-
листические ценности.
Личное благополучие человека

Материализм
под другим углом зрения [   3 5  ]

В каждом из описанных выше исследований в качестве основно-


го средства оценки использовался Индекс стремлений. Он очень
неплохо работает, но у него есть одно существенное ограниче-
ние, характерное для любых анкет и вопросников данного типа.
Участникам опроса предоставляется заранее подготовленный
перечень целей и  устремлений, составленный нами с  Райаном,
и они практически не могут выйти за его рамки и добавить что-
то от себя.
Чтобы оценить степень материализма на условиях участников
исследования, мы с Кеном Шелдоном разработали метод, соглас-
но которому респонденты должны начать с описания персональ-
ных целей своими словами [16]. После этого им предлагается об-
думать, в какой мере каждая из этих целей помогает им достичь
«возможных сценариев будущего». Список из шести таких сцена-
риев прилагается, причем три из  них исключительно материа-
листические (финансовый успех, известность и  популярность,
внешняя привлекательность), а остальные три с ценностями дан-
ного типа никак не связаны (самопринятие и личностный рост,
близость и  дружба с  другими людьми, забота об  общественном
благе). Далее респонденты должны оценить, насколько полезна
каждая из их целей для реализации предложенных вариантов бу-
дущего. Например, такая цель, как «похудеть на 10 килограммов»,
вполне может способствовать достижению в  будущем внешней
привлекательности, но  вряд ли позволит человеку внести боль-
ший вклад в развитие общества. Иными словами при таком под-
ходе степень ориентации на  материалистические ценности из-
меряется с точки зрения того, в какой мере сформулированные
самими респондентами личные цели ориентированы на приоб-
ретение различных вещей, усиление внешней привлекательно-
сти и популярность в глазах окружающих.
С помощью данного метода мы опросили почти 500 человек,
что лишний раз подтвердило и расширило предыдущие выводы.
Так, например, студенты-«материалисты» в  основном ­сообщали
Быть или иметь?

о  низком уровне самоактуализации и  редких позитивных эмо-


циях  [17]. Участники другого, более позднего исследования
[   3 6  ] (в  котором было опрошено 108  респондентов в  возрасте от  во-
семнадцати до  семидесяти двух лет), ориентированные прежде
всего на материалистические ценности, гораздо чаще сообщали
о недостатке положительных эмоций и меньшей удовлетворен-
ности жизнью в целом, нежели те, кто не был приверженцем этих
ценностей. И, как во всех предыдущих исследованиях, такая вза-
имосвязь между материализмом и субъективным благополучием
наблюдалась независимо от возраста и пола респондентов [18].

Резюме

Как вы помните, первая глава заканчивается вопросом: «Как ме-


няется качество нашей жизни, когда мы начинаем ставить мате-
риалистические ценности во главу угла?». Согласно описанным
выше исследованиям, ответ на него однозначен: чем больше ма-
териалистические ценности значат в  нашей жизни, тем ниже
ее качество. Результаты, полученные в  выборках подростков,
студентов и взрослых респондентов с применением разных ин-
струментов и методик, рисуют абсолютно четкую картину пси-
хологических (и физических) проблем, связанных с убеждени-
ем, что богатство, популярность и  имидж значительно важнее
любых других жизненных приоритетов.

Исследователи другие —
выводы те же

Моя уверенность в  том, что ориентированность на  материали-


стические ценности неразрывно связана с относительно низким
уровнем субъективного благополучия и  психологического здо-
ровья, подкрепляется тем простым фактом, что об аналогичных
результатах сообщают и  другие исследователи. Так, например,
Личное благополучие человека

к  похожим выводам пришли сразу четыре группы независимых


исследователей, которые с  помощью Индекса стремлений или
подобных шкал оценивали уровень материализма студентов уни- [   3 7  ]

верситетов и бизнес-школ, а также предпринимателей. В частно-


сти, их исследования четко показали, что ориентация на матери-
алистические ценности сопровождается более низким уровнем
самоактуализации и субъективного благополучия, а также часто
приводит к асоциальному поведению и нарциссизму [19].

Исследование Коэнов

Широкомасштабное исследование, давшее аналогичные ре-


зультаты, было проведено Патрисией и  Джейкобом Коэн  [20].
Эти ученые изучили разнородную группу из более чем 700 мо-
лодых людей 12–20 лет, проживающих в северной части штата
Нью-Йорк, и  измерили степень их материалистической ори-
ентации двумя разными способами. Для начала участников
попросили ответить, в  какой мере их восхищают двадцать два
разных умения, таких как способность хорошо учиться, писать
рассказы, стать главарем уличной банды и другие. В результате
последующего анализа ответов Коэны выявили несколько групп
ценностей, одну из  которых назвали материалистическими.
В этот кластер ученые включили восхищение тремя следующи-
ми характеристиками: обладание дорогими вещами, ношение
дорогой одежды и  привлекательная внешность. Коэны устано-
вили, что подростки, восхищающиеся одной из этих ценностей,
как правило, восторгаются и  двумя другими. (Обратите внима-
ние на  сходство кластера Коэна с  нашим кластером под назва-
нием «внешние ценности»). В ходе второго опроса оценивалось,
в  какой мере для респондентов значим двадцать один жизнен-
ный приоритет, в том числе: «быть по-настоящему хорошим че-
ловеком», «понимать самого себя», «всегда поступать в согласии
с Божьей волей». В контексте нашего с вами обсуждения важно,
что в  набор оцениваемых Коэнами жизненных приоритетов
входило желание «быть богатым».
Быть или иметь?

Психологи опросили подростков и их матерей в рамках стан-


дартных интервью, чтобы определить, соответствуют ли участни-
[   3 8  ] ки исследования критериям для постановки диагноза различных
психических расстройств, перечисленным в «Руководстве по ди-
агностике и  статистической классификации психических рас-
стройств» Американской психологической ассоциации (версия 3,
пересмотренная) [21]. На момент проведения данного исследова-
ния это руководство — сокращенно его называют DSM (Diagnostic
and Statistical Manual) III-R  — было стандартным справочником
американских специалистов для диагностики психических рас-
стройств. Подростков оценивали с точки зрения проявления при-
знаков практически всех серьезных расстройств, которые лечат
психиатры, в  том числе депрессии, повышенной тревожности,
синдрома дефицита внимания, поведенческих расстройств, а так-
же более длительно протекающих расстройств личности, таких
как нарциссизм, обсессивное поведение и паранойя (см. табл. 2.3).
Чтобы выяснить, ведет ли преклонение перед материали-
стическими ценностями и  приоритетность такой цели, как
обогащение, к  расстройствам данного типа, Коэны вычислили
так называемый коэффициент предрасположенности, который
показывает, насколько выше вероятность того, что «материа-
лист» будет страдать психическими расстройствами, чем чело-
век, не  придающий материальному богатству первостепенного
значения. Например, значение  1,00 означает, что подростки,
ставящие во  главу угла материалистические цели, подвержены
какому-либо расстройству не  больше среднестатистического
человека; коэффициент  1,5  — что материально ориентирован-
ным подросткам такой диагноз ставят в полтора раза чаще и т. д.
В таблице 2.3 перечислены коэффициенты предрасположен-
ности к  тому или иному психическому расстройству у  подрост-
ков, стремящихся к финансовому успеху и считающих богатство
главным жизненным приоритетом. Как видим, те, кого восхищает
материализм, с в 1,51 раза большей вероятностью страдают сепа-
рационной тревожностью, чем их ровесники, которые не счита-
ют погоню за материальными благами смыслом своей жизни; а те,
чьим приоритетом является богатство, рискуют приобрести дан-
ное расстройство в 1,68 раза чаще. И, как следует из таблицы, для
Личное благополучие человека

подростков четкой материалистической ценностной ориентации


характерны самые разные проблемы с психическим здоровьем.
[   3 9  ]

Таблица 2.3. Краткое описание психических расстройств, изученных


Коэнами, и вероятность того, что у подростков, ориенти-
рованных на материалистические ценности и богатство,
будет диагностировано то или иное расстройство

Коэффициент
предрасположенности
Расстройство и его описание
Материализм Обогащение

Кондуктивное расстройство — нарушение прав других 1,14 1,29


людей и законов общества

Оппозиционно-вызывающее расстройство  — паттерн 1,06 1,37


враждебного, вызывающего поведения и непослушания

Синдром дефицита внимания — проблемы с концентра- 1,37 1,53


цией внимания и (или) гиперактивность

Алкоголизм — потребление алкоголя, ведущее к социаль- – 1,35


ным или межличностным проблемам

Употребление марихуаны — потребление наркотическо- – 1,79


го вещества, ведущее к  социальным и  межличностным
проблемам

Сепарационная тревожность  — чрезмерное беспокой- 1,51 1,68


ство из-за разлуки с родным домом или родителями

Большой депрессивный эпизод — депрессия, продолжа- – 1,22


ющаяся не менее двух недель, либо раздражительное на-
строение и потеря интереса практически к любым видам
деятельности на протяжении такого же периода

Шизоидное расстройство  — отсутствие стремления – 1,46


к межличностным взаимоотношениям и эмоциональной
экспрессии

Шизотипическое расстройство  — трудности с  поддер- – 2,26


жанием тесных взаимоотношений с  другими людьми
в сочетании с необычными, странными убеждениями

Параноидное расстройство — всеобъемлющее недове- 1,60 1,43


рие к окружающим, проявляющееся в убеждении, что все
хотят тебя обидеть
Быть или иметь?

Таблица 2.3
(продолжение)
[   4 0  ]
Коэффициент
предрасположенности
Расстройство и его описание
Материализм Обогащение

Истероидное расстройство личности  — чрезмерно 1,60 1,14


эмоциональное поведение, нацеленное на привлечение
внимания окружающих

Пограничное расстройство личности — паттерн неста- 1,48 1,33


бильных взаимоотношений, перепадов настроения, чув-
ства пустоты и саморазрушения

Нарциссическое расстройство  — самовлюбленность 1,52 1,40


и  чрезмерное стремление к  восхищению окружающих,
сопровождающиеся явным отсутствием эмпатии

Пассивно-агрессивное расстройство — невыполнение 1,49 2,23


требований пассивными средствами, такими как прокра-
стинация* или намеренная неэффективность

Зависимое расстройство  — повышенное ощущение 1,80 1,34


беспомощности, выражающееся в покорности и излиш-
ней привязчивости

Социофобия  — сильная обеспокоенность негативной – 1,59


оценкой окружающих, ведущая к избеганию социальных
контактов

Обсессивно-компульсивное расстройство  — чрезмер- – 1,18


ное стремление к упорядоченности и контролю, навязчи-
вые мысли и действия

Прочерки указывают на отсутствие статистически значимого эффекта.


Цитируется с изменениями по Cohen and Cohen, 1995; перепечатано с разрешения Lawrence
Erlbaum.

Эти результаты не  только подтверждают многие из  выводов


нашей лаборатории, но  и  существенно расширяют круг про-
блем, которыми чревата ориентированность на  материалисти-
ческие ценности. В частности, материалистически настроенные

* Склонность откладывать дела на потом. Прим. ред.


Личное благополучие человека

подростки в  отличие от  тех, кто не  ставит материальные блага


во  главу угла, с  большей вероятностью испытывают трудности
с концентрацией внимания, высказывают странные мысли, со- [   4 1  ]

вершают неадекватные поступки и изолируют себя от общества;


они чаще считают, что окружающие имеют по отношению к ним
злой умысел; чаще сталкиваются с проблемами эмоциональной
экспрессии и  контроля импульсов; замкнуты или чрезмерно
зависимы от  других людей, стараются жестко контролировать
как можно больше аспектов своей жизни и выбирают в общении
с окружающими пассивно-агрессивную манеру.
Коэны подытожили масштабность этих проблем, сделав
следующий вывод: «Приоритетность такой жизненной цели,
как материальный достаток, находится в  прямой зависимости
с  практически всеми… диагнозами, оцениваемыми в  рамках
данного исследования, причем преимущественно в  значимой
степени» [22].

Изучение потребителей

Исследованиями, нацеленными на выявление зависимости меж-


ду материалистическим отношением к жизни и  психологиче-
ским благополучием человека, также занимаются специалисты
по  маркетингу и  изучению потребителей. Должен признаться,
поначалу я был немало удивлен, обнаружив на  полках библи-
отек и  книжных магазинов массу литературы на  эту тему, на-
писанной людьми из  отрасли, цель которой  — определить, как
надо продавать продукты и как убедить нас с вами их покупать.
Но  я  всегда старался преодолеть стереотипы мышления и  со
временем обнаружил, что в  этих статьях и  книгах содержится
огромное множество свежих и интересных рассуждений о вли-
янии материализма на человека.
Первые данные, демонстрирующие негативную связь между
материалистическим настроем и  субъективным благополучи-
ем, представил известный автор-маркетолог Рассел Белк в двух
статьях, опубликованных в  1984 и  1985  годах  [23]. По  мнению
Быть или иметь?

­Белка, материалистичности мировоззрения присущи три основ-


ные характеристики, или отличительные черты (см. табл.  2.4).
[   4 2  ] Во-первых, «материалисты» обычно собственники: они пред-
почитают владеть вещами, а не заимствовать или арендовать их,
и бережно хранят свое имущество, отказываясь его выбрасывать,
даже когда оно становится ненужным. Во-вторых, такие люди
крайне редко бывают щедрыми: они не желают ни с кем делить-
ся своей собственностью. В-третьих, они склонны завидовать
другим людям и испытывают острое недовольство, когда у  ко-
го-то есть то, что хотелось бы иметь им самим.
Белк проводил опрос в  весьма неоднородной выборке, со-
стоящей из  более 300  респондентов: студентов бизнес-школы
и  религиозной организации, работников механического цеха
и  секретарей страхового агентства. В  числе прочих участникам
предлагалось ответить на  два вопроса, касающихся их психоло-
гического благополучия: насколько вы счастливы? насколько вы
удовлетворены своей жизнью? Опрос показал, что по сравнению
с  теми, кто не  является приверженцем материализма, нещедрые
и  завистливые собственники, как правило, жаловались на  неу-
довлетворенность жизнью и  отсутствие чувства счастья. Ана-
логичные результаты были получены в  ходе еще трех опросов,
которые тоже продемонстрировали, что преклонение перед ма-
териалистическими ценностями ведет к депрессии и социальной
­тревожности [24].

Таблица 2.4. Утверждения из шкалы для оценки материализма


Рассела Белка (1985 г.)

Собственнический инстинкт

Я предпочитаю арендовать автомобиль или брать его в лизинг, а не покупать*


Я часто храню вещи, которые, скорее всего, давно пора выбросить
Меня очень расстраивает, когда меня обворовывают, даже если украли что-то совсем недорогое
Я не слишком огорчаюсь, когда что-нибудь теряю*
Я реже большинства людей запираю свои вещи*
Я предпочитаю купить понадобившуюся вещь, а не брать у кого-то взаймы
Мне не нравится, когда кто-то берет мои вещи
В путешествиях я много фотографирую
Я никогда не выбрасываю старые фотографии
Личное благополучие человека

Таблица 2.4
(продолжение)

Отсутствие щедрости [   43  ]

Я люблю принимать дома гостей*


Мне очень нравится делиться с другими тем, что у меня есть*
Я предпочитаю никому ничего не одалживать, даже друзьям
Я считаю разумным купить газонокосилку на паях с соседом и пользоваться ею сообща*
Я никогда не против подвезти человека, у которого нет автомобиля*
Я не люблю, когда кто-то находится в моем доме в мое отсутствие
Я обожаю заниматься благотворительностью*

Зависть

Мне очень неприятно видеть, как кто-то покупает то, что хотелось бы иметь мне
Я не  знаю ни одного человека, у  кого есть такой супруг или возлюбленный, какого мне
хотелось бы иметь самому*
Когда друзья побеждают меня в каком-нибудь соревновании, я за них искренне рад*
Очень богатые люди часто считают, что они слишком хороши, чтобы разговаривать со сред-
нестатистическим человеком
Есть люди, с которыми мне хотелось бы поменяться местами
Когда друзья имеют то, чего я не могу себе позволить, меня это расстраивает
Я не всегда пользуюсь тем, что само идет мне в руки
Когда я слышу, что у голливудской звезды или видного политического деятеля что-то укра-
ли, мне по-настоящему их жаль*

Участников просили оценить, в какой мере они согласны либо не согласны с этими утвер-
ждениями. Если человек не согласен с пунктом, помеченным звездочкой, это указывает
на более высокую степень материализма.
Печатается с разрешения Издательства Чикагского университета.

Еще одно важное исследование потребителей провели профес-


сора маркетинга Марша Ричинс и Скотт Доусон [25]. Они разрабо-
тали специальную шкалу для измерения того, в какой степени мате-
риальные блага, по мнению человека, отражают его успех в жизни,
насколько доминирует материализм в  его желаниях и  в  какой
мере, с его точки зрения, счастье людей зависит от богатства и на-
личия вещей (см. табл. 2.5). При таком концептуальном подходе ма-
териализм подразумевает не только желание зарабатывать деньги
и владеть материальными благами, но и стремление иметь вещи,
производящие впечатление на окружающих и, следовательно, вы-
зывающие определенное ощущение общественного признания.
Быть или иметь?

Таким образом, концепция включает элементы, связанные с рядом


родственных ценностей (имидж и  популярность), которые в  упо-
[   4 4  ] минавшихся выше исследованиях объединялись в  один кластер.
В исследовании Ричинс и Доусона участвовали 800 произволь-
но отобранных человек (в  основном взрослые, проживающие
на  северо-востоке и  западе США). Они не  только отвечали на  во-
просы с применением разработанной учеными шкалы для оценки
степени их материализма, их еще просили самостоятельно оце-
нить, насколько они удовлетворены своей жизнью в целом, а также
ее конкретными сторонами, в том числе браком, карьерой и про-
чими. По  сравнению с  респондентами-«нематериалистами» пред-
ставители четкой материалистической ценностной ориентации
сообщали о меньшей удовлетворенности жизнью в целом, отноше-
ниями с близкими и друзьями и своими доходами; кроме того, они,
как правило, считали свою жизнь менее приятной, веселой и инте-
ресной. Впоследствии и другие ученые, воспользовавшись шкалой
Ричинс и Доусона, подтвердили, что люди, которые ставят матери-
альные блага на  первое место, сообщают о  более низком уровне
удовлетворенности жизнью и  самоактуализации по сравнению
с приверженцами нематериалистических ценностей [26].

Таблица 2.5. Некоторые утверждения из шкалы измерения


материализма Ричинс и Доусона (1992 г.)

Успех

Я восхищаюсь людьми, которые владеют дорогими домами, автомобилями и одеждой


Возможность приобретения дорогих и престижных вещей входит в число важнейших жиз-
ненных достижений
Наличие большого количества дорогого имущества не является для меня признаком успеха
человека*
Вещи, которыми я владею, весьма красноречиво говорят о  том, насколько я преуспеваю
в жизни
Мне нравится обладать вещами, которые производят большое впечатление на окружающих
Я не обращаю особого внимания на то, у кого какое имущество*

Центральное место материализма в системе ценностей

Я обычно покупаю только то, что мне действительно нужно*


С точки зрения владения вещами я стараюсь устроить свою жизнь как можно проще*
Для меня не слишком важно, что у меня есть, а чего нет*
Личное благополучие человека

Таблица 2.5
(продолжение)

Мне нравится тратить деньги на практичные вещи [   4 5  ]

Покупка вещей доставляет мне огромное удовольствие


Мне нравится окружать себя роскошными вещами
Я уделяю меньше внимания материальным благам, чем большинство моих знакомых*

Счастье

У меня есть все, что мне действительно нужно для того, чтобы наслаждаться жизнью*
Моя жизнь стала бы лучше, если бы у меня были кое-какие вещи, которых у меня нет
Я был бы счастливее, если бы владел более дорогими и роскошными вещами*
Я был бы счастливее, если бы мог себе позволить покупать больше вещей
Меня иногда беспокоит то, что я не могу позволить себе купить все, что мне хотелось бы

Участников просили оценить, в какой мере они согласны или не согласны с этими утвер-
ждениями. Если человек не согласен с пунктом, помеченным звездочкой, это указывает
на более высокую степень материализма.
Печатается с разрешения Издательства Чикагского университета.

Итак, другие исследователи, изучавшие эффекты материа-


лизма, пришли практически к такому же выводу, что и мы: покло-
нение материалистическим ценностям означает более низкий
уровень психологического благополучия.

Другие культуры — те же выводы

Все описанные выше исследования проводились в США. Конеч-


но, весьма настораживало то, что одна из  богатейших и  силь-
нейших стран мира, судя по всему, прививает своим гражданам
ценности, отнюдь не способствующие их субъективному благо-
получию, однако оставалась надежда, что полученные нами ре-
зультаты относятся только к  Северной Америке. Возможно, это
следствие культурных особенностей, в частности американской
экономики, телевизионных шоу или истории, а в других культу-
рах картина будет иной?
Чтобы ответить на  этот вопрос, ученые провели ряд иссле-
дований в  самых разных странах мира, воспользовавшись для
Быть или иметь?

­э того переводными версиями нашего Индекса стремлений и мер


субъективного благополучия. На сегодня такие опросы прошли
[   4 6  ] среди английских, датских, немецких, индийских, румынских,
российских и южнокорейских студентов. И все они подтверди-
ли четкую отрицательную связь между материалистическими
ценностями и психологическим благополучием человека, равно
как и исследования на базе респондентов — немцев более стар-
шего возраста и студентов бизнес-школ из Сингапура [27].
Об аналогичных результатах сообщали ученые и  из других
стран. Например, Шон Сондерс и  Дон Манро обнаружили, что
откровенно материалистическое мировоззрение австралий-
ских студентов обычно сопровождается более высоким уров-
нем гнева, тревожности и  депрессии и  меньшей удовлетворен-
ностью жизнью в  целом. Другое исследование, проведенное
под руководством Джо Серджи, показало, что, когда взрослые
респонденты из Китая, Турции, Австралии, Канады и США оце-
ниваются по  шкалам Белка либо Ричинс и  Доусона как лично-
сти с  четко материалистическими приоритетами, уровень их
удовлетворенности жизнью оказывается низким; аналогичные
результаты были получены и при работе с выборками взрослых
участников в Сингапуре. И наконец, Эдвард Динер и Шиге Оиши
опросили на предмет жизненных ценностей и степени удовлет-
воренности жизнью более семи тысяч студентов из  41  страны.
И снова сосредоточенность на такой ценности, как финансовый
успех, неизменно означала относительно низкий уровень удов-
летворенности жизнью в целом [28].
Таким образом, выводы по  выборкам респондентов со  всего
мира свидетельствуют о том, что довольно сильная ориентиро-
ванность на  материалистические ценности стойко ассоцииру-
ется с  низким уровнем субъективного благополучия. В  одних
странах результаты абсолютно однозначны, в других менее убе-
дительны, но общая картина вполне четкая и согласованная. Бо-
лее того, эти результаты не  подтверждают умозаключения, что
приписывание материалистическим ценностям приоритетной
значимости влечет за  собой повышение уровня психологиче-
ского благополучия  [29]. Это действительно очень важный мо-
мент, поскольку, по некоторым теориям, народы ­развивающихся
Личное благополучие человека

капиталистических стран, таких как Россия или Индия, или,


например, Сингапур, где шопинг настоятельно рекомендуется
гражданам в  качестве полезного и  приятного времяпрепрово- [   4 7  ]

ждения, будут чувствовать себя намного счастливее, если начнут


руководствоваться вездесущими потребительскими посылами,
активно предлагаемыми их культурами. Все с точностью до на-
оборот: материалистические ценности, судя по  всему, не  при-
носят счастья и  благополучия, а,  напротив, усиливают трево-
жность, ослабляют жизненную силу, сокращают количество
переживаемых людьми приятных эмоций и  снижают уровень
удовлетворенности жизнью в целом.

Резюме

Все проведенные научные исследования в области влияния мате-


риализма на  нашу жизнь приводят нас к  четким и  однозначным
выводам. Для людей, излишне сосредоточенных на  материали-
стических ценностях, характерны более низкий уровень личного
благополучия и  худшее психологическое здоровье, чем для тех,
кто не считает обогащение и высокий статус главной целью сво-
ей жизни. Эта зависимость выявлена в  самых разных выборках
респондентов: среди богатых и  бедных, подростков и  пожилых
людей, австралийцев и  южнокорейцев. Некоторые ученые со-
общают об  аналогичных результатах, полученных с  помощью
разных способов и  инструментов оценки. Все исследования до-
кументально подтверждают, что сильная материалистическая
ориен­тированность ведет к  всеобъемлюще­м у снижению уровня
психологического благополучия граждан, начиная с низкой сте-
пени удовлетворенности жизнью и  счастья и  заканчивая усиле-
нием депрессии и тревожности и даже проблемами с физическим
и  психическим здоровьем (головные боли, расстройства лично-
сти, нарциссизм и асоциальное поведение).
Не слишком похоже на картинку крепкого психологического
здоровья, которую нам рисует реклама, не так ли?
гл а в а

3
Психологические
потребности

Но ма-а-ам, эта игрушка мне нужна!

Неизвестный ребенок
И так, представленные выше документальные доказательства
однозначно свидетельствуют о том, что, если люди во главу
угла ставят материалистические ценности, уровень их субъектив-
ного благополучия, как правило, ниже, чем у тех, кто не считает их
приоритетными. Но чем это объясняется? Действительно ли чрез-
мерный материализм негативно сказывается на людях? Если да, то
каким образом? А может, все дело в том, что люди, изначально не-
довольные жизнью, слишком сильно фокусируются на богатстве,
вещах, имидже и популярности? И если да, то опять же почему?
Ответы на  эти вопросы очевидно непросты, и  излюбленная
мантра всех ученых «тут нужны дополнительные исследова-
ния» в данном случае на удивление уместна. И все же я считаю,
что уже сегодня можно создать вполне убедительную теорию,
в  значительной мере объясняющую факты, выявленные иссле-
дователями относительно «темной стороны» чрезмерно мате-
риалистического отношения к  жизни. Теория, над которой мы
с коллегами работаем, базируется на идее психологических по-
требностей человека; с данной концепции мы и начнем эту главу.

Психологические потребности

Утверждение о  том, что у  людей есть определенные психологи-


ческие потребности, популярно и  противоречиво одновремен-
но. Безусловно, никто не  станет отрицать наличие у  каждого
Психологические потребности

­человека физиологических потребностей (в воздухе, воде, пище


и  т. д.), которые непременно должны быть удовлетворены, ибо
это необходимо для его жизнедеятельности. Однако некоторые [   5 1  ]

социологи на  этом и  останавливаются, заявляя, что психологи-


ческие потребности либо научно недоказуемы, либо их попро-
сту не существует в природе. Другие теоретики и исследователи
активно используют концепцию психологических потребно-
стей, чтобы понять мотивацию человека и объяснить, что влияет
на его субъективное благополучие [1]; а третьи вообще отказыва-
ются обсуждать данную концепцию как таковую исходя из того,
что определенные психологические процессы служат базой для
человеческой мотивации и  для оптимального функционирова-
ния человека они должны протекать определенным образом [2].
Но что же такое потребность [3]? Потребностью — в том смыс-
ле, в котором это слово используется в данной книге, — является
не  только то, что человек хочет, а  еще и  то, что необходимо для
его выживания, развития и  оптимального функционирования
в  окружающем мире. Так же как растению, чтобы укорениться,
цвести и  плодоносить, нужны воздух, вода, свет и  почва опреде-
ленного химического состава, каждому человеку для здоровья
и роста понадобятся конкретные «психологические питательные
вещества». Более того, точно так же как растения поворачиваются
к  свету и  проникают корнями все глубже в  землю, чтобы погло-
щать из почвы воду и минералы, наши потребности тоже заставля-
ют нас вести себя подобным образом, то есть так, чтобы повысить
вероятность их удовлетворения. Иными словами, потребности
мотивируют наши поступки и, чтобы обеспечить наш психологи-
ческий рост, непременно должны быть удовлетворены.
Но если мы и согласны с тем, что потребности обусловливают
базовый опыт и поведение, которые понадобятся для выживания
и оптимальной адаптации человека к окружающей среде, то иссле-
дователи, изучающие наше поведение и мотивацию, по-прежнему
спорят о количестве имеющихся у людей потребностей и том, как
их называть. В результате психологических экспериментов и пу-
тем теоретизирования я пришел к выводу, что для мотивации, при-
способления к среде и субъективного благополучия любого чело-
века необходимы как минимум четыре комплекта ­потребностей.
Быть или иметь?

Подробнее они описаны далее; я назвал их так: 1)  потребности


в  безопасности, защищенности и  средствах к  существованию;
[   5 2  ] 2) потребности в компетентности, эффективности и самоуваже-
нии; 3) потребности в принадлежности и 4) потребности в авто-
номии (независимости и  самостоятельности) и  аутентичности
(реализации потенциала) [4]. Каждый из этих наборов рассмотрен
психологами-теоретиками с  различных точек зрения, и  каждый
заметно влияет на качество жизни человека. Кроме того, как нам
еще предстоит убедиться, когда люди считают погоню за матери-
альными благами своей приоритетной жизненной целью, все эти
потребности удовлетворяются далеко не полностью.
Для начала поговорим о  первой категории: потребностях
в  безопасности, защищенности и  средствах к  существованию.
Это потребности в еде на столе, крыше над головой, одежде, за-
щищающей нас от дождя и холода, — то есть во всем том, что по-
зволяет нам выжить. Они также доказывают тот факт, что, когда
человек постоянно пребывает во  вредоносных, вызывающих
тревогу и нервозность, нестабильных ситуациях, он просто не-
способен нормально функционировать. В  детстве эти потреб-
ности часто выражаются в  стремлении ребенка чувствовать
родительскую заботу, знать, что папа и мама позаботятся о нем,
помогут ему выжить в этом большом и опасном мире и добиться
успеха. Позже потребность в безопасности проявляется в основ-
ном в желании человека остаться в живых и избегать всего того,
что может привести к преждевременной смерти [5].
Вторая категория потребностей включает в  себя ощущение,
что мы способны сделать то, что задумали, и получить то, что хо-
тим и ценим. А еще потребности в компетентности и самоуваже-
нии предусматривают наличие у человека позитивного мнения
о  себе; он должен себе нравиться. По  сути, для удовлетворения
этих потребностей нужно, чтобы люди чувствовали себя компе-
тентными и достойными уважения [6].
Третья категория потребностей — это необходимость в тесной
связи с другими людьми, в принадлежности к той или иной соци-
альной группе, в причастности и поддержке. Человек — существо
социальное, поэтому он стремится к близким отношениям с окру-
жающими и ради достижения этой цели готов на многое. Именно
Психологические потребности

желание удовлетворить эти потребности заставляет нас стано-


виться членами религиозных общин, местных организаций и про-
чих. Человеку необходимо знать, что он принадлежит к какой-то [   5 3  ]

социальной группе, будь то родители, друзья, соседи или коллеги,


и  что он связан с  ними крепкими, хоть и  невидимыми узами  [7].
И наконец, каждый человек хочет чувствовать себя незави-
симым и аутентичным в своих действиях и поступках. Мы неиз-
менно стремимся к большей свободе и бол ьшим возможностям
самостоятельно, под собственным руководством, пережить ка-
кой-то новый опыт. Эти потребности ярче всего проявляются
в  нашем желании самовыразиться и  делать то, что интересно
именно нам. Нам не  нравится давление извне и  вынужденные
действия, совершенные под гнетом сложившихся обстоятельств;
мы стремимся заниматься тем, что заставляет нас напрягать
силы, приносит искреннее удовольствие, позволяет в  полной
мере самореализоваться. В этом случае мы чувствуем себя хозяе-
вами своей жизни и, следовательно, удовлетворяем свои потреб-
ности как в автономии, так и в аутентичности [8].
В заключение скажу, что многие исследования и  теории од-
нозначно свидетельствуют о том, что люди очень сильно моти-
вированы к  тому, чтобы чувствовать себя в  безопасности, быть
компетентными и  связанными с  другими людьми, а  также ав-
тономными и  аутентичными в  своих действиях и  поступках.
А по мнению многих исследователей и теоретиков, если эти че-
тыре набора потребностей удовлетворяются, психологическое
благополучие и  качество жизни повышаются; в  противном же
случае они снижаются.

Как проявляются потребности


и как они удовлетворяются

Потребности действительно обеспечивают нас базовой моти-


вацией поступать тем или иным образом, но они не указывают
нам, как их удовлетворить. Форма проявления потребностей
и уровень их удовлетворения зависят от целого ряда факторов,
Быть или иметь?

в том числе от наших личностных характеристик, образа жизни,


ценностей и культуры, в которой мы живем.
[   5 4  ] Например, если я голоден, то моя потребность в  пище побу-
ждает меня что-нибудь съесть. То, как именно я удовлетворю
эту потребность, будет зависеть от  моих личных вкусов и  сре-
ды проживания. Например, если я сладкоежка, то  постараюсь
найти апельсин или конфету; если я люблю соленое, предпочту
крендель или картофельные чипсы; если я живу в Японии, могу
съесть суши; если в  Ливане, велика вероятность того, что это
будет, скажем, хумус. Личностно-социальный контекст создает
четкие схемы для проявления и  удовлетворения потребностей
предлагая нам определенные пути и  стиль поведения. Во  мно-
гих случаях эти схемы работают вполне эффективно, и  наши
потребности удовлетворяются, что поддерживает наше психо-
логическое здоровье и субъективное благополучие.
Однако представьте себе, что бы было, если бы я каждый раз,
почувствовав голод, ел шоколадный торт. Многие физиологиче-
ские потребности моего тела в конкретных питательных веще-
ствах оставались бы неудовлетворенными, что, без сомнения,
негативно сказалось бы на  моем организме. Кроме того, наши
личностные характеристики и  культура, в  которой мы живем,
далеко не  всегда обеспечивают нас путями, позволяющими
нам адекватно удовлетворять свои психологические потребно-
сти. Нередко определенные аспекты нашей индивидуальности
и  жизненные обстоятельства вынуждают нас удовлетворять
свои потребности, по сути, изощренными способами. А иногда
наша среда просто неспособна предоставить нам достаточно
возможностей для здорового проявления наших потребностей,
и в результате уводит нас от образа жизни, который реально мог
бы помочь нам стать счастливее.
Одного взгляда на  современную потребительскую культуру
достаточно, чтобы понять, что людей сегодня постоянно бомбар-
дируют месседжами, сводящимися к тому, что любые потребно-
сти можно удовлетворить благодаря использованию правильных
продуктов. Вы не  чувствуете себя в  безопасности на  дороге или
дома? Приобретите новые шины или дверной замок. Вас беспо-
коит, что вы можете умереть молодым? Ешьте на завтрак вот эти
Психологические потребности

полезные хлопья и  на всякий случай застрахуйтесь вот в  этой


страховой компании. Ваш газон не  слишком привлекателен
по сравнению с газоном соседа? Купите эту газонокосилку и эти [   5 5  ]

удобрения. Давно не ходили на свидания? Купите вот это платье,


вон тот шампунь и  этот дезодорант. В  вашей жизни не  хватает
приключений? Купите этот тур, этот спортивный автомобиль
или хотя бы подпишитесь на вот эти журналы. Кроме того, потре-
бительские общества предлагают своим членам множество роле-
вых моделей, изначально предполагающих, что высокое качество
жизни (то есть полное удовлетворение потребностей) возмож-
но только в  случае успешного достижения материалистических
целей. Герои и  героини потребительских культур, как правило,
богаты, знамениты и  внешне привлекательны. Нам говорят: вот
эти преуспевающие люди, которым нужно стараться подражать
и чью жизнь стоит скопировать.
Под градом лозунгов, наперебой прославляющих путь потре-
бления и богатства, каждый человек в какой-то момент в той или
иной степени принимает и  усваивает идеи материализма. Это
­означает, что мы включаем месседжи потребительского общества
в  свои системы ценностной ориентации и  убеждений. И  тогда
наша жизнь начинает строиться вокруг материалистических цен-
ностей, влияя на  цели, которых мы стремимся достичь, на  наше
отношение к людям и предметам, наше поведение и поступки [9].
Практически все люди на  земле считают вещи, деньги
и  имидж в  той или иной мере важными, но  в системе ценност-
ной ориентации некоторых из них материализм занимает цен-
тральное место. Как следствие, меняется их жизненный опыт.
Чтобы проиллюстрировать это, возьмем двух человек: первый
ценит материальные блага превыше всего, у  второго противо-
положный набор приоритетов. Решая вопрос карьеры, первый,
вероятно, постарается найти высокооплачиваемую работу,
обес­печивающую высокий статус и  возможность хорошо за-
рабатывать; а  второй вполне может согласиться на  должность
с  меньшей зарплатой, если это позволит ему приносить реаль-
ную пользу обществу. Или представьте, что им обоим попался
в  руки специальный номер журнала Forbes, в  котором расска-
зывается, как разбогатели некоторые из  сильных мира сего.
Быть или иметь?

Первый, по всей видимости, прочтет журнал от корки до корки,


а  второй наверняка довольно скоро прекратит чтение. Данные
[   5 6  ] примеры наглядно показывают, что жизнь этих двоих и, следо-
вательно, их жизненный опыт совершенно разные, и объясняет-
ся это тем, что они разделяют разные ценности.
Отличия между этими двумя парнями непременно повлияют
и на то, в какой степени в конечном счете будут удовлетворены их
потребности. Точно так же как человек, который питается фаст-
фудом, скорее всего, будет менее здоровым, чем тот, кто ест много
фруктов и овощей, у человека, ставящего во главу угла материали-
стические ценности, гораздо меньше шансов удовлетворить по-
требности, необходимые для его психологического роста и  сча-
стья. Как мы увидим в следующих главах, материализм приводит
людей к  образу жизни и  жизненному опыту, не  слишком способ-
ствующим удовлетворению их психологических потребностей.
Если расширить метафору с  правильным и  неправильным пита-
нием, то это означает, что потребительское общество продает нам
нездоровую пищу, обещая при этом, что она божественно вкусная
и непременно сделает нас счастливыми. В результате многие из нас
ее покупают. Увы, насыщаемся мы ею лишь на короткое время, ибо
обещание было ложным, и пища не приносит удовлетворения.

Почему люди по-разному усваивают


материалистические ценности

Учитывая, что массированному воздействию культурных мес-


седжей, поощряющих материалистическое отношение к жизни,
подвергается практически каждый из  нас, возникает вопрос,
почему же одни принимают соответствующие ценности и про-
никаются идеей материализма глубже, чем другие. В частности,
почему первый парень из  приведенного выше примера больше
озабочен хорошим заработком и  достижением материальных
благ? Одно из  объяснений, очевидно, состоит в  том, что люди
подвергаются бомбардировке месседжами потребительской
культуры в разной степени. Например, человек с большей ­долей
Психологические потребности

вероятности проникнется материалистическими идеалами,


если он много смотрит телевизор, а  также если его родители
ставили перед собой четкие материалистические цели [10]. Сле- [   5 7  ]

довательно, частично ответ заключается в  том, что некоторые


люди с детства учатся подобному отношению или мировоззре-
нию, ибо такова среда их обитания.
Однако мы нередко по-разному воспринимаем одни и  те же
конкретные результаты из-за предшествующего уровня удовлет-
ворения наших потребностей [11]. Как писал Абрахам Маслоу, ког-
да у  людей есть некая потребность, которая не  удовлетворяется,
«меняется вся их философия будущего. Для хронически голод-
ного человека утопию можно определить просто как место, где
достаточно еды. Он склонен думать, что, если ему гарантируют
сытость на  всю оставшуюся жизнь, он будет совершенно счаст-
лив, и  что больше ему никогда ничего не  захочется»  [12]. Такая
же динамика, судя по  всему, наблюдается и  в  случае с  материа-
лизмом. Люди, чьи потребности в  прошлом не  удовлетворялись
в  полной мере, начинают верить, что счастье и  хорошую жизнь
им принесут деньги и вещи. Частично эта вера обусловлена тем,
что общество нам внушает, будто только встав на материальный
путь, мы сможем почувствовать себя в безопасности, а частично
тем, что нашему организму, чтобы выжить, действительно необ-
ходим определенный уровень материального комфорта. В  лю-
бом случае сильный акцент на  материалистических ценностях
часто является симптомом или отражает прошлое, для которого
характерен относительно низкий уровень удовлетворения по-
требностей. Иными словами, неудовлетворенные потребности
делают человека несчастным и заставляют все больше и больше
становиться «материалистом».

Резюме

В этой главе я высказал идею, что для обеспечения высокого ка-


чества жизни непременно должны быть удовлетворены опреде-
ленные потребности человека. Материалистические ценности,
Быть или иметь?

как правило, выходят на  первый план у  тех, у  кого за ­п лечами
относительно долгая история лишений. Таким образом, одна
[   5 8  ] из причин, по которой эти ценности обычно сопряжены с низ-
ким качеством жизни, заключается в  том, что они являются
симптомами или признаками неудовлетворения некоторых
потребностей. Но  не  следует считать ориентацию на  материа-
листические ценности просто проявлением несчастья. Встав
на этот путь, люди начинают так строить свою жизнь, что зада-
ча удовлетворения их потребностей еще больше усложняется,
и они в итоге становятся еще несчастнее.
В следующих четырех главах вашему вниманию представле-
ны научные доказательства, подтверждающие эти умозаключе-
ния. Из  главы  4 вы узнаете, что материалистические ценности
становятся приоритетными тогда, когда не  полностью удов-
летворяются потребности людей в  безопасности и  средствах
к существованию. Глава 5 рассказывает о том, что из-за ряда ди-
намических факторов откровенно материалистического отно-
шения к жизни серьезно страдают потребности в самоуважении
и компетентности. Главы 6 и 7 посвящены тому, что материализм
мешает людям налаживать высококачественные взаимоотноше-
ния с окружающими, чувствовать себя свободными личностями
и самовыражаться. Иными словами, результаты научных иссле-
дований, о  которых пойдет речь в  этих главах, не  только под-
тверждают разработанную нами с коллегами теорию, но и обес­
печивают нас дополнительными доказательствами того, что
безудержная погоня за  материальными благами неспособна
сделать жизнь человека оптимально осмысленной, полноцен-
ной и качественной.
гл а в а

4
Незащищенность

Но страх смерти охватывал их все сильнее, и…


те, кто продолжал жить, все больше стремились
к удовольствиям и бурному веселью, желая иметь
все больше вещей и прочих богатств.

Д ж . Р. Т о л к и е н [ 1 ]
В своей эпической саге о происхождении человечества Толки-
ен признает одну основополагающую истину: когда хлеб на-
сущный и  само существование оказываются под угрозой, люди
начинают искать ощущения безопасности и  защищенности
в материальных благах. Нашим предкам для этого приходилось
собирать ягоды, охотиться с  копьями на  огромных мохнатых
мамонтов и  строить жилища из  доступных тогда материалов,
а  современным людям нужно зарабатывать деньги и  платить
по  счетам. Наличие постоянной работы и  банковского вклада
дает нам определенное ощущение безопасности и уверенности
в завтрашнем дне и, следовательно, удовлетворяет те же потреб-
ности, которые старались удовлетворить наши пращуры, при-
думывая способы заготовки мяса на долгие холодные зимы. Нет
никаких сомнений в том, что для того чтобы человек чувствовал
себя защищенным и мог выжить, необходимо, чтобы были удов-
летворены его базовые материальные потребности и обеспечен
хотя бы минимальный уровень комфорта.
Все люди стремятся иметь материальные средства для удов-
летворения потребностей в  пропитании, крове, безопасности
и защищенности, но некоторые сосредоточены на достижении
этой цели гораздо больше других. Посмотрим правде в  гла-
за: Mercedes стоимостью 60  тысяч долларов не  относится к  ка-
тегории вещей первой необходимости. Подобные предметы
Незащищенность

­роскоши, конечно же, не входят в набор базовых потребностей


человека, но  многие психологи и  социологи все равно утвер-
ждают, что людьми, преследующими в первую очередь матери- [   6 1  ]

алистические цели, движут неудовлетворенные потребности


в безопасности и защищенности [2]. С этой точки зрения мате-
риалистические ценности следует рассматривать и как симптом
внутренней неуверенности в  себе, и  как стратегию выживания
(хотя и  относительно неэффективную), которую люди исполь-
зуют в попытке избавиться от мучительного чувства тревоги.
В данной главе речь пойдет о  зависимости между материа-
лизмом и  незащищенностью, что подтверждается доказатель-
ствами нескольких типов. Во-первых, я расскажу о  ряде иссле-
дований, четко иллюстрирующих, что люди часто становятся
приверженцами материалистических ценностей, если в  про-
шлом атмосфера в  семье не  позволяла им чувствовать себя за-
щищенными. Во-вторых, продемонстрирую, что к чрезмерному
фокусу на ценностях данного типа приводит также более широ-
кий культурный контекст, ослабляющий чувство защищенно-
сти. И  наконец, опишу одно исследование, которое позволило
заглянуть в психику людей-«материалистов» и выявить процес-
сы, ассоциируемые с незащищенностью и в основном протека-
ющие за рамками сознательного понимания.

Материализм и семья

Без сомнения, семья  — это основная среда общения большин-


ства людей в  годы становления их личности, и  опыт, который
мы там приобретаем, в значительной мере определяет, насколь-
ко защищенными мы будем себя чувствовать в дальнейшей жиз-
ни. То, как родители относятся к  своим детям, стабильность
в семье и социально-экономические условия, в которых воспи-
тывается ребенок, серьезно сказываются на  том, в  какой мере
удовлетворяются его потребности в безопасности, защищенно-
сти и средствах к существованию. Как подробно описано далее,
если семейная среда плохо удовлетворяет потребности ­р ебенка
Быть или иметь?

в ­защищенности, он, как правило, реагирует на  это, переходя


на систему ценностной ориентации, центральное место в кото-
[   6 2  ] рой занимают богатство и вещи.

Материализм и стиль воспитания

Вот уже несколько десятилетий ученые твердят о том, что стиль


и  подход к  воспитанию играют в  жизни ребенка чрезвычайно
важную роль. На сегодняшний день проведены тысячи исследо-
ваний в  области влияния разных элементов стиля воспитания,
например теплого отношения и  контроля, на  разные аспекты
индивидуальности ребенка и  его социально-эмоциональное
развитие. В последнее время некоторые из этих факторов изуча-
лись в связи с материалистическими ценностями.
Мы с Ричардом Райаном, Мелвином Заксом и Арнольдом Са-
мероффом проводили такое исследование на  базе гетероген-
ной группы из  140  восемнадцатилетних респондентов, о  чем
я уже рассказывал в  главе  2  [3]. Мы не  только собрали сведения
об  устремлениях и  персональной приспособленности юных
участников, но  и  интервьюировали их матерей, чтобы узнать,
в каких условиях те росли. Нашей главной целью было оценить,
насколько сильно матери опекали своих детей, то  есть в  какой
мере они поддерживали в  них чувство защищенности. Специ-
ально подготовленные интервьюеры в  течение часа общались
с каждой матерью и анализировали ее эмоции в отношении ре-
бенка. Одни мамы говорили о  своих чадах с  нескрываемой те-
плотой и  гордостью («Моя Джейн такая хорошая девочка, она
всегда помогает мне по  дому»), другие демонстрировали по  от-
ношению к  своему ребенку неодобрение, критицизм и  даже
враждебность («От моего Джонни одни неприятности, он самый
настоящий лентяй»). Матери также заполнили анкету из шести-
десяти восьми пунктов, позволяющих описать их философию
воспитания. Исходя из этих данных, мы смогли определить, на-
сколько они склонны к теплому, ласковому и благожелательному
отношению к детям, насколько сильно контролируют своих чад,
Незащищенность

как часто их критикуют, а также как часто разрешают им выска-


зывать свое мнение и быть самостоятельными [4].
Затем мы объединили пять переменных (три из опроса и две [   6 3  ]

из интервью) в меру материнской опеки. Наша теория состояла


в том, что менее заботливый и внимательный стиль воспитания
заставляет ребенка испытывать неуверенность в себе и в резуль-
тате преследовать в  дальнейшей жизни относительно матери-
алистические цели. Как мы и  ожидали, сравнение подростков,
считавших приоритетным финансовый успех, с  теми, для кого
были важны самопринятие, хорошие взаимоотношения с окру-
жающими или забота о благе общества, показало, что практиче-
ски все представители первой категории имели менее заботли-
вых и не склонных к опеке матерей.
Аналогичные результаты продемонстрировали (и  расшири-
ли) еще два исследования  [5]. Первое, проведенное Джеффом
Уильямсом, выявило, что материалистически настроенные под-
ростки воспринимают своих родителей как людей, которые вряд
ли станут прислушиваться к их точке зрения, принимать во вни-
мание их чувства или предоставлять им право выбора. В ходе вто-
рого исследования Патрисия и Джейкоб Коэны наглядно проде-
монстрировали, что почти все родители подростков, слишком
ориентированных на материальные ценности, обладают тремя
общими характеристиками. Во-первых, они чрезмерно контро-
лируют своих детей, а то и вовсе обращаются с ними как с соб-
ственностью, пребывая в полном убеждении, что те неспособны
позаботиться о  себе самостоятельно. Во-вторых, если ребенок
плохо себя ведет, они имеют тенденцию применять жесткие ка-
рательные меры. И  наконец, их действия нельзя назвать после-
довательными; правила и наказания, призванные регулировать
поведение ребенка, используются ими без какой-либо четкой
системы, понятной детям. Все три перечисленные характери-
стики стиля воспитания вряд ли способствуют удовлетворению
потребности детей в безопасности и защищенности.
Таким образом, все вышесказанное дает основания полагать,
что материалистически ориентированных подростков, как пра-
вило, воспитывают родители, которые не  прилагают максимум
усилий для того, чтобы их дети чувствовали себя защищенными
Быть или иметь?

и самодостаточными людьми. В результате у подростков возникает


чувство незащищенности, которое проявляется (в числе прочего)
[   6 4  ] в  виде мощной тенденции фокусироваться на  материалистиче-
ских ценностях. Я полагаю, компенсация данного типа объясня-
ется рядом причин, хотя для подтверждения моей теории, без со-
мнения, необходимы дальнейшие исследования. Во-первых, дети,
воспитываемые не слишком заботливыми и внимательными роди-
телями, зачастую особенно податливы и восприимчивы к реклам-
ным сообщениям, в первую очередь рассчитанным на податливых
и неуверенных в себе людей, обещая им счастье и защищенность
в обмен на активное потребление. Во-вторых, дети, чувствующие
себя уязвимыми, как правило, излишне заинтересованы в одобре-
нии извне. А  поскольку они подвергаются «массированной бом-
бардировке» сообщениями, наперебой прославляющими имидж,
популярность и богатство, то нередко начинают настойчиво пре-
следовать материалистические цели, считая, что именно их дости-
жение поможет им получить столь желанное одобрение.

Развод

Исследования четко показали, что дети часто становятся


на  рельсы материализма вследствие развода родителей. Арик
Риндфляйш с коллегами опросили 261 молодого человека в воз-
расте от двадцати до тридцати двух лет, проживающих в средне-
го размера городе на Среднем Западе [6]. Сравнив 165 участников
из  полных семей с  96  участниками из  семей разведенных, они
пришли к  выводу, что вторая группа намного чаще демонстри-
ровала откровенно материалистический настрой (по шкале Ри-
чинс и Доусона).
Ученые также исследовали, не  обусловлен ли данный эф-
фект развода в первую очередь финансовыми трудностями, как
правило, характерными для разведенных пар, и  в  ходе стати-
стического анализа пришли к  выводу, что «распад семьи ведет
к  материалистической ценностной ориентации скорее вслед-
ствие ограничения межличностных ресурсов, таких как любовь
Незащищенность

и привязанность, нежели ресурсов финансового характера» [7].


Иными словами, после развода способность родителей исполь-
зовать оптимальные методики воспитания обычно резко ухуд- [   6 5  ]

шается, в результате чего дети меньше окружены теплом и забо-


той. В итоге многие из них, пытаясь восполнить данный пробел
и  почувствовать себя в  большей безопасности, защищенными
и связанными с окружающими тесными узами, начинают актив-
нее преследовать материалистические цели, считая, что богат-
ство обеспечит им это. Но, как вам еще предстоит убедиться, это
не слишком эффективная стратегия.

Социально-экономический
статус семьи

На первый взгляд, данный статус семьи как способствующий мате-


риалистической ценностной ориентации детей может показаться
нелогичным. Обычно принято считать, что чем богаче родители,
тем корыстнее ребенок, ибо дети из богатых семей имеют практи-
чески все, что только могут пожелать, и при этом часто хотят еще
большего. Однако результаты исследований в  области материа-
листических ценностей подтверждают развиваемый мной тезис:
именно в бедной среде создаются условия, в которых люди озабо-
чены удовлетворением базовых потребностей в средствах к суще-
ствованию и защищенности и в своем стремлении удовлетворить
эти потребности начинают ориентироваться в  первую очередь
на материалистические цели. Когда ребенок не уверен, что завтра
его накормят обедом, что у  него будет крыша над головой и  что
можно, ничего не  опасаясь, спокойно выйти на  улицу, это неред-
ко приводит к хроническому ощущению незащищенности. Такие
чувства зачастую сохраняются на всю жизнь, и даже если финан-
совое положение человека стабилизируется, в конечном счете они
все равно проявляются в четких материалистических тенденциях.
Мы с коллегами проанализировали описанную выше гетеро­
генную выборку подростков и собрали информацию об образо-
вании и роде занятий их родителей, а также получили из Бюро
Быть или иметь?

переписи США и  полиции данные о  средних уровнях дохода


и  преступности в  районах проживания семей наших респон-
[   6 6  ] дентов на  момент опроса. Оказалось, что подростки, которые
отдают приоритет материальным ценностям, чаще воспитыва-
ются в бедных семьях, чем те дети, которые во главу угла ставят
такие ценности, как самопринятие, хорошие отношения с окру-
жающими и  забота о  благе общества  [8]. Аналогичный вывод
сделали и  Коэны. Они утверждают, что дети из  семей с  низким
социально-экономическим статусом больше восхищаются ма-
териалистическими ценностями и чаще мечтают «стать богаты-
ми». Прямое влияние местной среды на материализм детей в их
исследовании просматривается довольно слабо, но  дети-мате-
риалисты, как правило, учились в  школах, в  которых учителя
были не в состоянии поддерживать порядок, а для учеников было
характерно неповиновение властям, драки и  хулиганство  [9].
Очевидно, что такая учебная среда не способствовала развитию
у школьников чувства безопасности.
Все эти выводы позволяют с  большой уверенностью предпо-
ложить, что детство, проведенное в малоимущей семье в неблаго-
получных бедных районах как минимум накладывает отпечаток
на формирование материалистической ценностной ориентации.
По-моему, такая зависимость объясняется тем, что в подобной со-
циальной среде дети обычно не чувствуют себя в безопасности
и неудовлетворенные потребности заставляют их ставить пе-
ред собой исключительно материалистические цели. К этому их
упорно подталкивает и общество.

Материализм и нация

Но семья — это только одна из сред, воздействию которых под-


вергается каждый человек, и  один из  источников опыта, удов-
летворяющих либо не  удовлетворяющих нашу потребность
в защищенности. Помимо этого, мы все являемся членами и пред-
ставителями определенных сообществ, культур и наций, и усло-
вия и  обстоятельства, характерные для этих сред, ­с ущественно
Незащищенность

влияют на удовлетворение наших потребностей и, следователь-


но, на то, какие ценности мы проповедуем в жизни. Как и в случае
с семьями, исследования свидетельствуют о том, что, если куль- [   6 7  ]

турная среда не поддерживает и не удовлетворяет потребностей


человека в безопасности, защищенности и средствах существо-
вания, он, скорее всего, отдаст предпочтение материалистиче-
ским ценностям.

Кросскультурное исследование
Рональда Инглхарта

На протяжении последних трех десятилетий политолог Рональд


Инглхарт изучал причины и  следствия фокусирования людей
на  материалистических ценностях  [10]. Вместе с  коллегами он
провел исследования по  всему миру, сравнивая материалисти-
ческую ориентацию с  тем, что называл «постматериалистиче-
скими» ценностями. В  отличие от  ученых, о  которых мы уже
говорили, Инглхарта интересуют прежде всего социальные,
а  не  личностные ценности. То  есть если в  исследованиях с  ис-
пользованием всех описанных выше шкал людей спрашивали,
насколько для них как для личностей важны богатство и матери-
альные блага, то Инглхарт при оценке материализма интересу-
ется у респондентов, какие, по их мнению, цели должны пресле-
довать их общества и правительства.
Инглхарт просит респондентов проанализировать ряд раз-
ных ценностей и  выбрать из  списка наиболее, с  их точки зре-
ния, важные. Некоторые ценности в  первую очередь касаются
поддержания сильной экономики и  обеспечения националь-
ной безопасности и  социальной стабильности. Они относят-
ся к  категории материалистических. В  отличие от  них пост-
материалистические ценности связаны с  такими понятиями,
как свобода, красота окружающей среды и  цивилизованность.
Ингл­х арт считает, что материалистические ценности произрас-
тают прежде всего на  почве неудовлетворенных потребностей
в  безопасности и  средствах к  существованию, в  то  время как
Быть или иметь?

­постматериалистические отражают потребности высшего по-


рядка: в самоуважении, сопричастности, знаниях и эстетике [10].
[   6 8  ] Центральный тезис работы Инглхарта сводится к  тому, что,
по  мнению ученого, события общенационального масштаба,
которые угрожают безопасности и  защищенности, заставляют
людей сосредотачиваться на  материалистических ценностях
за  счет постматериалистических. Чтобы проверить эту гипо-
тезу, Инглхарт опросил десятки тысяч респондентов по  всему
миру, с  помощью собранных данных протестировал еще мно-
жество предположений и теорий, но в рамках этого обсуждения
для нас с вами будут интересны три следующих вывода [11].
Во-первых, полученные Инглхартом результаты однозначно
указывают на то, что пожилые люди более склонны к материализ-
му, чем молодежь. В одном из исследований, наглядно продемон-
стрировавшем этот эффект, приняли участие более 200  тысяч
человек из Западной Германии, Франции, Великобритании, Ита-
лии, Нидерландов и  Бельгии. Инглхарт объясняет данную зави-
симость историческими причинами. Он считает, что, поскольку
нынешние пожилые люди, как правило, росли и формировались
как личности в условиях нужды и голода, во времена серьезных
общемировых катаклизмов (Великая депрессия, Вторая мировая
война), их потребности в безопасности и защищенности удовлет-
ворялись намного хуже, чем у людей, родившихся в последние де-
сятилетия ХХ века и с детства живших в обстановке относитель-
ного экономического благополучия и  мира  [12]. Таким образом,
современные молодые люди больше ориентированы на  пост­
материалистические ценности уже потому, что в  детстве их по-
требности в  средствах к  существованию и  безопасности удов-
летворялись стабильно и  последовательно. При этом Инглхарт
предполагает, что если мир охватит очередная волна серьезных
экономических потрясений или начнется широкомасштабная
война, то  молодежь вполне может переключиться на  ценности
более материального характера. Будем, впрочем, надеяться, что
его гипотеза никогда не получит подтверждения.
Второй важный момент (для наших с вами конкретных целей)
исследований Инглхарта касается колебаний уровней материа-
лизма и постматериализма. Хотя люди по мере старения довольно
Незащищенность

последовательны в своих жизненных приоритетах, в определен-


ные моменты жизни они становятся более материалистичны не-
зависимо от  возраста. Так, например, краткосрочные колебания [   6 9  ]

в сторону повышения уровня материализма наблюдались в годы


западноевропейских рецессий в  середине 1970-х, начале 1980-х
и начале 1990-х, и, судя по всему, в первую очередь это объясня-
ется высокими темпами инфляции в соответствующих странах.
Это означает, что во  времена экономических трудностей и,  как
следствие, ослабления защищенности люди становятся бол ьши-
ми «материалистами».
Вышеизложенное плавно подводит нас к  третьему вопросу:
а что можно сказать о материализме в богатых и бедных странах?
Чтобы на него ответить, Инглхарт с коллегами в 1990–1991 годах
опросили на  предмет их жизненных ценностей почти 50  тысяч
человек из 40 стран мира. Согласно опросу жители бедных стран,
которые предположительно чувствуют себя менее защищенны-
ми, как правило, более материалистично настроены, чем жители
экономически развитых государств.
В заключение стоит добавить, что особенно высоко матери-
ализм ценят западные европейцы старшего возраста, которые
в молодости испытали на себе все тяготы экономической и на-
циональной незащищенности; а  также граждане любых стран,
если опрос проводится в периоды скачков инфляции; и жители
бедных государств с низким уровнем экономической защищен-
ности. Все это полностью согласуется с гипотезой, что материа-
листическая ценностная ориентация зарождается и развивается
в тех случаях, когда люди пережили опыт (особенно в детстве),
который не  способствовал удовлетворению их потребностей
в безопасности, защищенности и средствах к существованию.

Чего женщины хотят от мужчин?

В рамках еще одного подхода к  пониманию того, как нацио-


нальные особенности влияют на  материалистическую ориен-
тацию, исследовалась проблема, суть которой отлично передает
Быть или иметь?

­с ледующая цитата: «Женщине в жизни нужны четыре животных:


норка в шкафу, “ягуар” в гараже, тигр в постели и осел, который
[   7 0  ] за все это заплатит» [13]. Эта цитата выражает стереотипное мне-
ние, что некоторые женщины хотят иметь дело исключительно
с  богатыми мужчинами с  высоким социальным статусом. Как
выясняется, данное клише в  значительной мере подтверждают
десятки психологических исследований, проведенных в самых
разных странах мира. Когда респондентов спрашивают, какие
характеристики они желают видеть в своем партнере, женщины
гораздо чаще мужчин отдают предпочтение богатству, амбици-
озности и высокому статусу [14].
Обычно такое желание объясняют тем, что оно как бы «вне-
дрено» в нервную систему самок в результате эволюции, однако
многие ученые феминистского толка указывают на конкретные
культурные условия, которые не  обеспечивают женщин воз-
можностями для самостоятельного удовлетворения своих по-
требностей в  безопасности и  средствах к  существованию  [15].
Доказательств, подтверждающих эту точку зрения, было явно
недостаточно, но  лишь до  тех пор, пока мы с  Ядикой Шармой
не  применили логику развиваемой здесь позиции и  не  нашли
культурного (а  не  эволюционного) объяснения этому гендер-
ному различию  [16]. В  частности, мы проанализировали ве-
роятность того, что те же национальные особенности, из-за
которых, возможно, женщины чувствуют собственную незащи-
щенность, заставляют их также больше переживать по  поводу
материалистических качеств их потенциальных партнеров.
В своем исследовании мы опирались на базу данных, создан-
ную в середине 1980-х годов; более 9 тысяч мужчин и женщин —
представителей 37 разных культур — просили оценить, в какой
мере они хотели бы видеть в  своих потенциальных партнерах
такие качества, как эмоциональная устойчивость, целомудрие,
зрелость, сходство религиозных убеждений и/или образова-
тельного уровня  [17]. Мы сосредоточились на  трех характери-
стиках, имеющих отношение к  способности партнера выпол-
нять желаемые запросы: перспективность в финансовом плане,
наличие благоприятного социального статуса или рейтинга
и явные признаки амбициозности и трудолюбия.
Незащищенность

Для оценки возможной степени защищенности женщин


в  соответствующих культурах мы использовали данные
из источников ООН по двум важным пунктам, непосредствен- [   7 1  ]

но влияющим на этот показатель. Во-первых, свобода женщин


при принятии решений в  области деторождения, то  есть в  ка-
кой мере та или иная культура позволяет женщине самостоя-
тельно контролировать процесс рождения детей и свою семей-
ную жизнь. Например, мы исследовали уровень материнской
смертности при родах в  каждой нации; имеют ли женщины
беспрепятственный доступ к  противозачаточным средствам
и  защищены ли они от  насилия в  семье национальным зако-
нодательством. Во-вторых, мы оценили, насколько женщины
равноправны с мужчинами в плане возможностей получить об-
разование, для чего определили долю женщин (по  сравнению
с мужчинами), которые умели читать и писать и окончили на-
чальную и среднюю школу.
В странах, где у  женщин было мало шансов выучиться
(и,  следовательно, самостоятельно обеспечивать себя в  даль-
нейшей жизни), они выказывали гораздо большее желание
иметь состоятельного партнера с  высоким статусом, нежели
в  странах, где оба пола были в  этом плане равны. Точно так
же женщины из  стран, не  предоставлявших им особых прав
самостоятельно контролировать деторождение, были куда
больше заинтересованы в  материалистической ориентации
партнеров, чем те, кто в полной мере мог распоряжаться своей
жизнью. Примечательно, что эти результаты оставались ста-
тистически значимыми даже с учетом уровня экономического
благосостояния нации.
Итак, в общем и целом, если у женщин меньше шансов полу-
чить образование или самостоятельно контролировать дето-
рождение, они, как правило, менее уверены в  том, что смогут
обеспечивать себя сами, и,  следовательно, подходят к  выбору
партнера с более материалистических позиций. Кстати, эти ре-
зультаты отображают ту же динамику, о которой я говорил, об-
суждая связь материализма с другими формами незащищенно-
сти среды. Исследования самых разных структур и конструкций
приводят нас к  одному и  тому же важному выводу: если среда
Быть или иметь?

не  способствует удовлетворению потребностей в  безопасно-


сти и  защищенности, материалистические ценности выходят
[   7 2  ] на первый план.

Материализм
и неосознаваемые процессы

Я уже говорил, что безразличная, лишенная чувства сопричаст-


ности окружающая среда порождает в людях, особенно в детях,
базовое чувство незащищенности, которое часто компенсиру-
ется безудержной погоней за  материальными благами. Однако
ни в  одном из  упомянутых выше исследований не  предприни-
малось реальной попытки заглянуть «внутрь» человека и  уви-
деть, действительно ли в основе материалистических ценностей
и  устремлений лежит чувство незащищенности. Конечно, мы
не можем рассчитывать на то, что люди честно и абсолютно точ-
но опишут нам истинные мотивы, заставившие их преследовать
в жизни те или иные цели, но методы, позволяющие проникнуть
глубже осознанных поступков и проявлений и более доскональ-
но изучить тот или иной мотивационный опыт, все же существу-
ют. В  двух недавно проведенных исследованиях такие методы
использовались для подтверждения идеи, что неуверенность
в завтрашнем дне заставляет человека ставить перед собой мате-
риалистические цели, даже когда он не признает влияния этих
мотивов на сознательном уровне.

Сны

Некоторые современные исследователи не  придают снам осо-


бого значения, считая их чуть ли не  случайными помехами
в  головном мозге человека, однако целый ряд клинических
и  эмпирических исследований указывают на  то, что сон часто
отображает весьма любопытные аспекты индивидуальности
Незащищенность

человека, ­недоступные для сознательного разума. Это значит,


что сны могут выявлять  — в  высшей степени в  символическом
виде — многие первичные конфликты, проблемы и мотивы по- [   7 3  ]

ведения людей и  их личностные характеристики. Вдохновлен-


ные этой идеей, мы с  моей женой Вирджинией Кассер решили
выяснить, не расскажут ли и нам сны что-нибудь новое о мате-
риалистических ценностях [18].
Для начала мы отобрали студентов, уровень материализма
которых по  результатам оценки на  основе Индекса стремле-
ний относил их к  верхним либо нижним 10 процентам среди
сверстников. Затем мы попросили их рассказать о  двух своих
самых важных, запомнившихся, оказавших на них наибольшее
влияние снах. Конечно, информация, полученная из  описаний
снов, сильно отличается от ответов на вопросы из вопросника;
хотя ее, безусловно, тоже можно было бы закодировать и  пред-
ставить количественно. Мы с  Вирджинией решили, что будет
лучше, если люди все изложат своими словами. Это означает, что
с методологической точки зрения данное исследование не столь
скрупулезно, как другие из приведенных в этой книге, но я дол-
жен отметить, что многие темы, изучаемые посредством количе-
ственных исследований, изначально также выявлялись прежде
всего в результате использования качественного подхода. Кроме
того, по моему мнению, это весьма интересный и убедительный
способ продемонстрировать, что мотивы и  факторы, ведущие
к  сильной ориентации на  материалистические ценности, мож-
но обнаружить независимо от типа и метода исследования.
Итак, если говорить о чувстве незащищенности, мы выявили
в  снах откровенных материалистов и  явных нематериалистов
три существенных отличия.
Во-первых, в снах участников первой группы довольно боль-
шую роль играла смерть. Она присутствовала в самих снах либо
в ассоциациях с ними у 20,5 процента респондентов, считавших
материальные цели приоритетными, в то время как студенты, ме-
нее ориентированные на богатство и имидж, сообщали об этом
всего в 3 процентах случаев. Приведу несколько примеров. Двум
в высшей степени материалистически настроенным респонден-
там постоянно снились умершие люди, а один из них даже видел
Быть или иметь?

во сне «даму-призрака, одетую во все черное; она висела на кре-


сте [церковном] и звала меня по имени». Другие участники иссле-
[   74  ] дования, преследующие в жизни прежде всего материалистиче-
ские цели, часто упоминали о смерти как о важной ассоциации,
даже если она не снилась им, что называется, «в чистом виде».
Во-вторых, 15 процентов людей из группы откровенных ма-
териалистов видели во сне, как они падают, — сравните с 3 про-
центами подобных снов среди тех, кто не ставит материалисти-
ческие ценности на первое место. Надо сказать, практически все
теоретики трактуют падение как символ незащищенности [19],
ибо оно свидетельствует о  том, что человек не  контролирует
ситуацию, просто летит вниз и не  имеет никакой возможно-
сти повлиять на  процесс. Так вот, двое респондентов из  числа
приверженцев материализма сообщили о  снах, в  которых они
падали в огонь, третий сваливался с крыши сарая, а четвертый
во  сне страшно боялся упасть с  лесозаготовительного обору-
дования. Любопытно, что пятому представителю этой группы
приснилось, что отец бросил его через перила в  пролет лест-
ницы в их доме, но, по его словам «я не упал на пол, потому что
внизу не было ничего, кроме зияющего черного пространства,
в которое я летел и летел… Я видел, как лечу вниз… Проваливаясь
в черную пустоту, я вертелся и орал что было сил, но крики мои
никто не слышал».
И наконец, в-третьих, материалисты и  нематериалисты со-
вершенно по-разному относились к тому, что их пугало во сне.
В частности, в 18 процентах снов респондентов-нематериали-
стов был задействован так называемый рефрейминг*, благо-
даря которому объект, первоначально вызывавший у  спящего
человека страх, становился не таким уж и ужасающим. В груп-
пе материалистов ни  один респондент не справлялся со  свои-
ми страхами подобным способом. Например, двое участников
исследования из  числа тех, кто не  ставил материальные бла-
га во  главу угла, сильно испугались во  сне носорога и  гигант-
ского фиолетового пуделя, но  довольно быстро ­поняли, что


 сихологические процедуры переосмысления и перестройки механизмов восприятия, мыш-
ления и поведения с целью избавления от неудачных психических шаблонов. Прим. пер.
Незащищенность

­с трашилища ­вовсе не  собираются им вредить. Другие члены


этой же группы тоже почти сразу поняли, что нападавший на них
во  сне ужасный человек на  самом деле «хороший и  добрый па- [   7 5  ]

рень», и  в  них родилась уверенность, что им никто не  сделает


ничего плохого. Один из  участников даже рассказал, как во  сне
мчался вниз по  горе от  катящегося на  него огромного валуна,
и,  по его словам, «иногда мне было просто весело». Все эти сны
свидетельствуют о  том, что люди, которые не  считают матери-
альные блага главной целью своей жизни, судя по всему, эффек-
тивнее избавляются от чувства незащищенности, чем те, кто ос-
новательно ориентирован на материалистические ценности.

Смерть

Для многих из нас смерть по определению означает незащищен-


ность. По сути, исследования в области социальной психологии
свидетельствуют о том, что наши самовосприятие и самооцен-
ка, равно как и явление культуры в целом, ненамного успешнее
любых других попыток человечества ослабить неутихающий
ужас, ассоциируемый с осознанием собственной кончины. Дан-
ная точка зрения, базирующаяся на  трудах Эрнеста Беккера
и  развитая Джеффом Гринбергом, Томом Пищинским и  Шел-
доном Соломоном, известна под названием «теория управления
ужасом» [20]. Эта теория породила десятки исследований, демон-
стрирующих, что, единожды столкнувшись с  фактом смерти,
впоследствии человек больше склонен резко критиковать нару-
шающих культурные нормы собратьев и аплодировать тем, кто
эти нормы отстаивает. Кроме того, он в  целом формирует свое
поведение так, чтобы повысить самооценку, подгоняя его под
писаные и  неписаные обществом правила. Предположительно
поступать так его заставляет острое желание ослабить ужас, ко-
торый у него вызывают мысли о собственной смерти.
Методы теории управления ужасом весьма впечатлили нас
с  Кеном Шелдоном как любопытный способ эксперименталь-
ной активации чувства незащищенности, предположительно
Быть или иметь?

­лежащего в  основе материалистического отношения к  жизни.


То есть если мысли о смерти пугают, они, по всей вероятности,
[   7 6  ] ведут к  возникновению этого чувства. И  если материалистиче-
ские устремления представляют собой попытку компенсиро-
вать это чувство, значит, страх перед смертью должен превра-
щать людей в истинных материалистов. И тот факт, что смерть
была одной из доминирующих тем снов людей, ориентирован-
ных на  материалистические ценности, по  логике делает эти
умозаключения вполне правдоподобными.
Чтобы это проверить, мы произвольно поделили студентов
на  две группы: группу «осознания собственной смертности»
и контрольную группу [21]. Первая писала короткие сочинения
на две темы: «опишите чувства, которые пробуждают в вас мыс-
ли о  собственной смерти» и  «опишите, что, по-вашему, с  вами
произойдет с  физической точки зрения после того, как вы ум-
рете». Участники второй отвечали на похожие вопросы, но каса-
лись они совсем другого опыта — прослушивания музыки.
В первом исследовании мы попросили всех студентов мыс-
ленно заглянуть на  пятнадцать лет вперед и  по текущему дол-
ларовому курсу оценить собственные ожидания в  отношении
девяти аспектов своего будущего финансового положения. Мы
поделили эти девять оценок на  три набора ожиданий: суммар-
ная финансовая стоимость (ожидания в отношении собствен-
ной зарплаты и  заработка супруга (супруги), стоимости дома,
размера инвестиций и  суммы, которую респонденты будут
тратить в  будущем на  путешествия); расходы на  удовольствия
(ожидания относительно суммы, которую респонденты будут
тратить на одежду, развлечения и разные хобби и приятные за-
нятия на досуге); и стоимость имущества (ожидаемая цена ма-
шин, мебели и прочих вещей в их домах).
По сравнению с  участниками, которые отвечали на  вопро-
сы о  прослушивании музыки, писавшие о  смерти сообщили
о большей ожидаемой суммарной финансовой стоимости по ис-
течении пятнадцатилетнего периода. Бол ьшую сумму они рас­
считывали тратить и  на удовольствия. Например, члены этой
группы сказали, что, по  их ожиданиям, в  среднем будут расхо-
довать на развлечения, досуг и одежду 813 долларов в месяц, в то
Незащищенность

время как те, кто писал о музыке, планировали тратить на все это
в среднем всего 410 долларов.
Во втором исследовании мы подошли к оценке материализма [   7 7  ]

с несколько иной стороны. После написания сочинений о смер-


ти и  музыке две новые группы студентов играли в  игру под на-
званием «управление лесными ресурсами». Им нужно было
представить себя владельцами компании, которая конкурирует
с  тремя другими фирмами за  право вырубки деревьев в  нацио-
нальном лесу. Участников предупредили, что для дальнейшего
выживания бизнеса их компания должна работать прибыль-
но, но  при этом вырубание больших лесных массивов грозит
полностью уничтожить лес. А  затем студенты ответили на  три
вопроса. Во-первых, мы выясняли, обусловливала ли их реше-
ния алчность, спрашивая ребят, насколько бол ьшую прибыль
они хотели бы получать по сравнению с другими компаниями.
Во-вторых, мы оценивали, не двигал ли ими страх, задав вопрос,
насколько сильно их волнует тот факт, что конкуренты могут
вырубать ежегодно слишком много деревьев. И наконец, мы оце-
нивали готовность участников потреблять ресурсы, спрашивая
их, на вырубку скольких из доступных 100 акров леса они пода-
ли бы заявку. Так вот, респонденты, писавшие до  этого сочине-
ние о смерти (что, предположительно, обострило в них чувство
незащищенности), проявили себя бол ьшими материалистами.
Они претендовали почти на 62 из 100 доступных акров леса, в то
время как запросы членов контрольной группы были гораздо
скромнее — всего 49 акров. Кроме того, участников, которые пи-
сали о  смерти, в  основном мотивировала жадность, поскольку
они, по  их собственным оценкам, хотели иметь бол ьшую при-
быль, чем другие компании.
Насколько мне известно, это первое исследование, наце-
ленное на  изучение зависимости между незащищенностью
и  материализмом людей, которое основывалось на  реальном
эксперименте. Все предыдущие исследования в  этой обла-
сти относились к  категории корреляционных, что не  давало
нам полной уверенности в  том, что незащищенность является
в данном случае одним из реальных причинно-обусловленных
факторов. В  отличие от  таких исследований, описанные выше
Быть или иметь?

­экспериментальные процедуры стали самым убедительным


на  сегодняшний день подтверждением тому, что чувство неза-
[   7 8  ] щищенности действительно порождает и  усиливает материа-
листические тенденции.

Резюме

Самые разные исследования свидетельствуют о  том, что если


потребности в  безопасности и  средствах к  существованию
не удовлетворяются в полной мере, то люди начинают рассма-
тривать материалистические ценности как свои жизненные
приоритеты. Что бы мы ни исследовали и  ни анализирова-
ли  — характеристики наций, родителей или семей, содержа-
ние снов или реакцию людей на смерть, — выводы всегда одни
и те же. Безусловно, существует множество других источников
незащищенности, которая ведет к  усилению значимости ма-
териалистических целей в  системе ценностей человека, и  эти
источники будут выявлены и  задокументированы будущими
исследованиями.
Я вижу прямую связь между незащищенностью, материали-
стической ценностной ориентацией и  субъективным благо-
получием в  том, что люди порой сталкиваются с  жизненными
обстоятельствами (не  слишком внимательные и  заботливые ро-
дители, бедность, страх смерти), которые заставляют их чувство-
вать свою беспомощность. Это вызывает в них недовольство и не-
удовлетворенность жизнью, ибо для крепкого психологического
здоровья потребности в защите должны быть в полной мере удов-
летворены. В то же время ощущение неуверенности в завтрашнем
дне повышает вероятность того, что человек станет убежденным
материалистом, потому что и  его внутренняя предрасполо-
женность, и  внешняя потребительская культура предполагают,
будто обрести устойчивую почву под ногами можно за  опреде-
ленные ресурсы. Таким образом, получается, что материалисти-
ческие ценности — это одновременно и симптом незащищенно-
сти, лежащей в  основе чрезмерного материализма, и  стратегия
Незащищенность

­противодействия и преодоления трудностей, применяемая людь-


ми для решения проблем и удовлетворения потребностей.
Беда в  том, что ориентация на  материалистические ценно- [   7 9  ]

сти — весьма неэффективная стратегия борьбы с трудностями.


Как в случае с другими стратегиями, возможно, позволяющими
человеку на  короткое время улучшить свое психологическое
самочувствие (самоизоляция, отрицание проблемы, гедони-
стические удовольствия вроде алкоголя или секса), в долгосроч-
ной перспективе безудержная погоня за наживой, как правило,
только обостряет ощущение незащищенности. Обратная зави-
симость между материалистическими ценностями и  психоло-
гическим благополучием, безусловно, свидетельствует о  том,
что такая стратегия не слишком эффективна и вряд ли избавит
человека от проблем. Скорее всего, она лишь усугубит их. И, как
нам еще предстоит убедиться, прочтя следующие три главы, та-
кой итог весьма вероятен, поскольку ориентация на материали-
стические ценности направляет людей к опыту, который отнюдь
не  предполагает условий, благоприятных для удовлетворения
и других важных потребностей (кроме защищенности).
гл а в а

5
Это хрупкое
самоуважение

До создания Silicon Graphics Кларк говорил,


что счастливым его сделает состояние
в 10 миллионов долларов; перед основанием
Netscape — что ему нужно 100 миллионов; перед
Healtheon — миллиард; а недавно он сказал Льюису:
«Я буду полностью счастлив, когда у меня будет
больше денег, чем у Ларри Эллисона». Эллисон,
основатель софтверной компании Oracle,
«стоит» сегодня 13 миллиардов долларов.

О Д ж и м е К л а р к е , о с н о в а т е л е N e t s c a p e
и других компьютерных компаний [1]
Б ольшинство людей думают, что, достигнув желаемого, они
станут абсолютно счастливыми и  довольными жизнью.
В  сущности, здравый смысл, равно как и  многие психологиче-
ские теории, говорят, что если мы реализуем свои цели, наша
самооценка и уровень удовлетворенности жизнью непременно
повысятся. Однако, как видно на примере Джима Кларка, люди,
которые, вне всякого сомнения, успешны в  своих попытках за-
работать много денег и  иметь высокий статус, достигая наме-
ченных целей, часто остаются недовольны результатом. Когда
Кларк заработал свое первое состояние, это не  принесло ему
счастья. Недостаточной для него оказалась и сумма в миллиард.
Теперь для полного счастья ему нужно 13 миллиардов. Но я по-
дозреваю, что как только Кларк достигнет и этой цели, он тут же
почувствует неудовлетворенность и  начнет стремиться к  тому,
чтобы заработать еще больше.
Судя по всему, аналогичные процессы протекают и в каждом
из нас, хотя наши желания, как правило, куда скромнее, чем со-
стояние, превосходящее бюджет небольшой страны. Мы мечта-
ем о  повышении по  службе, новом автомобиле, более высоком
социальном статусе, и  нередко вполне преуспеваем в  достиже-
нии этих целей. Однако, как свидетельствует опыт, наличие де-
нег в большем количестве, нежели человеку нужно для удовлет-
ворения базовых потребностей в пище, жилье и тому подобном,
Это хрупкое самоуважение

не ведет к долгосрочному повышению уровня психологическо-


го благополучия и  делает нас счастливее разве что на  время.
Иными словами, даже успешная погоня за  материалистически- [   8 3  ]

ми идеалами чаще всего тщетна и не приносит желанного удов-


летворения.
Возьмем, к  примеру, исследование Эдварда Динера, который
на  протяжении девяти лет отслеживал уровень счастья и  удов-
летворенности жизнью почти 5  тысяч взрослых американ-
цев  [2]. Одни из  них за  этот период добились серьезного эко-
номического успеха, достижения других оказались намного
скромнее, а  третьи все это время и  вовсе едва сводили концы
с концами. Однако, как показало исследование, изменения в до-
ходах отнюдь не являются важным предиктором уровня счастья
и удовлетворенности людей своей жизнью.
Еще одной наглядной демонстрацией того факта, что увели-
чение богатства не делает нас счастливее, можно считать иссле-
дование Филиппа Брикмана, объектами которого стали победи-
тели лотереи [3]. Двадцать два жителя штата Иллинойс, недавно
выигравших крупные суммы денег в государственную лотерею,
сравнивались с  контрольной группой, состоявшей из  соседей
новоиспеченных богачей. Всех участников эксперимента по-
просили оценить, насколько они счастливы в  целом и  в  какой
мере удовлетворены простой повседневной жизнью, включа-
ющей общение с  друзьями, вкусный завтрак, смешной анекдот
и т. п. Как оказалось, счастье победителей лотереи ничем не от-
личалось от счастья людей, которым в руки не свалилось огром-
ное состояние, а повседневные события, по собственному при-
знанию первых, приносили им меньше радости, чем тем, кому
в отличие от них не повезло.
Надо сказать, этот паттерн просматривается и  в  общена-
циональных тенденциях. Как уже отмечалось в  главе  1 пси-
хологом Дэвидом Майерсом, ВВП США за  последние несколь-
ко десятилетий существенно вырос, а  уровень счастья нации
остался прежним [4]. На рисунке 5.1 четко видно, что хотя в пе-
риод с  1956 по  1998  год экономика США росла беспрецедент-
ными темпами, в результате чего доходы большинства граждан
удвоились, уровень удовлетворенности жизнью в  это время
Быть или иметь?

­о ставался практически неизменным. О  подобной ситуации


свидетельствуют также статистические данные из  ряда евро-
[   8 4  ] пейских стран и Японии [5].

Рис. 5.1. Э
 кономический рост и уровень удовлетворенности жизнью
в США. (Взято из Myers, 2000 г. Печатается с разрешения
Американской психологической ассоциации.)

Аналогичные результаты демонстрируют и  исследования,


в рамках которых люди оценивают свой прогресс в достижении
материалистических целей. В  ходе проведения одного из  таких
опросов мы с Ричардом Райаном просили студентов из Рочестер-
ского университета и  Университета Монтаны оценить, в  какой
мере им, по их собственному ощущению, удалось достичь мате-
риалистических (деньги, слава, имидж) и нематериалистических
(личностный рост, взаимоотношения с близкими, вклад в разви-
тие общества) целей [6]. На основании их ответов мы сформиро-
вали четыре группы: 1)  из  тех, кто посчитал, что преуспел в  до-
стижении обоих типов целей; 2) из тех, кому удалось реализовать
только нематериалистические цели; 3)  преуспевших исключи-
тельно в достижении материалистических целей; 4) и из тех, кто
признался, что не достиг ни того ни другого. Далее мы сравнили
Это хрупкое самоуважение

эти группы по уровню персонального благополучия, употребле-


ния наркотиков, самооценки и ряду других критериев.
На рисунке 5.2 представлены баллы психологического благо- [   8 5  ]

получия четырех групп участников нашего исследования из  Ро-


честерского университета. Очевидно, что достижение материали-
стических целей не слишком способствовало повышению уровня
субъективного благополучия респондентов. Сравните, например,
две первые планки диаграммы на  рисунке 5.2. Как видите, члены
групп 1 и 2 сообщили о практически эквивалентном уровне пси-
хологического благополучия. Заметьте также, что в третьей группе
этот показатель довольно низкий, но, по сути, не сильно отличает-
ся от уровня субъективного благополучия членов группы 4.

0,6
1 2
Уровень субъективного благополучия

0,4

0,2

0,0

–0,2

3
–0,4
4
–0,6
Успех в достижении нематериальных целей /
Успех в достижении материальных целей
Успех в достижении нематериальных целей /
Неудача в достижении материальных целей
Неудача в достижении нематериальных целей /
Успех в достижении материальных целей
Неудача в достижении нематериальных целей /
Неудача в достижении материальных целей

Рис. 5.2. С
 убъективное благополучие четырех групп студентов,
разделенных исходя из того, насколько они, по их собственной
оценке, преуспели в достижении материалистических и нема-
териалистических целей. (Взято из Kasser and Ryan, 2001 г.)
Быть или иметь?

В выборке респондентов из  Университета Монтаны резуль-


таты оказались практически такими же; то же самое можно
[   8 6  ] сказать и  в  отношении других оцениваемых нами критериев
психологического здоровья (употребление наркотиков и  са-
моуважение). Более того, похожие данные мы получили и  при
анализе выборки российских студентов, что в  очередной раз
подтвердило вывод о том, что достижение материалистических
целей не  особо способствует повышению уровня субъектив-
ного благополучия и если прогресс человека лежит в основном
в плоскости материального, уровень его психологического здо-
ровья остается относительно низким [7].
Похожие результаты получены и в случае отслеживания про-
гресса людей в  достижении разных типов целей на  протяжении
нескольких месяцев. Так, мы с Кеном Шелдоном задали студентам
университета вопрос об  их целях на  предстоящий семестр, ис-
пользовав нашу методологию целей, описанную в главе 2 [8]. На-
помним, что с ее помощью респонденты письменно формулиру-
ют свои цели на ближайшие месяцы, а затем оценивают, в какой
мере, по их мнению, успех в их достижении поможет им получить
желаемые материальные блага — в отличие от других результатов.
В данном конкретном исследовании прогресс участников на пути
к поставленным целям субъективно оценивался ими каждые пять
дней и  увязывался с  изменениями уровня их психологического
благополучия. Впоследствии субъективное благополучие участ-
ников (по результатам их ответов на наши вопросы) в начале ис-
следования, то есть в октябре, сравнивалось с их ответами на те же
вопросы по  истечении двух месяцев. Кроме того, каждый пятый
день студенты составляли краткий отчет по своему текущему бла-
гополучию. Данный подход позволил нам выяснить, способство-
вал ли прогресс в деле достижения материалистических целей по-
вышению уровня психологического благополучия респондентов
практически изо дня в день, с октября по декабрь.
Как оказалось, прогресс в этой области не привел к улучшени-
ям ни на ежедневной основе, ни из месяца в месяц. На рисунке 5.3
представлены результаты его долгосрочного влияния на  уро-
вень психологического благополучия респондентов. Прямая
с наклоном вправо указывает на то, что слабый прогресс в сфере
Это хрупкое самоуважение

личностного роста и улучшения взаимоотношений с близкими


(то есть достижение нематериалистических целей) снижает уро-
вень персонального благополучия, в то время как приближение [   8 7  ]

к этим целям его повышает. Именно такого итога мы и ожидали,


ибо, как я уже говорил, прогресс в достижении нематериалисти-
ческих целей, как правило, способствует удовлетворению базо-
вых потребностей человека и таким образом улучшает его психо-
логическое состояние. А  вот значительный успех в  достижении
материалистических целей за весь семестр не оказал на уровень
субъективного благополучия наших респондентов сколько-­
нибудь заметного позитивного эффекта, о  чем свидетельствует
прямая на рисунке 5.3, идущая практически без наклона.

2,0

1,5
Изменение уровня благополучия

1,0

0,5

0,0

–0,5

–1,0

–1,5

–2,0

Рис. 5.3. И
 зменения в уровне субъективного благополучия в зависимо-
сти от прогресса в достижении материалистических и нема-
териалистических целей. (Воспроизводится с изменениями
по Sheldon and Kasser, 1998 г. Печатается с разрешения
Sage Publishers.)

Иными словами, психологическое состояние тех, кто добился


прогресса на ниве обогащения, через два месяца почти не изме-
нилось и не улучшилось по сравнению с уровнем благополучия
Быть или иметь?

людей, которые не достигли в этом деле особого успеха. А когда


мы составили аналогичный график по краткосрочным измене-
[   8 8  ] ниям по этому показателю, оказалось, что он выглядит почти так
же, как и предыдущий, то есть и в этом случае прогресс в дости-
жении материалистических целей не  вел к  повышению уровня
субъективного благополучия.
Все эти исследования четко показали, что богатство и доста-
ток не особо улучшают психологическое здоровье людей и не де-
лают их счастливее, если только речь идет не  об  обеспечении
базовых потребностей в пище, крове и безопасности. И данный
вывод чрезвычайно важен для тех, кто ориентирован в  жизни
исключительно на  материалистические ценности. Во-первых,
когда люди упорно стремятся к  материальным благам и  строят
свою жизнь вокруг этой цели, с точки зрения психологическо-
го благополучия они, по  сути, даром тратят время. Концентри-
руясь на столь нерентабельном образе жизни, они практически
полностью лишают себя шанса достичь целей, которые действи-
тельно позволили бы им удовлетворить свои потребности и по-
высить качество жизни. Об  этом мы еще поговорим более под-
робно в главах 6 и 7.
Тот факт, что успех в  погоне за  материалистическими цен-
ностями не  приводит к  повышению уровня субъективного
благополучия, позволяет также предположить, что он не удов-
летворяет потребность людей в  самоуважении и  компетент-
ности. По  мнению большинства психологов, когда человек
достигает поставленных перед собой целей, его самооценка
должна повыситься, а  ощущение компетентности усилиться.
Однако, как мы дальше увидим, это, судя по всему, не относится
к убежденным материалистам. Для таких людей обычно харак-
терна низкая самооценка, и они убеждены, что их ценность как
личностей зависит исключительно от  их жизненного статуса
и похвалы окружающих. В итоге их чувство самоуважения ока-
зывается под угрозой, а ощущение компетентности и значимо-
сти собственного «я» слабо и  нестабильно, даже если человек
добивается успеха. Кроме того, люди с  мощной ориентацией
на  материалистические ценности часто страдают от  несоот-
ветствия их текущего состояния тому положению, в  котором
Это хрупкое самоуважение

они больше всего хотели бы в  данный момент оказаться. Та-


кой хронический разрыв между идеалом и фактической ситу-
ацией, как правило, ведет к формированию менее позитивной [   8 9  ]

самооценки и,  следовательно, не  позволяет человеку быть по-­


настоящему счастливым.

Проблемы с самооценкой

Большинство психологов утверждают, что самоуважение ба-


зируется на  том, как люди себя оценивают. Когда человек себя
уважает, его самооценка скорее позитивна, нежели негативна:
он себе нравится, считает себя достойным и значимым членом
общества и т. п. А вот люди с низкой самооценкой чаще оценива-
ют себя негативно, чем позитивно, и чувствуют себя ущербными,
нелюбимыми и некомпетентными.
С целью понять роль самоуважения в жизни человека прове-
дена масса исследований, в результате которых психологи очень
многое узнали о  преимуществах высокой самооценки, а  также
о средах и условиях, способствующих либо препятствующих ее
росту [9]. Если коротко, то самооценка во многом зависит от того,
в какой обстановке растет и воспитывается человек и насколько
любящими и  заботливыми были его родители, а  также от  того,
насколько успешно он использует свои навыки и  способности
для достижения поставленных целей. Иными словами, люди
не уважают себя, когда ими пренебрегают и принижают и когда
они чувствуют, что не получают того, чего хотят.
Вспомните, как в  главе 4 мы говорили о  том, что материа-
листы часто растут и  воспитываются в  довольно жесткой ат-
мосфере, которая, как правило, далеко не в полной мере удов-
летворяет их потребность в  безопасности и  защищенности.
А поскольку такие среды, как правило, негативно сказываются
и  на самоуважении людей, стоит ли удивляться, что материа-
листические ценности четко ассоциируются и с низкой само-
оценкой? Например, студенты из  США и  Англии, для которых
характерен явно материалистический настрой к жизни, часто
Быть или иметь?

сообщали, что не слишком нравятся сами себе, с готовностью


соглашаясь с  утверждениями вроде «Я безусловно иногда бы-
[   9 0  ] ваю совершенно бесполезным» и  «Иногда мне кажется, что
во  мне вообще нет ничего хорошего»  [10]. Мы не  можем пока
точно объяснить, как это происходит,  — люди с  хронически
низкой самооценкой начинают разделять материалистиче-
ские ценности (например, чтобы избавиться от  чувства неза-
щищенности) или чрезмерный материализм приводит к тому,
что человек перестает себя уважать (об этом мы еще поговорим
далее в этой главе), — но тот факт, что связь между ними суще-
ствует, совершенно очевиден.
Недостаток самоуважения, без сомнения, явление пробле-
матичное, однако, по  мнению психологов, позитивная оценка
собственного «я» далеко не  всегда свидетельствует о  здоровом
чувстве самоуважения. Иногда, говоря о  себе исключитель-
но в  одобрительном ключе, мы фактически стараемся скрыть
хрупкость и  нестабильность уважения к  себе. Например, возь-
мем хвастуна, который обожает рассказывать о своих подвигах
и превозносит себя как никого другого в мире. Но если копнуть
глубже, то довольно часто в  основе такой завышенной само­
оценки лежит незащищенность и  опасения, что на  самом деле
он не так хорош, как себя позиционирует.
Некоторые теоретики называют такое хрупкое, нестабиль-
ное самоуважение «условным», то есть обусловленным рядом
факторов [11]. Оно возникает, когда ощущение собственного «я»
во  многом зависит от  того, соблюдены ли определенные внеш-
ние стандарты. Например, если человек чувствует, что его само­
оценка основывается на балле, полученном на экзамене, на коли-
честве заключенных им крупных бизнес-сделок; на том, сколько
научных работ он публикует в год; или даже на том, сколько он
весит,  — то есть если его самоуважение зависит прежде всего
от  внешних вознаграждений или обратной связи. Если такой
человек преуспевает в  достижении своих целей (получает выс-
ший балл, зарабатывает миллион долларов и т. д.), он испытывает
по отношению к себе и собственным успехам позитивные чув-
ства. Однако они, как правило, недолговечны, а  само­у важение
неустойчиво, ибо скоро перед человеком встают новые вызовы
Это хрупкое самоуважение

и  угрозы, которые легко могут снизить его самооценку. Если


такие люди не  получают позитивной внешней обратной связи,
необходимой для поддержки их условного самоуважения, их са- [   9 1  ]

мооценка, как правило, резко падает.


У условного самоуважения много общего с  процессом за-
рождения ориентации на  материалистические ценности. Как
отмечалось в главе 2, такие ценности, как деньги, имидж и слава,
объединены в один кластер, поскольку все они требуют внешнего
признания. Таким образом, самоуважение и самооценка матери-
алистов зависят от того, получили ли они в итоге какое-то внеш-
нее подтверждение своей значимости (деньги, комплименты
и  т. д.). Пересечение материалистических ценностей с  условным
само­у важением четко прослеживается также в ряде пунктов шка-
лы материализма Ричинс и Доусона. Как мы видели в таблице 2.5,
люди, полностью ориентированные на материалистические цен-
ности, как правило, соглашаются с  утверждениями вроде «Вещи,
которыми я владею, весьма красноречиво говорят о том, насколь-
ко я преуспеваю в жизни» и «Я был бы счастливее, если бы мог себе
позволить покупать больше вещей». Когда человек верит, что его
самооценка зависит от внешних факторов, таких как деньги и ста-
тус, он гораздо чаще страдает от  капризов судьбы, чем когда его
самоуважение не обусловлено подобными достижениями.
Кроме того, условное самоуважение сильно бросается в  гла-
за в  контексте одной из  психологических проблем, непосред-
ственно связанных с материализмом; я имею в виду нарциссизм.
Многие социальные критики утверждают, что нарциссизм — это
расстройство психики, характерное для нашего материалистиче-
ского общества. Но  некоторые сторонники психодинамической
теории расстройств считают, что он часто развивается как способ
защиты от  низкой самооценки  [12]. По  их мнению, страдающий
нарциссизмом человек старается скрыть свою неадекватность,
прибегая к  противоположной крайности, то  есть прикрываясь
ложным чувством собственной значимости, которое, как правило,
практически всецело зависит от внешних успехов и достижений.
Отличный пример нарциссизма и  условного само­у ва­же­ния,
часто сопутствующих чрезмерной ориентации на ма­те­­ри­а ­ли­сти­
ческие ценности, описан в  сне одного молодого ­материалиста,
Быть или иметь?

участника упомянутого выше исследования [13]. Привожу его рас-


сказ без купюр.
[   9 2  ] Начинается все на  гонках по  калифорнийской американ-
ской кольцевой гоночной трассе Lagunaseca. Это первый
тренировочный день для байков с  объемом двигателя
250 см3; я подхожу к владельцу команды Honda и заявляю,
что могу победить любого из  здесь присутствующих гон-
щиков. Он и все вокруг начинают хохотать. Тогда я выдви-
гаю ему ультиматум: «Дайте мне байк, и я докажу вам это!»
Сначала он, конечно, думает: ни за что в жизни не позволю
какому-то незнакомцу взять один из моих мотоциклов сто-
имостью 50 тысяч долларов и разбить его. Но я продолжаю
хвастаться, и в итоге он дает мне один из резервных бай-
ков. После двух кругов пробного заезда я показываю пре-
восходный результат. Команда Honda явно в шоке: «Откуда
взялся этот парень, кто он такой, почему раньше не  уча-
ствовал в гонках?» Они решают позволить мне участвовать
в квалификационном заезде, а я в ответ на это заявляю, что
мне не  нужна поул-позиция, то есть наиболее выгодная
позиция, занимаемая гонщиком по итогам квалификации,
и  я предпочел бы стартовать вторым или третьим. Они
опять начинают смеяться. Однако по результатам квалифи-
кации мое время всего на сотые доли секунды недотягива-
ет до поул-позиции. Это значит, что я буду стартовать вто-
рым после Макса Бьяджи (поул-позиция); третьим стартует
Дориано Ромбони, а  четвертым еще один гонщик из  ко-
манды Honda. В  начале гонки Бьяджи меня опережает,
но уже через два круга я обхожу его. После этого я до конца
так и остаюсь лидером гонки и опережаю Макса на целых
десять секунд. Мне вручают приз, я отвечаю на сотни во-
просов журналистов, а потом владелец команды предлага-
ет мне участвовать в гонке до конца сезона. Я соглашаюсь
и заканчиваю сезон вторым по очкам — вторым только по-
тому, что участвовал не с самого начала. А чемпионат мира,
когда я смогу соревноваться весь сезон, состоится только
в следующем году.
Это хрупкое самоуважение

Рассказывая о  своем сне, этот парень постоянно подчерки-


вает, что он лучший, первый, чемпион. Его хвастливость перед
владельцем команды Honda отображает его стремление казать- [   9 3  ]

ся знающим и  компетентным, он упивается наградами и  при-


знанием окружающих. С моей точки зрения, такой четкий фокус
на собственной компетентности и публичном материалистиче-
ском вознаграждении изобличает самоуважение, основываю-
щееся на внешних качествах, — все базовые позитивные чувства
этого парня по  отношению к  себе зависят от  похвалы окружа-
ющих и обратной связи с ними. И столь хрупкая, нестабильная
самооценка вряд ли когда-нибудь позволит этому убежденному
материалисту проникнуться к себе более глубоким чувством са-
моуважения и повысить качество своей жизни.

Бесконечные расхождения

Еще одна причина, по  которой материалистически настроен-


ные люди часто сталкиваются с трудностями в удовлетворении
потребности в самоуважении и компетентности, касается мно-
гочисленных расхождений между фактическим и  желаемым.
Многие психологи считают, что эмоциональное состояние че-
ловека в  значительной степени обусловлено тем, насколько да-
леко он находится от своего идеала, то есть от того, кем и чем он
хотел бы быть [14]. Подобные расхождения присутствуют прак-
тически в  любом аспекте нашей жизни, будь то тело, личност-
ные характеристики или взаимоотношения с  окружающими.
Скажем, девушка хочет иметь прямые волосы, а они у нее вьющи-
еся; парень мечтает быть общительным, а не таким застенчивым;
женщина страдает от недостатка внимания мужа, поскольку тот
вечно торчит перед телевизором. Независимо от  конкретных
идеалов, к  которым стремятся люди, когда они хотят того, чего
у них нет, возникает внутренний конфликт, и это вызывает у них
печаль, тревогу, чувство вины, гнев или недовольство. Расхожде-
ния также мотивируют людей выбирать стили поведения, наце-
ленные на  сокращение разрыва между реальным положением
Быть или иметь?

вещей и  идеалом (покупать средство для выпрямления волос,


больше общаться с  окружающими, обсудить сложившуюся си-
[   9 4  ] туацию с мужем). Однако если расхождение относится к катего-
рии хронических либо если человек чувствует, что ему от него
не избавиться, потребности в самоуважении и компетентности
чаще всего так и остаются неудовлетворенными.
Идеалы, к которым мы стремимся и которыми, соответствен-
но, частично обусловлены возникающие расхождения, черпают-
ся из разных источников. Один из них — личностные ценности,
ибо именно их люди по определению считают своими главней-
шими целями; это их персональные концепции желаемого. Кро-
ме того, мы нередко формируем идеалы, глядя на  жизнь своих
друзей, соседей, коллег, родственников и т. д.; желание человека
быть не  хуже других старо как мир. А  еще много информации
о том, что идеально, а что нет, дает нам наша культура. Посред-
ством образовательных, религиозных и  политических систем
культуры во все времена поощряли те или иные идеалы, и совре-
менная культура, конечно, не исключение.
Если человек ориентирован на  материалистические ценно-
сти, каждый из этих источников может привести к тому, что он
начнет считать своими идеалами деньги, вещи, внешность и ста-
тус. Естественно, жизненные приоритеты заставляют его стре-
миться к  ним. Кроме того, поскольку материалисты полагают,
что богатство, внешняя привлекательность и статус — это идеа-
лы, они особым образом настроены на то, чтобы получать из сво-
их сред информацию, еще больше усиливающую это убеждение.
Иными словами, так же как голодный человек, идя по улице, обя-
зательно учует запах свежего хлеба, ориентированные на мате-
риалистические ценности люди особо чутко реагируют на лю-
бые признаки богатства, статуса и  имиджа во  всех, с  кем они
контактируют, и во всем, что видят вокруг. Еще никогда прежде
наш мир не  выступал в  роли огромного мегамаркета имиджей
для материалистов, каким он предстает сегодня. Наши сосе-
ди ездят на  роскошном автомобиле и  регулярно путешествуют
по разным экзотическим странам, их дети носят самые лучшие
кроссовки и играют в новейшие компьютерные игры и т. д. и т. п.
Статьи, картинки в журналах и реклама на телевидении, радио,
Это хрупкое самоуважение

автотрассах и в интернете наперебой рассказывают и в красках


показывают, насколько счастливее была бы наша жизнь, имей
мы тот или иной продукт или более привлекательный имидж. [   9 5  ]

Другими словами, материалистические идеалы практически


предопределены спецификой современной жизни.
При этом целый ряд исследований позволяют с  уверенно-
стью заявить, что такие идеалы зачастую приводят к тому, что мы
четче начинаем видеть несоответствия между реальным и  же-
лаемым, что лишь усугубляет наше недовольство собой. В  этом
задействованы как минимум два процесса. Во-первых, материа-
листические идеалы часто романтизируют богатство и матери-
альные блага, возможно, потому что рекламные ролики рисуют
куда более радужную картину материалистического образа жиз-
ни, нежели она есть на  самом деле. И  когда эти недостижимые
идеалы становятся вашими, можете с  уверенностью ждать хро-
нических различий между реальным и  идеальным. Во-вторых,
даже если мы достигаем целей данного рода, это далеко не всегда
ведет к улучшению качества нашей жизни. В результате мы, как
правило, формируем новые, еще более материалистические цен-
ности, создавая новый внутренний конфликт, и,  следовательно,
наше недовольство жизнью и  собой растет. Эти оба порочных
круга не  только заставляют нас продолжать погоню за  матери-
альными благами, но и приводят к тому, что наши потребности
в  компетентности и  самоуважении удовлетворяются еще хуже,
что в итоге обусловливает еще большее недовольство собой.

Слишком идеальные идеалы

Представьте себе человека, цель которого  — заработать мил-


лион долларов. Так он видит свой идеал  — хотя бы потому, что
на  протяжении всей жизни его бомбардируют бесчисленными
месседжами, утверждающими, что богатство  — это главный
символ успеха, и покупка конкретных товаров и услуг наполнит
его жизнь смыслом и сделает ее счастливой. На данный момент
у  этого парня есть 100  тысяч долларов, но  вместо того чтобы
Быть или иметь?

жить в  относительной роскоши, он много трудится на  работе,


которую не  слишком любит, и  ежедневно тратит полтора часа
[   9 6  ] на поездку в шестилетнем седане от своего уютного, но отнюдь
не богатого небольшого домика в пригороде, в офис и обратно.
Очевидно, что реальная жизненная ситуация этого человека
сильно разнится с его идеалом; поскольку он ставит материали-
стические ценности во главу угла, его достижения просто не мо-
гут его удовлетворять. Недовольство побуждает его преследо-
вать материалистические цели с  еще большим упорством, что,
в свою очередь, только укрепляет его систему ценностей и дела-
ет его несчастнее.
Насколько мне известно, пока не проведено ни одного иссле-
дования, которое одновременно изучило бы все связи данного
порочного цикла, однако существование каждой отдельной свя-
зи подтверждается целым рядом эмпирических исследований.
И,  как я вам сейчас продемонстрирую, этот порочный круг от-
лично работает, даже если ваш идеал куда более скромен, чем
несметное богатство.
Начнем с  того, что для материалистов зачастую характерны
чрезмерно завышенные, совершенно нереалистичные пред-
ставления о пользе и выгодах богатства. Например, мы с Шивани
Ханной попросили американских студентов назвать основные
качества очень состоятельного человека  [15]; многие респон-
денты, ориентированные на  материалистические ценности,
ответили, что большинство богатых людей «умны», «культурны»
и  «успешны во  всем». Такие иллюзорные идеалы относительно
того, что значит быть богатым, скорее всего, создадут серьезные
различия между реальным и желаемым состоянием дел. Это зна-
чит, что материалисты, оценивая себя по  наличию нужных ка-
честв, будут чувствовать, что явно недотягивают до соответству-
ющего уровня.
Одна из  главных причин, по  которым материалистически
настроенные люди формируют нереалистичные идеалы от-
носительно богатства и материальных благ, заключается в том,
что они часто основываются на  образах, популяризируемых
в СМИ. В поиске информации, подкрепляющей и усиливающей
их систему ценностей, они проводят долгие часы, сидя перед
Это хрупкое самоуважение

­телевизором, который, как известно, является главным прово-


дником данной системы ценностей. Ученые провели исследо-
вания с  использованием различных шкал материализма и  уча- [   9 7  ]

стием жителей Австралии, Дании, Финляндии, Гонконга, Индии


и  США и  доказали, что люди, ориентированные на  материали-
стические ценности, очень много смотрят телевизор [16]. В кон-
тексте данного обсуждения этот факт особенно любопытен
с другой точки зрения, о чем мы поговорим подробнее в главе 7.
Сейчас же отметим то, что разум материалистов насыщается те-
лешоу и  рекламой, выставляющими напоказ внешнюю привле-
кательность и  богатство на  уровнях, значительно превышаю-
щих нормальный, и, следовательно, далеко выходящих за рамки
реальных возможностей среднестатистического зрителя.
Особенно в  этом преуспевает реклама на  телевидении
(да и в других местах); ее цель — преподнести нам идеализиро-
ванный имидж людей, владеющих или использующих конкрет-
ный продукт, с расчетом, что путем соединения этих привлека-
тельных имиджей с  тем или иным продуктом удастся убедить
зрителей приобрести его  [17]. Мы видим, что новый улучшен-
ный стиральный порошок содержит усовершенствованные хи-
микаты, отсутствующие в нашем старом моющем средстве, и что
все семейство женщины, использующей этот новый продукт,
чрезвычайно довольно чистым, приятно пахнущим бельем, в то
время как мы от  своих домочадцев слышим сплошные жалобы
на  неотстиравшиеся пятна. Мы видим, что новый, собранный
в этом году автомобиль оснащен целым рядом продвинутых оп-
ций, которых нет в  нашей машине  — хотя ей всего два года,  —
и что парни, имеющие такие автомобили, живут в престижных
районах, много путешествуют в  разные экзотические страны
и  у  них сексуальные счастливые жены. С  точки зрения теории
расхождений реклама создает имидж (человек из рекламы, кото-
рый владеет превосходным новым продуктом и живет поистине
сказочной жизнью), сильно отличающийся от нашего фактиче-
ского состояния (мы сами, со своими банальными продуктами,
живущие обычной, ничем не  примечательной жизнью). Марке-
тологи и предприниматели делают ставку на то, что возникшие
благодаря их рекламе несоответствия убедят нас купить новый
Быть или иметь?

улучшенный стиральный порошок или взять кредит на покупку


нового автомобиля, чтобы тем самым уменьшить разрыв между
[   9 8  ] нашим реальным и желаемым состоянием, а они в итоге положат
в карман кругленькую сумму.
Вера в  то, что все богачи живут потрясающей, наполненной
смыслом и  событиями жизнью, а  также постоянные просмот-
ры рекламы, идеализирующей их быт, приводят к  тому, что че-
ловек разочаровывается в своем фактическом состоянии и ста-
новится менее счастлив и  доволен жизнью. Джозеф Сиржи, Ли
Медоу и Дон Ратц провели ряд исследований с целью изучения
взаимосвязи между материализмом, просмотром телевизора,
расхождениями между реальным и  желаемым и  уровнем удов-
летворенности жизнью в целом [18]. В рамках первых исследова-
ний этой серии, которые проводились на базе больших выборок
пожилых американцев, люди, много смотревшие телевизор, со-
общали о  низком уровне удовлетворенности жизнью и  низком
общем уровне морального духа, а также отнюдь не в свою пользу
сравнивали себя с  другими людьми своего круга. Частый про-
смотр телевизора заставляет человека чувствовать, что он мень-
ше других соответствует требованиям, потому что неспособен
жить жизнью, которую видит на экране. В итоге пропасть между
фактическим и  желательным растет, еще сильнее снижая уро-
вень удовлетворенности жизнью.
В рамках еще одного проекта Сиржи, Медоу, Ратц и их кол-
леги попросили более 1200 взрослых респондентов из  США,
Канады, Австралии, Китая и  Турции оценить общий уровень
удовлетворенности жизнью, степень материализма (с  приме-
нением шкалы Ричинс и  Доусона) и  то, какое количество вре-
мени они смотрят телевизор [19]. Участники также сравнивали
свою жизненную ситуацию с  ситуацией людей, которых они
видят на  экране, соглашаясь либо не  соглашаясь с  утвержде-
ниями вроде: «С финансовой точки зрения я гораздо успешнее,
чем большинство героев телевизионной рекламы» и «Я считаю,
что моя семья ниже классом по сравнению с типичной семьей,
показываемой по  телевизору». И  наконец, участники должны
были определить степень своей удовлетворенности жизнью
или доходами.
Это хрупкое самоуважение

Как оказалось, люди четкой материалистической ориента-


ции, как правило, много смотрели телевизор, явно проигрыва-
ли в собственном сравнении с теми, кого они видели в рекламе, [   9 9  ]

были недовольны своим уровнем жизни и не удовлетворены до-


ходами. Воспользовавшись статистическим методом под назва-
нием «моделирование структурными уравнениями», исследо-
ватели наглядно продемонстрировали, что материалистически
настроенный человек, часто смотрящий телевизор, подверга-
ется мощному воздействию преподносимого эталона состоя-
тельности и  внешней красоты, что заставляет его испытывать
недовольство своим нынешним финансовым положением. Это
недовольство распространяется и на общее чувство удовлетво-
ренности жизнью. Любопытно, что наиболее четко эта тенден-
ция просматривалась в ответах респондентов из США.
Впоследствии была проведена еще одна серия эксперимен-
тов, также показавшая, что расхождения между мечтами и  ре-
альностью формируются в  результате реакции на  чрезмерно
идеализируемые рекламные образы; на этот раз ученые оцени-
вали, как студентки колледжей реагируют на рекламу с участием
очень красивых моделей [20]. В первом из исследований этой се-
рии Марша Ричинс попросила девушек ответить, сравнивают ли
они себя с моделями и что при этом чувствуют. Многие студент-
ки отметили, что часто просматривают журналы, чтобы пред-
ставить себе, как они могли бы выглядеть в  идеале. Например,
одна девушка сказала: «Там встречается реклама, увидев которую
я говорю себе: “Ух ты! Вот как я хотела бы выглядеть!”» Но кое-кто
из респонденток признавался, что сравнение с моделями часто
не  в их пользу, что вызывает у  них весьма неприятные эмоции.
Одна из  студенток сетовала: «Смотришь рекламу и  чувствуешь
себя неполноценной, совершенно неспособной добиться в жиз-
ни того, что удалось этой красотке».
В ходе двух последующих экспериментов Ричинс показа-
ла рекламу более чем двум сотням студенток выпускных кур-
сов. Половина участниц смотрела рекламу духов и спортивной
одежды, в  которой были задействованы на  редкость привлека-
тельные топ-модели, а вторая половина — рекламу аналогичных
продуктов без участия людей. После этого девушки оценивали
Быть или иметь?

собственную привлекательность и то, насколько их ­устраивает


их внешность. Так вот, участницы эксперимента, которые смо-
[   1 0 0  ] трели рекламу с моделями, заявляли о более низком уровне удов-
летворенности своей внешностью, хотя их оценка собственной
привлекательности не  слишком резко отличалась от  оценки
контрольной группы (тех, кто смотрел рекламу без участия
моделей). Это говорит о  том, что реклама не  изменяла мнение
респонденток о  себе, но  их требования к  идеалу в  отношении
внешности возрастали. А  вследствие увеличения разрыва меж-
ду их реальной привлекательностью и тем, что девушки считали
идеалом (из-за рекламных моделей), их недовольство собствен-
ной внешностью усиливалось.
Хотя в этом эксперименте изучалось влияние одного конкрет-
ного типа рекламы и один конкретный тип расхождения между
фактическим и  желаемым, сделанные в  итоге выводы вполне
применимы к более широкому диапазону аспектов и ситуаций.
Полученные учеными результаты свидетельствуют о  том, что
снижение уровня удовлетворенности жизнью может оказаться
побочным эффектом массированного воздействия на человека
рекламы любых типов идеализированных продуктов, будь то
реклама автомобилей, мебели или детской присыпки.
Итак, мы с  вами убедились, что ориентированные на  мате-
риалистические ценности люди склонны излишне идеализи-
ровать богатство и  материальные блага, в  результате чего они
часто оказываются недовольны некоторыми аспектами своей
жизни, ибо их фактическое состояние до  этих идеалов явно
недотягивает. Следующий этап такого порочного цикла начи-
нается в  момент, когда данное расхождение заставляет людей
еще активнее перестраиваться на рельсы материалистического
отношения к жизни. Это доказано целым рядом экспериментов,
проведенных социальными психологами Оттмаром Брауном
и Робертом Виклундом с целью определить, стремятся ли люди
иметь символы высокого материального статуса, когда чувству-
ют, что их фактический статус далек от  идеала  [21]. Так, одно
из  подобных исследований показало, что первокурсники пре-
стижного американского университета стараются носить оде-
жду с  логотипом своего учебного заведения гораздо чаще, чем
Это хрупкое самоуважение

­с туденты-выпускники. Точно так же неопытные взрослые тен-


нисисты из  Германии чаще предпочитают престижные марки
одежды для тенниса, чем более опытные игроки. В обоих случаях [   1 0 1  ]

менее опытные люди были склонны считать, что они еще не до-
стигли своего идеала (окончание университета, умение хорошо
играть в теннис), и компенсировали данный недостаток матери-
альными символами, тем самым повышая свою самооценку.
Браун и Виклунд провели еще два любопытных эксперимен-
та, в рамках которых фактически заставили людей почувство-
вать свою неполноценность. В первом случае студентов немец-
кого юридического института попросили ответить на вопросы,
которые делали совершенно очевидным тот факт, что они пока
еще не  достигли своей главной цели  — стать юристами. На-
пример, их спрашивали, сколько лет опыта у  них за  плечами,
в  скольких профессиональных конференциях они участвова-
ли, сколько статей опубликовали в специализированных изда-
ниях и  т. д. А  участникам контрольной группы задавали более
рутинные вопросы, которые не  увеличивали пропасть между
идеальным и  фактическим состоянием респондентов. Далее
все участники исследования делились планами относительно
того, где они намерены провести следующие летние каникулы
и  насколько это престижное и  модное место отдыха. Студен-
ты, которые были серьезно настроены стать юристами (дей-
ствительно хотели достичь цели) и видели явное расхождение
между своим фактическим и  идеальным положением, особен-
но часто отмечали, что будут отдыхать в престижном и модном
месте. А вот для студентов, которые не были уверены в правиль-
ном выборе будущей профессии и  которые, следовательно,
не видели особого расхождения между реальным и желаемым,
это было нехарактерно. Несколько позже данный эксперимент
с похожими итогами был проведен повторно на базе немецких
студентов бизнес-школы.
Полученные результаты свидетельствуют о  том, что, когда
люди четко понимают, что не достигли своего идеала, они стре-
мятся к  материальным символам, зримо демонстрирующим,
что на  самом деле они достойные, богатые личности с  высо-
ким статусом. Это вполне согласуется с тем, о чем мы ­говорили
Быть или иметь?

в ­главе 4, — что люди, чувствующие себя незащищенными, ино-


гда компенсируют это ощущение безудержной погоней за  ма-
[   1 0 2  ] териалистическими целями. Кроме того, данные результаты
можно считать последним кусочком в  пазле доказательств,
подтверждающих существование упомянутого выше порочно-
го круга: убежденные материалисты чрезмерно идеализируют
богатство и материальные блага и по этой причине часто стал-
киваются с  расхождениями между реальным и  желаемым, что
порождает в них еще большее недовольство собой и своей жиз-
нью и  стремление к  очередным материалистическим достиже-
ниям и символам, необходимым им для повышения самооценки.
Но эта компенсация приносит лишь временное удовлетворение,
и люди довольно быстро возвращаются в очередной виток, веду-
щий к неудовлетворенности.

Завышение базовых ориентиров

Рассмотрим еще одного гипотетического индивида, цель ко-


торого  — заработать миллион долларов. Представим, что он
и  правда преуспел в  ее достижении. Без сомнения, он испыта-
ет определенные позитивные эмоции, в результате чего его са-
мооценка повысится. Однако, как мы обсуждали в  начале этой
главы, увеличившийся доход вряд ли сделает его счастливее на-
долго, и он довольно скоро поймет, что чувствует себя не лучше,
чем раньше. Кроме того, начав вести образ жизни, подобающий
миллионеру, он привыкнет к  расточительному и  шикарному
окружению и начнет сравнивать себя с людьми, у которых еще
больше денег.
Очевидно, среднестатистическому человеку трудно предста-
вить, что можно привыкнуть к яхте, слугам и лимузинам, но по-
думайте, например, как бы вы себя почувствовали, если бы вас
вдруг лишили возможности принимать по  утрам горячий душ.
Люди всех относительно богатых стран давно привыкли к этому
удовольствию и теперь относятся к душу как к жизненной необ-
ходимости. На самом же деле горячий душ очевидная роскошь,
Это хрупкое самоуважение

особенно если учесть, что большинство жителей планеты ни-


когда ее не имели. Просто это материальное удовольствие стало
для нас новым базовым ориентиром, новым текущим состояни- [   1 0 3  ]

ем, которое мы теперь хотим улучшить. Исходя из данного фак-


та становится понятно, почему американский промышленник
и  один из  первых в  мировой истории долларовых миллиарде-
ров Пол Гетти однажды с горечью заметил: «Миллиард долларов
не  такая уж огромная сумма, как принято считать»  [22]. Когда
человек привыкает к  тому, что у  него «завалялось» несколько
миллионов долларов «на черный день» и ему ничего не стоит по-
тратить сотню тысяч на удовлетворение любой своей прихоти,
даже миллиард долларов может казаться ему чем-то скучным
и рутинным.
Данное исследование убедительно доказывает тот факт, что как
только люди привыкают к определенному уровню жизни, он для
них становится базовым и они сравнивают себя с окружающими
уже на  его основе. Арье Каптейн и  Том Вансбик в  очередной раз
продемонстрировали это, опросив людей разных уровней дохода
на  предмет того, сколько денег им необходимо для удовлетворе-
ния минимальных потребностей [23]. Ни для кого не стало особой
неожиданностью заявление богатых о том, что им нужно больше,
чем бедным. Они были в  этом абсолютно убеждены, потому что
считали нормой более роскошный образ жизни.
Но вернемся к  нашему гипотетическому миллионеру. Когда
первоначальные восторги по  поводу достижения намеченной
цели стихнут, он, скорее всего, начнет относиться к своему бо-
гатству куда сдержаннее. Еще более роскошные вещи, которые
он теперь может себе позволить, станут для него новой нормой,
а  поскольку об  истинном удовлетворении потребностей в  дан-
ном случае речь не  идет, довольно скоро его охватит затяжное
чувство недовольства собой. «В  чем же проблема?»  — будет не-
доумевать он. Будучи всецело ориентированным на материали-
стические ценности, он, вероятно, объяснит ситуацию тем, что
для полного счастья ему по-прежнему не хватает денег или ро-
скошных вещей, и сделает «логичный» вывод, что ему непремен-
но нужно заработать еще пару или даже десять миллионов дол-
ларов. Иными словами, он сформирует новое несоответствие
Быть или иметь?

между реальным и  идеальным и  выйдет на  очередной виток


неудовлетворенности, которая ослабнет только в  том случае,
[   1 0 4  ] если будет достигнут новый идеал, и  то лишь на  короткое вре-
мя. Увы, даже достижение следующей намеченной цели избавит
его от чувства неудовлетворенности только временно, ибо само­
оценка нашего мультимиллионера определяется в основном его
внешней «стоимостью» и  относительным статусом по  сравне-
нию с теми, кто его еще богаче.
С этой точки зрения погоня за богатством, славой и внешней
привлекательностью сродни наркомании; на эту параллель ука-
зывают многие теоретики  [24]. Так же как алкоголик, который
поначалу пьянеет от  трех банок пива, затем ему, чтобы захме-
леть, требуется шесть, потом девять и  в  конечном итоге целый
ящик, человек, ориентированный на  материалистические цен-
ности, первоначально «кайфует» от  небольшой покупки или
зарплаты, а  потом для эквивалентных позитивных эмоций ему
требуется все больше и более денег и дорогих вещей. В итоге ма-
териалист становится буквально одержим вещизмом и деньгами
и  упорно стремится к  тому, что принесет ему временное удов-
летворение, которого ему уже не дает то, что у него есть. И, ставя
перед собой все более амбициозные материалистические цели,
он увеличивает пропасть между реальностью и идеалом. А в ре-
зультате потребность этого человека наслаждаться тем, что он
имеет, и  радоваться тому, что он такой, какой есть, постоянно
остается относительно неудовлетворенной.

Резюме

Аргументы и данные, представленные в этой главе, убедительно


доказывают тот факт, что успех в достижении материалистиче-
ских целей не делает человека счастливее. Когда отдельные люди
или целые нации добиваются прогресса в деле удовлетворения
своих материалистических амбиций, они могут почувство-
вать себя лучше, но, скорее всего, на  непродолжительное вре-
мя. Кроме того, с  четкой ориентацией на ­материалистические
Это хрупкое самоуважение

цели связаны конкретные динамические психологические ха-


рактеристики (в  первую очередь нестабильность самооценки
и расхождения между реальным и идеальным), которые мешают [   1 0 5  ]

уровню субъективного благополучия расти вместе с увеличени-


ем богатства и повышением статуса. Печальная истина состоит
в  том, что, ощутив пустоту после достижения материального
успеха либо неудачи на этом поприще, люди часто укрепляются
в мысли, что им станет лучше, только если они достигнут богат-
ства и успеха, что заставляет их продолжать стремиться к тому,
что, по  сути, просто не  может сделать их счастливее. В  этом
замкнутом круге их потребности в компетентности и самоува-
жении удовлетворяются относительно плохо, и  люди не  могут
устранить психологические проблемы, изначально приведшие
их к столь бессмысленной погоне за богатством и высоким ста-
тусом; при этом они еще и забывают о других важных психоло-
гических потребностях (о чем мы поговорим в следующих двух
главах). И  все это отнюдь не  способствует их субъективному
благополучию.
гл а в а

6
Взаимоотношения
с окружающими

Деньги — моя первая, последняя и единственная


любовь.

Арманд Хаммер [1]
Е сли я скажу, что люди — существа социальные, это будет при-
близительно таким же открытием, как и  то, что мы дышим.
Жизнь каждого человека протекает в  своего рода социальной
матрице, одновременно глубокой и  широкой, и  наши взаимо-
действия в социуме во многих отношениях влияют на наши лич-
ностные характеристики и поступки. В связи с этим многие пси-
хологи утверждают, что хорошие межличностные отношения
и участие в жизни общества представляют собой два краеуголь-
ных камня личного благополучия человека. Одно лишь перечис-
ление наиболее убежденных сторонников данной теории заняло
бы несколько страниц [2]. Многочисленные статьи и исследова-
ния этих ученых совершенно однозначно доказывают, что пси-
хологическое здоровье человека частично зависит от его ощуще-
ния единения с  окружающими и  того, может ли он отдавать им
свою любовь, заботу и поддержку, получая взамен то же самое.
Но, несмотря на  вышесказанное, люди, излишне фокусируясь
на материалистических целях, часто делают это за счет качествен-
ных взаимоотношений с окружающими. Сей печальный феномен
комментировали многие мыслители и  общественные критики.
Так, социолог Роберт Патнэм недавно документально подтвердил
снижение гражданской активности в США, выразившееся, в част-
ности, в  том, что американцы стали менее активно участвовать
в деятельности местных боулинг-лиг, общественных ­организаций
Взаимоотношения с окружающими

и т. д. [3] А политолог Роберт Лейн пишет о том, что современные


жители капиталистических стран страдают от «своего рода силь-
нейшего голода в сфере хороших межличностных отношений; им [   1 0 9  ]

остро не  хватает сердечных соседей, близкого окружения, член-


ства в  группах и  местных сообществах и  стабильной семейной
жизни» [4]. Эти мыслители и их единомышленники отмечают, что
материалистические ценности сегодня уверенно вытесняют дру-
гие, более значимые цели и  устремления, поскольку, уделяя все
больше времени зарабатыванию денег, мы преступно пренебрега-
ем своими мужьями/женами, детьми, друзьями и соседями.
Ученые уже представили конкретные научные данные, свиде-
тельствующие о том, что безудержная ориентация на материали-
стические ценности действительно чревата рядом проблем, каса-
ющихся взаимоотношений с окружающими. Как мы уже говорили
в главе 2, по оценкам исследователей, убежденные материалисты
хуже адаптированы к  обществу и  чаще выбирают антисоциаль-
ные стили поведения, чем их менее материалистически настро-
енные собратья. В частности, в отчете по одному из исследований
Коэнов мы читаем, что преклонение перед материалистическими
ценностями ведет к нескольким расстройствам личности, в число
симптомов которых входят серьезные трудности в общении с дру-
гими людьми. Шизоидным, шизотипическим и болезненно необ-
щительным индивидам крайне трудно завязывать и поддерживать
взаимоотношения; больные с  пограничным состоянием и  «нар-
циссы», как правило, на  редкость эгоистичны в  своих контактах
с  окружающими; у  страдающих паранойей серьезные проблемы
с доверием. Все это указывает на то, что плохие отношения с людь-
ми, судя по всему, действительно можно считать одной из причин,
по  которым материалистические ценности и  низкий уровень
субъективного благополучия так часто идут рука об руку.
Решив всесторонне исследовать особенности взаимоотноше-
ний откровенных материалистов с людьми, мы с Ричем Райаном
опросили более 200  студентов Университета Монтаны на  пред-
мет их материалистических тенденций (этот показатель оцени-
вался с применением Индекса стремлений) и по поводу их наибо-
лее важных романтических и дружеских отношений [5]. Сначала
участники исследования рассказали, сколько длилась их самая
Быть или иметь?

продолжительная любовная связь или дружба; затем охаракте-


ризовали эти отношения с  использованием набора эпитетов  —
[   1 1 0  ] одни эпитеты описывали позитивные качества, такие как доверие,
принятие и  дружба, а  другие  — негативные, например ревность
и  излишняя эмоциональность. Чтобы измерить общее качество
коммуникаций респондентов, мы вывели специальные индексы,
основанные на продолжительности и качестве такого общения, —
по одному для оценки романтических и дружеских связей. Так вот,
данное исследование однозначно показало, что для студентов,
сосредоточенных на  погоне за  наживой, славой и  имиджем, ха-
рактерны менее качественные отношения с друзьями и любимы-
ми. Иными словами, четкая ориентация на  материалистические
ценности, как правило, сопровождалась более краткосрочными
и менее позитивными (более негативными) отношениями с окру-
жающими, чем в случае с респондентами, которые преследовали
в жизни иные цели.
Данный вывод явно перекликается с результатами еще одного
исследования, в  рамках которого ученые изучали агрессивные
тенденции в  отношениях пар. Кен Шелдон и  Минди Фланаган
раздали 500 студентам анкету с Индексом стремлений и шкалой
для измерения того, как часто за  последние полгода они совер-
шали разные негативные поступки в  отношении своих роман-
тических партнеров  [6]. Эти поступки варьировались от  споров,
ссор и оскорблений до рукоприкладства и причинения партнеру
физической боли. Даже после статистического учета возможных
предшествующих уровней агрессивных тенденций участников
исследования было очевидно, что материалистические ценности
сопряжены с более конфликтным и агрессивным стилем поведе-
ния в романтических отношениях.
В результате других опросов было также выявлено, что матери-
алисты значительно чаще чувствуют себя одинокими и оторван-
ными от общества, нежели те, кто не ставит материалистические
ценности во  главу угла. Так, в  рамках одного эксперимента мы
с  Шивани Ханной попросили участников оценить, в  какой мере
они согласны с  утверждениями типа: «Для нормального обще-
ния с  людьми мне порой приходится надевать маску», «Я ча-
сто чувствую себя выброшенным из  своей социальной среды»
Взаимоотношения с окружающими

и ­«Я ­часто чувствую, что должен играть перед окружающими ка-


кую-то роль». И  индийские, и  американские студенты, ориенти-
рованные на  материалистические ценности (исходя из  оценки [   1 1 1  ]

по Индексу стремлений, шкале Ричинс и Доусона и еще одной шка-


ле, разработанной Джорджем Мосчисом), повсеместно сообщали
о том, что ощущают себя изгоями, оторванными от общества [7].
Аналогичные результаты получил и  Джон Мак-Хоски, который
провел подобное исследование на  базе выборки из  70  студентов
из  Мичигана; ребята, нацеленные в  жизни прежде всего на  фи-
нансовый успех, чаще других испытывали отчуждение от  своей
культуры. В частности, им порой казалось, что их «идеи и мнения
по важным вопросам» расходятся не только со взглядами их род-
ственников и друзей, но и с общепринятыми религиозными и об-
щенациональными общественными нормами [8].
Доказательства зависимости между проблемными взаимоот-
ношениями и материалистическими ценностями получены и на
более подсознательном уровне. Так, мы с женой, анализируя сны,
обнаружили, что материалисты в своих снах часто избегают бли-
зости и тесных уз с другими людьми [9]. Многие участники наше-
го исследования, как в  высшей степени материалистичные, так
и проповедующие иные жизненные ценности, сообщали о снах,
в которых они конфликтовали или имели проблемы со своими
романтическими партнерами. Но если респонденты второй ка-
тегории, как правило, старались использовать эти приснивши-
еся конфликты и трудности для того, чтобы исправить ошибки
и  улучшить взаимоотношения с  любимыми в  реальной жизни,
то для материалистически настроенных участников была ха-
рактерна прямо противоположная тенденция. Например, одна
девушка, которой постоянно снилось, что ее парень ей изменя-
ет, призналась: «Я вечно злюсь на  своего бойфренда за  то, что
он натворил в  моем дурацком сне… Меня мучает мысль, чем же
он в  действительности занимался в  ту ночь, когда мне присни-
лась его измена; я думаю об  этом постоянно, но  никак не  могу
решить, что делать». А  другие участники с  откровенно матери-
алистической ценностной ориентацией, судя по  всему, были
серьезно травмированы неудачными отношениями в  прошлом
и теперь всячески избегали близости с другими людьми. Одной
Быть или иметь?

женщине, например, часто снился бывший любимый, погибший


в автокатастрофе; в вопроснике она написала: «Его образ до сих
[   1 1 2  ] пор живет в  моем сердце. Я никак не  могу забыть его грустные
глаза из  своего сна. Я не  могу ни с  кем пойти на  свидание или
сделать что-то в этом роде, потому что мне кажется, будто тогда
я ему изменю». И это, заметьте, несмотря на то, что она фактиче-
ски рассталась с тем парнем незадолго до его трагической смер-
ти. А еще одному нашему респонденту приснилось, что он встре-
тился на курорте и помирился со своей бывшей подругой, и этот
сон, по  его собственному признанию, «заставил меня понять,
что эта девушка слишком много для меня значит. Что, возможно,
это и есть моя настоящая, но недостижимая любовь, и что я пока
не  готов к  новым отношениям… Из-за этого  [сна] я начал мень-
ше доверять людям; я понял, что не хочу ни к кому привязывать-
ся  [так было в  оригинале]. Что я не  готов к  новым отношениям
такой же степени серьезности». Иными словами, даже на подсо-
знательном уровне люди с сильной ориентацией на материали-
стические ценности часто бегут от близких и тесных взаимоот-
ношений с окружающими.
В общем и целом вывод таков: по сравнению с менее материа-
листически настроенными людьми людям, ставящим во главу угла
финансовый успех и высокий общественный статус, свойственны
более короткие и конфликтные отношения с друзьями и любимы-
ми, они часто чувствуют себя изгоями, а их сны заставляют их еще
активнее избегать контактов с окружающими.
Но почему материалистическая ценностная ориентация ведет
к  подобным проблемам? Судя по  всему, этому способствуют как
минимум два процесса. Во-первых, убежденные материалисты,
как правило, склонны принижать значимость близких, интимных
отношений и заботы о благе общества. В результате они нередко
пренебрегают этими аспектами жизни и  мало делают для того,
чтобы выстроить с людьми качественные и здоровые отношения.
Во-вторых, преклонение перед материалистическими ценностя-
ми проникает и в сами взаимоотношения, серьезно ослабляя их,
что сильно препятствует удовлетворению важнейших потребно-
стей человека в  близости, поддержке и  принадлежности к  соци-
альной группе.
Взаимоотношения с окружающими

Материализм
и потребность в привязанности [   1 1 3  ]

Сразу несколько исследований подтверждают мысль, что людей,


которые превыше всего ценят богатство, вещи, статус и  имидж,
не  слишком волнуют проблемы межличностных отношений
и забота о благе общества. Например, именно об этом свидетель-
ствуют результаты опросов с  использованием нашего Индекса
стремлений. В  частности, материалисты меньше времени и  сил
инвестируют в такие цели, как «Я хочу открыто проявлять любовь
к  окружающим», «Я мечтаю о  серьезных близких отношениях»,
«Я хочу помогать другим жить лучше» и «Я хочу работать на благо
общества». Подростков, участвовавших в описанном выше иссле-
довании Коэнов, для которых главнейшим жизненным приорите-
том было богатство, тоже, как правило, относительно мало интере-
совала такая цель, как «Забота о людях, нуждающихся в помощи».
Исследования, проведенные в  США и  Сингапуре, показали, что
и взрослых респондентов, которые ставят эти ценности на первое
место по шкале Ричинс и Доусона, намного меньше заботят «хоро-
шие отношения с окружающими», дружба и любовь [10].
Еще более убедительные доказательства того, что материа-
лизм мешает людям строить близкие взаимоотношения, пред-
лагают исследования Шалома Шварца, собравшего данные
о  жизненных приоритетах взрослых респондентов, студентов
и преподавателей из сорока стран мира [11]. Участники оценива-
ли по степени важности длинный список ценностей, после чего
их ответы были проанализированы с использованием статисти-
ческого метода и  по результатам этого анализа расположены
конкретным образом в  круговом порядке. В  конечном итоге те
ценности, которые, по мнению большинства людей, относитель-
но совместимы друг с  другом, оказались в  этой «циклической
структуре» рядом, а  ценности, воспринимаемые большинством
как противоречивые или конфликтующие между собой, на про-
тивоположных сторонах окружности.
В рамках данного исследования материалистические ценно-
сти отдельно не  измерялись, но  несколько ценностей, по  сути,
Быть или иметь?

сами собой объединились в кластеры, довольно сильно напоми-


нающие то, что другие исследователи трактуют как четко выра-
[   1 1 4  ] женные материалистические тенденции. В частности, такие жиз-
ненные приоритеты, как богатство, общественное признание,
имидж, амбициозность и  успех, располагались на  окружности
довольно близко друг к другу, что наглядно отражает их относи-
тельную совместимость. Более того, данный анализ показал, что
эти ценности напрямую противоречат двум важным социаль-
ным ценностям: доброжелательности и универсализму. Доброже-
лательность предполагает «стремление человека к  сохранению
и повышению уровня благосостояния людей, с которыми он не-
посредственно контактирует» и  оценивается по  таким конкрет-
ным критериям, как лояльность, ответственность, честность,
умение прощать и быть полезным, стремление к настоящей друж-
бе и  зрелым романтическим отношениям. А  универсализм под-
разумевает «взаимопонимание, признание, терпимость и  заботу
о благе всех людей и природы» (выделено в оригинале) и оцени-
вается по  таким качествам, как широта мировоззрения, а  также
стремление к  социальной справедливости, миру во  всем мире
и  равенству. Кросскультурные свидетельства Шварца, собран-
ные на базе опроса тысяч респондентов из самых разных стран
мира, наглядно демонстрируют, что что-то в  материалистиче-
ском подходе к жизни серьезно мешает находить в материалистах
характеристики, указывающие на  качественные взаимоотноше-
ния с  окружающими (лояльность, готовность помочь, любовь)
и готовность заботиться об интересах более широкого общества
(стремление к миру, справедливости, равенству) [12].
Эти выводы были подтверждены и  дополнены в  ходе экспе-
риментов с  дошкольниками. Исследователи Марвин Голдберг
и  Джеральд Горн решили проверить, как сказывается просмотр
рекламы на  детях, в  частности, не  делает ли их это более без-
различными к  социально ориентированным видам деятельно-
сти  [13]. Малышей 4–5  лет произвольно разделили на  группы
и  продемонстрировали два десятиминутных ролика; в  первом
рекламы не было вообще, а второй дважды прерывался рекламой
конкретной игрушки. Затем детям показали фотографии двух
одинаково привлекательных мальчиков. Один держал в ­руках
Взаимоотношения с окружающими

только что разрекламированную игрушку, но  его описали как


«не очень хорошего мальчика»; второй был с  пустыми руками,
но деткам сказали, что «это очень хороший мальчик». Далее ма- [   1 1 5  ]

леньких респондентов попросили ответить, с  каким из  этих


двух мальчиков им больше хотелось бы подружиться и  что бы
они выбрали: поиграть с  его игрушкой или со  своими друзья-
ми в  песочнице. И  дети, которые только что смотрели рекламу,
в  основном делали менее социально ориентированной выбор.
Так, из группы, которой не показывали рекламу, с «не очень хо-
рошим мальчиком», владельцем вожделенной игрушки, захотели
играть только 30  процентов ребятишек, а  во  второй группе та-
ких желающих оказалось целых 65  процентов; дети были гото-
вы на все, только бы получить шанс поиграть с игрушкой. Кроме
того, 70 процентов детей, не видевших рекламу, предпочли игру
с друзьями в песочнице, в то время как из тех, кто видел реклам-
ные ролики, такой вариант устроил всего 36  процентов. Таким
образом, в  обеих исследованных учеными ситуациях материа-
листические устремления маленьких участников брали верх над
их склонностью к здоровым социальным взаимодействиям.
Конфликту между материалистическими ценностями и  от-
ношениями человека с  окружающими его людьми, выявленному
в результате описанных выше исследований, можно дать несколь-
ко объяснений. Во-первых, разные ценностные ориентации, как
правило, предполагают разные стили мотивации: один нацелен
на  удовлетворение психологических потребностей, а  другой  —
на  внешнее вознаграждение и  признание общества. Кроме того,
Шварц предполагает, что если человек одновременно ориентиро-
ван на финансовый успех и ценности, ассоциирующиеся с добро-
желательностью и  универсализмом, он, скорее всего, столкнет-
ся с  сильным внутренним и  социальным противоречием, ибо
«восприятие других людей как равных себе и  забота об  их благе
изначально несовместимы с  погоней за  личным успехом и  чув-
ством превосходства над окружающими» [14]. Далее, судя по всему,
материалистические ценности заставляют человека трактовать
близкие отношения и заботу о других как нечто совершенно бес-
полезное и не приносящее никакой прибыли, то есть как то, что
не принесет ему никакой выгоды. По сути, описанное в ­с ледующем
Быть или иметь?

разделе исследование указывает на  то, что материалист нередко


рассматривает окружающих прежде всего как средство для дости-
[   1 1 6  ] жения собственных материалистических целей.

Люди как предметы

Поскольку ценности оказывают огромное влияние на наше пове-


дение, степень, в которой мы сосредоточены на них, непременно
отражается и  на нашем взаимодействии с  окружающими. Когда
люди ставят во  главу угла потребление и  покупки, зарабатыва-
ние денег и  их трату; когда вещизм поглощает их с  головой, они
довольно часто начинают относиться к окружающим как к пред-
метам. Философ Мартин Бубер назвал эту межличностную пози-
цию «отношениями Я-Оно», в  которых качества, субъективный
опыт, чувства и желания окружающих игнорируются, считаются
неважными или рассматриваются исключительно с  позиции их
полезности лично для себя  [15]. При таких взаимоотношениях
окружающие низводятся до  уровня предметов; с  точки зрения
откровенного материалиста они лишь немногим отличаются
от вещей, которые можно купить, использовать и выбросить за не-
надобностью. Такому опредмечиванию Бубер противопоставил
«отношения Я-Ты», в которых люди признаются существами чув-
ствующими, с собственными субъективными мыслями и мнения-
ми, порой отличающимися от ваших, но при этом не менее важ-
ными и значимыми.
В культурах, где доминирует идея потребления, примеры
«отношений Я-Оно» и  опредмечивания людей найти нетрудно;
в  наши дни они, к  сожалению, становятся все более распростра-
ненным явлением. Приведу всего три коротких примера, которые
прекрасно демонстрируют, как овеществляющий человека ма-
териалистический настрой проникает в  отношения родителей
с детьми, а также в романтические и деловые отношения.
Однажды я прочел в  журнале небольшую статью, в  которой
шла речь о том, что современные родители все чаще хотят, что-
бы с  их детьми сидели няни-мужчины, считая, что они ­л учше
Взаимоотношения с окружающими

женщин воспитывают в  своих подопечных дух соперниче-


ства  — качество, якобы особенно востребованное в  нынешнем
сложном мире [16]. Завершалась статья словами главы компании [   1 1 7  ]

Intelligence Factory: «Каждый родитель должен управлять своими


активами, в том числе и своими детьми». Обратите внимание, что
о детях говорилось как о финансовых придатках их родителей,
которыми нужно постоянно и  жестко управлять, дабы вырас-
тить из них зеркальное отражение старшего поколения, а не как
о  личностях с  собственным внутренним миром и  мировоззре-
нием, требующими развития.
Примеры опредмечивания нередко встречаются и  в  роман-
тических отношениях. В  рамках одного весьма красноречивого
исследования Аарон Ахувиа проинтервьюировал двадцать семь
клиентов некоммерческой службы знакомств и  обнаружил, что
их рассуждения о знакомствах и встречах с потенциальными пар-
тнерами буквально кишат, как выразился исследователь, «рыноч-
ными метафорами»  [17]. Одни клиенты говорили о  знакомствах
как о «возможности увидеть свежее мясо на столе» или о том, что
они чувствуют себя на  свиданиях словно «ребенок в  кондитер-
ской». Другой, напротив, высказался как о  товаре о  самом себе:
«В  моей жизни был момент, когда меня очень беспокоили новые
знакомства и  свидания, потому что я чувствовал, что мне особо
нечего предложить». А несколько позже, по его же словам, он ре-
шил, что представляет собой «совсем неплохой выбор для тех, кто
пришел на этот рынок». Нашлись и те, кто использовал экономи-
ческие метафоры; например, говорили, что первое свидание по-
хоже на  «собеседование при приеме на  работу», или сравнивали
новые знакомства с «инвестированием в фондовый рынок». И, как
это ни печально, практически никто из участников не сказал о за-
боте и искреннем интересе к другим людям; о том, что хочет по-
пытаться лучше узнать и понять своего нового знакомого.
И наконец, последний пример  — брошюра, рекламирующая
курсы по  ведению бизнес-переговоров, которая однажды попа-
лась мне на  глаза. На  иллюстрации были изображены двое муж-
чин в строгих костюмах, сидящие по разные стороны стола. По-
тенциальный клиент говорит: «Я прямо сейчас могу назвать шесть
человек, которые дадут мне лучшую цену». Далее в  рекламе идет
Быть или иметь?

такой текст: «Если вы после этого снизите цену, желая угодить


клиенту, вашему боссу это вряд ли понравится. Он назовет вас
[   1 1 8  ] слабаком. А вы терпеть не можете, когда вас так называют. Но поку-
патель утверждает, что отлично обойдется без вас. Правда ли это?
Не  блефует ли он?» Переворачиваем страницу брошюры и  чита-
ем: «Каждому продавцу знакомы стресс, ощущение тревожности,
мучительные догадки о том, о чем думает вторая сторона перего-
воров… Возможно… ваш клиент уклоняется и  маневрирует, сводя
на нет все ваши попытки убедить его принять ваши условия. Или
давит на вас, торгуясь по поводу каждого мельчайшего пункта со-
глашения до тех пор, пока от вашей прибыли не останется и сле-
да,  — и  в  конце концов ваше терпение лопается». Очевидно, что
речь в данном случае идет отнюдь не о тех типах взаимодействий,
которые способны удовлетворить нашу потребность в  близости
и привязанности. Боссы кричат и оскорбляют. Клиенты «уклоня-
ются и маневрируют» и «давят». И продавец, охваченный тревогой,
ощущая сильный стресс и  собственную беспомощность, ведет
себя в том же духе, стараясь «дожать» клиента. Как думаете, стала
бы работа этого продавца эффективнее, если бы он принял уча-
стие в  рекламируемом семинаре по  ведению переговоров и,  как
говорится в брошюре, ушел с него «с целым арсеналом стратегий»
и  «полным набором жестких тактик, методик и  рекомендаций»?
Воинственность риторики налицо, а  неспособность относиться
друг к другу как к личностям представлена завуалированно.
Все эти примеры демонстрируют, что, когда вещи и  деньги
становятся нашими основными жизненными приоритетами,
нас гораздо меньше волнует, понимаем ли мы в  полной мере
чувства и желания других людей, ценим ли их жизненный опыт.
Вместо этого окружающие становятся для нас, по  сути, пред-
метами, и в итоге теряют свою ценность как личности. С точки
зрения материалиста люди в  основном существуют для того,
чтобы он мог пользоваться и манипулировать ими и в результа-
те получать желаемое.
При формировании материалистического мировоззрения
тенденция относиться к  окружающим с  великодушием и  эмпа-
тией, как правило, серьезно ослабляется. О  прямой зависимо-
сти между материалистическими ценностями и  отсутствием
Взаимоотношения с окружающими

­щедрости, как вы помните, говорил Белк, который оценивал эти


качества как центральные компоненты материалистической жиз-
ненной позиции (см. табл. 2.4). Другие исследователи также связы- [   1 1 9  ]

вают материалистические ценности с эгоистичным, предвзятым


стилем общения. Так, например, в одном из исследований Ричинс
и Доусон предложили отобранной группе взрослых американцев
подумать, как бы они распорядились нежданно-негаданно сва-
лившимся на них наследством в 20 тысяч долларов. Те, кто ставил
на первое место финансовое благополучие, ответили, что потра-
тили бы в среднем 3445 долларов на «покупку вещей, которые мне
нужны или о которых я давно мечтаю», — что в три раза больше,
чем готовы были потратить на  себя менее материалистически
настроенные респонденты (в  среднем 1106  долларов). Первая
категория оказалась менее щедрой и  с  точки зрения благотво-
рительности: на  нужды церкви или общественным фондам они
пожертвовали бы 733  доллара (оппоненты  — 1782  доллара соот-
ветственно), друзьям и родственникам одолжили бы 1089 долла-
ров (против 2631 доллара у второй категории). Похожие результа-
ты были получены и  по выборке студентов, которую исследовал
Джон Мак-Хоски; люди с четким фокусом на финансовом успехе
намного реже, чем нематериалисты, выказывали готовность со-
вершать значимые в социальном плане поступки, например одал-
живать людям деньги, обучать их чему-либо и заниматься волон-
терской работой [18].
Кроме того, материалистически настроенные люди, как пра-
вило, не особо считаются с точкой зрения окружающих. Мы с Ке-
ном Шелдоном измерили уровень эмпатии студентов, то есть их
способность и готовность учитывать мнение других людей. Чут-
кие, сопереживающие респонденты соглашались с утверждения-
ми типа «Прежде чем кого-то критиковать, я стараюсь предста-
вить, как бы я чувствовал себя на его месте» и не поддерживали
высказываний вроде «Если я уверен в своей правоте по какому-то
вопросу, то не  намерен выслушивать аргументы окружающих».
А  студенты, ориентированные на  материалистические цели,
проявляли относительно низкую готовность «залезть в  шкуру
другого человека» и  не  считали нужным учитывать чью-либо
точку зрения [19].
Быть или иметь?

Впрочем, неспособность к эмпатии и отсутствие щедрости —


это лишь две характеристики такого явления, как опредмечива-
[   1 2 0  ] ние людей, и только две части того, что вредит нашим взаимоотно-
шениям, если мы ставим материалистические ценности во главу
угла. Другие исследования показывают, что ориентация на финан-
совый успех весьма успешно усиливает тенденцию использовать
людей, манипулировать ими ради улучшения собственного стату-
са и имиджа или получения личной выгоды.
Барри Шварц назвал это явление «инструментальной дружбой»;
он писал, что в  капиталистических, потребительских обществах
«требуется только одно  — чтобы каждый “друг” был вам чем-то
полезен. Инструментальная дружба очень сильно напоминает ры-
ночные, договорные отношения, при которых личный контакт
и  признание взаимной зависимости партнеров подменяются
официальными договорными документами» [20]. Иными словами,
вместо того чтобы взаимодействовать как два человека, которые
готовы общаться и прислушиваться друг к другу, друзья нужны для
осуществления определенных видов деятельности или исполне-
ния конкретных желаний. Чтобы проверить эту теорию, мы с Ши-
вани Ханной проанализировали тенденцию людей использовать
окружающих как инструмент для усиления своей популярности,
повышения статуса или самооценки  [21]. Респонденты, имеющие
склонность относиться к  людям как к  предметам, соглашались
со следующими утверждениями: «Мне нравится общаться с “круты-
ми” людьми, потому что это помогает и мне стать таким же», «Мне
нравятся популярные люди» и «Если друг не может помочь мне про-
двинуться в жизни, я обычно прекращаю с ним отношения». Данное
исследование наряду с еще тремя, которые также оценивали мате-
риалистические тенденции, проводилось на базе групп студентов
из США, Индии и Дании. И все четыре выявили четкую связь меж-
ду тем, насколько высоко респонденты ценят материальные блага,
и  их склонностью использовать окружающих в  своих практиче-
ских целях; причем данный вывод относится ко всем трем странам.
Еще одна концепция, которая включает в себя многие элемен-
ты опредмечивания людей, — макиавеллизм, явление, названное
так в  честь итальянского философа и  политика Никколо Макиа-
велли. Специалисты используют для измерения этой жизненной
Взаимоотношения с окружающими

­концепции специальный вопросник, с  помощью которого оце-


нивается предрасположенность респондентов к цинизму, недове-
рию к окружающим и эгоцентризму, а также их желание манипу- [   1 2 1  ]

лировать людьми  [22]. Участники, которые набирают по  уровню


макиавеллизма много баллов, одобряют манипуляции в межлич-
ностных отношениях (например, соглашаясь с  утверждениям
вроде «Никогда не называй никому истинной причины, по кото-
рой ты что-то сделал, если это не принесет тебе конкретной вы-
годы»), считают, что люди в  подавляющем большинстве ленивы
и лживы (разделяя такие высказывания, как «Тот, кто полностью
доверяет окружающим, нарывается на неприятности»), и не слиш-
ком пекутся о честности (например, решительно не поддерживают
суждение вроде «Никакая ложь не может быть оправдана»). Далее,
если респондент получает большой балл по уровню макиавеллиз-
ма, он, как правило, холоден и бесстрастен, имеет проблемы с вза-
имоотношениями и часто ведет себя как самовлюбленный эгоист,
а  то и  как человек, страдающий тем или иным психопатическим
расстройством. И, как подтвердило исследование Мак-Хоски, про-
веденное на базе трех выборок 250 студентов-выпускников, данная
личностная характеристика непосредственно связана с ориента-
цией на  материалистические ценности. Участники, для которых
несомненным приоритетом был финансовый успех, как правило,
набирали большой балл по уровню макиавеллизма [23].
Стоит упомянуть еще об  одном исследовании, убедительно
продемонстрировавшем, что материалистические ценности дей-
ствительно приводят к тому, что их приверженцы обычно мани-
пулируют людьми и  склонны проявлять эгоизм в  социальных
взаимодействиях. Кен Шелдон, его жена Мели Шелдон и  Ричард
Осбалдистон изучили поведение материалистов в ситуации, когда
у них имеется мотив и возможность либо сотрудничать со своими
друзьями, либо попытаться их обойти [24]. Каждый из 95 студен-
тов первого курса назвал имена троих своих друзей, которые тоже
могли бы заполнить анкеты для исследования. Затем исходные ре-
спонденты и указанные ими друзья ответили на вопросы из Ин-
декса стремлений и  сыграли в  социальную игру под названием
«Дилемма заключенного». Игры на  решение социальных дилемм
вроде этой часто используются для изучения взаимодействия
Быть или иметь?

­людей в  ситуациях, имитирующих проблемы реального мира.


В  данном исследовании студентам сказали, что тот, чья группа
[   1 2 2  ] наберет самый высокий балл, получит бесплатные билеты в кино,
так же как и игроки с наивысшим баллом. Затем участникам пока-
зали матрицу, представленную в  таблице 6.1, и  попросили опре-
делиться, какой подход им по душе: сотрудничать с друзьями или
опередить их, набрав высший балл в одиночку.

Таблица 6.1. М
 атрица решения социальной дилеммы, предложенная
участникам исследования Шелдонов и соавт. (2000 г.)

Индивидуальный выигрыш Групповой выигрыш

Если все четверо Все получат по 8 баллов Группа наберет 32 балла


выберут «С»

Если трое выберут «С», Каждый выбравший «С» Группа наберет 29 баллов
а один «О» получит 6 баллов,
а выбравший «О» —
11 баллов

Если двое выберут «С», Каждый выбравший «С» получит Группа наберет 26 баллов
а двое «О» 4 балла, а выбравший «О» —
9 баллов

Если один выберет «С», Каждый выбравший «С» получит Группа наберет 23 балла
а трое «О» 2 балла, а выбравший «О» —
7 баллов

Если все четверо Все получал по 5 баллов Группа наберет 20 баллов


выберут «О»

«С» — сотрудничество с друзьями; «О» — попытка обойти их.


Печатается с разрешения Aldine де Gruyter.

Сложность заключается в том, что человек должен сделать вы-


бор: сотрудничать в игре с друзьями или попытаться опередить
их и  выиграть индивидуально, не  зная, как в  данной ситуации
поступят другие игроки. Например, если все четверо членов ва-
шей группы решат сотрудничать, выиграете и вы (получив 8 бал-
лов), и  ваша группа (набрав максимальные 32  очка). Вы можете
в одиночку заработать больше очков, если решите обыграть дру-
зей, вместо того чтобы сотрудничать с ними, но это ­п роизойдет
Взаимоотношения с окружающими

только в  случае, если остальные члены вашей группы предпо-


чтут сотрудничество. То есть вы выиграете, подставив своих
друзей, и они из-за вашего эгоизма наберут меньше баллов. [   1 2 3  ]

Как и  следовало ожидать, материалисты чаще решали обы-


грать друзей, нежели сотрудничать с ними. Менее очевидным ре-
зультатом стало то, что такие люди, как правило, набирали в игре
меньше очков, чем нематериалисты, — отчасти, очевидно, пото-
му, что их друзья в основном тоже были приверженцами матери-
алистических ценностей. В итоге они оказывались в группах, со-
стоящих из единомышленников, то есть из людей, чьи ценности
заставляли их стремиться обойти других игроков, а  не  сотруд-
ничать с ними. Как видно в нижней части матрицы в таблице 6.1,
если большинство членов группы выбирают соперничество,
уменьшается как индивидуальный, так и  групповой выигрыш.
В  этой ситуации в  распоряжении игроков, разделявших мате-
риалистические ценности, просто «не оказалось простаков,
которых можно было эксплуатировать, и  они не  доверяли друг
другу настолько, чтобы сотрудничать ради взаимовыгоды»  [25].
В других же случаях у респондентов-материалистов такие люди
нашлись; пятеро участников набрали максимально возможный
индивидуальный балл (55), выбрав опережение своих друзей все
пять раз, в то время как остальные члены их групп каждый раз
предпочитали сотрудничество. Очевидно, вас не  слишком уди-
вит, что все, кто воспользовался готовностью своих друзей к со-
трудничеству ради личной выгоды, уверенно ставили на первое
место материалистические ценности.

Резюме

Материалистические ценности  — богатство, статус и  имидж  —


отнюдь не способствуют тесным межличностным отношениям
и  связям с  другими людьми, что является однозначными при-
знаками психологического здоровья и высокого качества жизни.
Целый ряд исследований на  базе выборок дошкольников, сту-
дентов и взрослых из самых разных стран мира свидетельствует
Быть или иметь?

о  том, что приоритетность материалистических устремлений


резко конфликтует со многими характеристиками высококаче-
[   1 2 4  ] ственных человеческих коммуникаций и совершенно не согла-
суется с такими целями, как забота о благе общества и улучшение
мира в целом. Материалистические ценности заставляют людей
меньше инвестировать в  отношения с  окружающими и  жизнь
общества. Примечательно, что это относительное отсутствие
заботы о крепких контактах с окружающими проявляется в не-
качественных отношениях, характеризуемых слабой эмпатией
и  недостатком щедрости, а  также тенденцией опредмечивать
людей, постоянными конфликтами и чувством отрыва от соци-
ума. Как следствие, эти ценности сильно ослабляют нити, свя-
зывающие супружеские пары, друзей, родственников и местные
сообщества и, следовательно, мешают удовлетворению важней-
ших потребностей человека в общении и принадлежности к со-
циальным группам.
гл а в а

7
Цепочки
материализма

В средневековой системе капитал был слугой


человека, а в современной стал его хозяином.

Эрих Фромм [1]
Н а данный момент мы обсудили три способа, посредством
которых ориентация на  материалистические ценности
снижает уровень психологического благополучия человека:
они укрепляют глубоко коренящееся в нас чувство незащищен-
ности; ставят нас на  бесконечную «беговую дорожку», по  кото-
рой мы бежим и бежим, стараясь доказать всем свою значимость
и  компетентность; и  серьезно мешают теплым взаимоотноше-
ниям с  окружающими. Теперь нам остается исследовать еще
одну довольно вескую причину, по  которой эти ценности пре-
пятствуют удовлетворению наших потребностей и  ухудшают
наше психологическое здоровье: они ограничивают личную
свободу. Иначе говоря, безудержная погоня за деньгами, славой
и имиджем мешает человеку удовлетворять важнейшие потреб-
ности в аутентичности и автономии.
Но как же такое возможно? Ведь свобода и  капитализм идут
рука об  руку, а  товары широкого потребления и  внешний вид
представляют собой два основных средства выражения нашей
индивидуальности. Так, во  всяком случае, нам говорят. Но  когда
мои студенты в  колледже уверенно заявляют, что они уникаль-
ные личности и  сами решают, что, как и  когда делать, я обычно
спрашиваю, кто из  них пришел на  занятия в  джинсах. Как пра-
вило, в  эти брюки одеты около 75  процентов аудитории. А  рабо-
тай я в  корпорации, приблизительно такой же результат был бы,
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

спроси я о числе ­сотрудников-мужчин, явившихся в строгом сером


костюме. То, что каждый потребитель может, как его призывает ре-
кламный лозунг, have it your way, то есть «делать по-своему», заве- [   1 2 7  ]

домо ложное утверждение, ибо если бы каждый человек действи-


тельно выражал свое «я» через потребительские товары, ни одна
компания не  выжила бы; прибыль в  бизнесе базируется прежде
всего на массовом производстве и массовом потреблении. Реклама
пытается убедить нас в нашей уникальности, объясняя ее уже тем,
что мы владеем конкретным продуктом или стремимся его запо-
лучить, но не стоит забывать, что рекламные послания нацелены
на тысячную и даже миллионную аудиторию. Продавать расфасо-
ванную индивидуальность — главное предназначение рекламы.
Но если свобода  — это не  возможность выбирать из  тысяч
вариантов покроя джинсов; решать, какие опции нужны в  ав-
томобиле или какую зубную пасту купить, то в чем ее суть? Что
значит  — быть самим собой, ощущать свою независимость
и  иметь шанс реализовать свой потенциал в  полном соответ-
ствии со своим внутренним «я»? Что подразумевается под авто-
номностью и аутентичностью?
Решив ответить на  эти вопросы, я обратился к  гуманистиче-
ским и экзистенциальным теориям, в частности к моделям чело-
веческого поведения, разработанным Эдвардом Деси и Ричардом
Райаном [2]. Эти психологи сходятся на том, что быть автономным:

Значит поступать в  гармонии с  самим собой. Автономия


подразумевает ощущение свободы и возможность действо-
вать независимо и  добровольно. Автономия означает, что
человек полностью готов делать то, что он делает, и что он
занимается этим с  искренним интересом и  осознает свою
ответственность. Его поступки и действия базируются на его
истинном самоощущении, его внутреннем «я», и  потому
они искренни и аутентичны. В отличие от этого быть под-
контрольным означает поступать тем или иным образом по-
тому, что на тебя оказывается давление извне. Подконтроль-
ные люди действуют, не  ощущая внутренней поддержки.
Их поведение нельзя считать актом самовыражения, ибо их
индивидуальность подчинена тому, кто их контролирует [3].
Быть или иметь?

Проиллюстрируем это определение на примере двух мужчин,


которые каждое воскресенье ходят в  церковь. Первый делает это
[   1 2 8  ] абсолютно добровольно, поскольку люди, с которыми он там об-
щается, псалмы, которые он поет, и молитвы, которые читает,  на-
полняют его искренним чувством глубочайшего удовлетворения.
Он считает нахождение в  церкви на  редкость стимулирующим,
полезным и приятным опытом и ходит туда с огромным удоволь-
ствием. В ней он чувствует себя комфортно, так, словно сбываются
его сокровенные мечты, соблюдаются его интересы и удовлетво-
ряются его потребности. А второй человек, отправляясь в церковь,
испытывает ощущение подконтрольности и одиночества. Он тоже
ходит туда каждое воскресенье, но  его главный мотив  — хорошо
выглядеть в глазах местного сообщества. Кроме того, он знает, что,
если предпочтет в  воскресное утро подольше поспать, жена и  ее
родственники устроят ему «веселую» жизнь. И наконец, его терзает
мысль, что после смерти Господь может наказать его за кое-какие
не  слишком благовидные поступки, и  надеется, что, еженедель-
но посещая церковь, заработает пару-­тройку очков в свою пользу.
Иными словами, его мотивация скорее внешняя, нежели внутрен-
няя, и  базируется она прежде всего на  давлении и  требованиях
социума. В итоге, хотя его тело каждое воскресенье послушно от-
правляется в церковь, внутреннее «я» остается дома [4].
Далее в этой главе мы еще поговорим о сути потребностей в ав-
тономии и  аутентичности. Но  моя цель не  столько в  том, чтобы
предложить новую трактовку этих концепций, сколько проана-
лизировать научные факты, подтверждающие, что материалисти-
ческие ценности отнюдь не  способствуют их удовлетворению.
Во-первых, мы увидим, что людей с четкой материалистической
ориентацией, как правило, меньше волнуют такие понятия, как
личная свобода и самовыражение, и это существенно снижает ве-
роятность того, что они переживут соответствующий (весьма по-
зитивный) опыт. Во-вторых, безудержное стремление к финансо-
вому успеху перекрывает человеку доступ к  жизненному опыту,
который многие психологи считают образцом, моделью истин-
ной свободы и независимости (речь идет о так называемом пото-
ке). И наконец, откровенные материалисты часто чувствуют себя
подконтрольными и  оторванными от  общества в  самых разных
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

областях своей жизни, и, как следствие, их потребности в автоно-


мии и аутентичности удовлетворяются далеко не полностью.
[   1 2 9  ]

Материализм и свобода

В предыдущей главе мы выяснили, что люди, ориентированные


на материалистические ценности, как правило, не считают хоро-
шие взаимоотношения с окружающими и связь с обществом чем-
то действительно важным. И это вполне объяснимо, ведь доволь-
но трудно стараться произвести на  кого-то соответствующее
впечатление и  одновременно быть связанным с  ним теплыми,
близкими отношениями. Аналогичный конфликт ценностей ха-
рактерен и для материализма и потребности в автономии. Когда
для человека главные жизненные приоритеты — богатство, слава
и имидж, он меньше ценит аутентичность и личную свободу.
Опрос тысяч респондентов, заполнивших наш опросник
с  Индексом стремлений, четко показал, что убежденные мате-
риалисты не  считают особо важными такие устремления, как
«Я хочу сам решать, что делать, а не выполнять требования и реше-
ния других», «Я всегда стараюсь делать то, что мне интересно» и «Я
хочу быть свободным в  своих действиях и  поступках». К  анало-
гичному выводу пришли также Патрисия и Джейкоб Коэны. Они
обнаружили, что подростки, ставящие во главу угла славу и внеш-
нюю привлекательность, меньше своих не зацикленных на мате-
риальных благах сверстников озабочены тем, чтобы «оставаться
самими собой, несмотря ни на что» и «понимать себя». Похожий
результат дали и кросскультурные исследования Рональда Ингл­
харта в области социальных ценностей. Он пишет, что материа-
листические ценности резко контрастируют с ценностями, ори-
ентированными на  свободу личности, такими как, например,
«Я всегда готов защищать свободу слова» [5].
Данный конфликт ценностей выявлен также в результате крос-
скультурных исследований Шалома Шварца. Его циклическая
модель, описанная в  главе  6, наглядно демонстрирует, что мате-
риалистические ценности противоречат не  только ценностям
Быть или иметь?

доброжелательности и  универсализма, но  и  такой ценности, как


саморегуляция поведения  [6]. Саморегуляция определяется как
[   1 3 0  ] проявление «независимости мыслей и поступков — в выборе, со-
зидании, исследованиях». Она предполагает, что человека волнует
возможность самостоятельного выбора цели, а  также то, что он
высоко ценит свободу и творчество и отличается любознательно-
стью и независимостью.
Я лично вижу суть конфликта между материализмом и  авто-
номией в  том, что они представляют собой две принципиально
разные мотивационные системы, ответственные за  управление
поведением человека. Материализм произрастает на  почве мо-
тивационной системы, ориентированной на  внешнее возна-
граждение и признание; автономия и самовыражение коренятся
в системе мотивации, предполагающей внутреннюю заинтересо-
ванность, радость и возможность делать что-то просто ради удо-
вольствия. Как вы узнаете из следующего раздела, на сегодняшний
день существует множество экспериментальных данных, убеди-
тельно доказывающих диаметрально противоположные основы
этих двух ориентаций в поведении и жизни человека.

Материализм, внутренняя мотивация


и поток

Я уже не раз высказывал идею, что жизненные приоритеты застав-


ляют людей стремиться к  определенному опыту и  конкретным
образом на него реагировать. Если человек не слишком высоко це-
нит свободу и возможность самовыражаться, он вряд ли построит
свою жизнь так, чтобы повысить шансы на полное удовлетворение
потребностей в  автономии и  аутентичности. Ценности влияют
и на то, как мы интерпретируем свой случайный опыт. Два челове-
ка с разными жизненными ценностями, оказавшись в совершенно
одинаковой ситуации, будут искать (и найдут!) в ней совершенно
разное и,  следовательно, приобретут в  итоге абсолютно разный
опыт. Как мы уже отмечали, ­обсуждая отношения с окружающи-
ми, ценности проникают в наш опыт, усиливая либо умаляя его.
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

Один из  очень важных опытов, доступ к  которому серьезно


ограничивается ориентацией на материалистические ценности,
относится к  категории, являющейся для некоторых психологов [   1 3 1  ]

вершиной проявления автономии и самовыражения. Деси и Рай-


ан называют его «внутренней мотивацией», а Михай Чиксентми-
хайи — «потоком» [7]. Человек получает шанс испытать его, когда
делает что-то исключительно потому, что это интересно, увлека-
тельно и  доставляет ему огромное удовольствие и  при этом за-
ставляет прилагать усилия. Отличный пример внутренней моти-
вации представляет собой детская игра, но часто она встречается
и в самых разных видах деятельности взрослых: альпинизм, жи-
вопись, туризм или, скажем, сочинительство. Впрочем, мы можем
войти в состояние потока, занимаясь не только хобби или творче-
ством, но и, например, любимой работой или беседуя с другими
людьми. Для этого требуется, чтобы человек делал что-то просто
для души, а не ради вознаграждения или чьей-то похвалы. Люди,
пережившие состояние потока, часто сообщают об  ощущении
полного погружения в выполняемую работу и зачастую так увле-
каются ею, что практически забывают о себе. Вот почему нередко
бывает, что, закончив какое-то дело, человек удивляется, что уже
прошло гораздо больше времени, чем он предполагал.
В такие периоды люди пребывают в  полном согласии с  соб-
ственным «я». Они ощущают себя абсолютно свободными и  ис-
кренне увлеченными тем, что делают. С этой точки зрения частое
достижение состояния потока чрезвычайно важно для удовлет-
ворения наших потребностей в аутентичности и автономии.
Испытать опыт, базирующийся на  внутренней мотивации,
и,  следовательно, удовлетворить соответствующие потребности
людям мешают как минимум три аспекта ориентации на матери-
алистические ценности. Во-первых, такая ориентация вынужда-
ет человека больше сосредоточиваться на  внешнем вознаграж-
дении, которое можно получить в  результате того или иного
занятия, нежели на том, насколько это интересно, заставляет на-
прягать силы и  позволяет достичь состояния потока. Такой на-
строй ослабляет внутреннюю мотивацию и, ­следовательно,
стремление к  самостоятельности и  свободе выбора. Кроме того,
материалистические ценности нередко приводят к  тому, что
Быть или иметь?

люди начинают обращать слишком много внимания на  мнение


окружающих. В результате опыт, связанный с внутренней моти-
[   1 3 2  ] вацией, ослабляется, ибо для того чтобы испытать его в  полной
мере, нужно, чтобы человек, по сути, на время забыл о себе. И на-
конец, некоторые модели поведения, поощряемые материали-
стическими ценностями, например постоянное сидение перед
телевизором, крайне редко обладают характеристиками потока.
А это значит, что материалисты часто тратят львиную долю вре-
мени на занятия, которые вряд ли позволят им удовлетворить по-
требности в автономии и аутентичности.

Как вознаграждение ослабляет


внутреннюю мотивацию

Как я уже говорил, когда нами движут внутренние мотивы, мы


занимаемся делом просто потому, что это приятно, интересно
и требует от нас напряжения сил и способностей. Один из самых
любопытных вопросов, интересующих исследователей в  связи
с опытом данного рода, таков: что происходит, когда человек по-
лучает вознаграждение за то, что он сделал, движимый внутрен-
ними мотивами? Ведь если награда представляет собой важный
фактор мотивации поведения, то когда человеку платят или хва-
лят за  занятие, доставляющее ему истинное удовольствие, ра-
дость от этого, скорее всего, усилит мотивацию. С другой стороны,
это может привести к тому, что человека начнет больше заботить
вознаграждение, чем дело как таковое, и  тогда уровень внутрен-
ней заинтересованности и удовлетворенности понизится. В этом
случае вознаграждение ослабляет внутреннюю мотивацию.
Чтобы ответить на этот вопрос, Эдвард Деси в 1971 году про-
вел эксперимент, в  рамках которого студенты решали голово-
ломку под названием SOMA, составляя трехмерные кубы (3×3×3)
из  различных геометрических конструкций [8]. Для большин-
ства людей игра в SOMA — увлекательное и довольно непростое
­занятие, которым они занимаются исключительно ради удо-
вольствия. Студентов в  эксперименте Деси поделили на  две
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

­г руппы: одни не получали никакого материального вознаграж-


дения, другим же платили небольшую сумму. Затем, когда участ-
ники думали, что исследование уже закончилось, Деси тайком [   1 3 3  ]

понаблюдал, сколько еще времени после этого ребята продол-


жали играть, вместо того чтобы заняться чем-то другим, скажем,
почитать журнал или поболтать по  телефону. Так вот, испыту-
емые, которым платили, прекращали играть намного быстрее.
Наличие вознаграждения явно ослабляло их внутреннюю мо-
тивацию в отношении занятия, которое изначально казалось им
веселым и увлекательным.
Впоследствии в  школах, рабочей среде, среди спортсменов
были проведены еще десятки подобных экспериментов с  уча-
стием детей и  взрослых и  использованием самых разных типов
поощрения. Далее ученые сделали всеобъемлющий метаанализ
и подвели статистический итог 128 исследований, целью которых
было определить, действительно ли вознаграждение ослабляет
внутреннюю мотивацию человека. Результат убедительно доказал,
что вознаграждение снижает уровень мотивации, заинтересован-
ности и  удовольствия от  изначально внутренне мотивируемых
занятий [9]. Деси и Райан объяснили это тем, что награда изменя-
ет фокус людей, их оценку того, почему они это делают. Человек
начинает заниматься чем-то, что для него приятно и  интересно,
мотивируемый ощущением свободного выбора и личной свободы.
Например, если спросить его, почему он играет в SOMA, он, скорее
всего, ответит нечто вроде: «Потому что мне хочется», «Потому что
мне нравится» или «Потому что это весело». Но если он получает
за  это вознаграждение или похвалу, он начинает объяснять свое
поведение не внутренними, а внешними причинами, и теперь от-
вет, наверное, будет примерно следующим: «Потому что мне за это
платят» или «Чтобы показать всем, какой я великий игрок».
Материалистические ценности заставляют людей что-то де-
лать, фокусируясь в первую очередь на вознаграждении. Как след-
ствие, те, кто верит в важность награды и похвалы, вряд ли испы-
тают от  занятия глубокое удовлетворение, которое чувствуют
внутренне мотивированные люди. Материалист озабочен день-
гами и  похвалой, и  это отвлекает его от  таких аспектов, как за-
интересованность, искреннее наслаждение, сложность ­задания,
Быть или иметь?

заставляющая напрягать силы и  применять все свои таланты


и способности.
[   1 3 4  ] Мы с Шивани Ханной протестировали эту теорию на индий-
ских и  американских студентах, для начала измерив их уровень
материализма [10]. Участники исследования также заполнили ан-
кету для оценки того, что сильнее мотивирует их в  работе: вну-
тренние или внешние мотивы  [11]. Внутренне мотивированные
люди соглашались с  утверждениями, передающими ощущение
наслаждения от того, чем они занимаются и что их заставляет на-
прягать силы и таланты, например, «Чем труднее задача, тем боль-
ше мне хочется ее решить» и «Я хочу, чтобы моя работа давала мне
возможность повышать квалификацию и приобретать новые зна-
ния». А внешне мотивированные респонденты, как правило, были
согласны с  утверждениями, четко отображающими фокус на  де-
нежной компенсации и  прочих поощрениях, такими как «Меня
волнует прежде всего не  сама работа, а  то, что я за  это получу»
и «Меня больше всего мотивируют отметки, которые мне поставят
за выполненное задание». Наше исследование показало, что и для
индийских, и для американских студентов, четко ориентирован-
ных на материалистические ценности, в учебе характерна менее
сильная внутренняя и более мощная внешняя мотивация, нежели
для их менее материалистически настроенных сверстников.
Кроме того, наше исследование четко продемонстрирова-
ло, что ориентация на  материалистические ценности действует
в  ущерб потоку и  внутренней мотивации. Все участники экспе-
римента записали по два вида деятельности, которым они отдают
больше всего времени на работе и в часы досуга, и по два имени
людей, с которыми чаще всего общаются. Затем они оценили эти
шесть компонентов по  семи критериям, касающимся, с  одной
стороны, ощущения отдаленности, а  с  другой  — независимости
и  искренней заинтересованности. Например, респонденты оце-
нивали, в  какой мере им скучно или интересно заниматься ука-
занным делом или общаться с  названным человеком; насколько
они чувствовали себя обязанными либо свободными это делать,
и  в  какой степени испытывали ощущение отчужденности или
искренней заинтересованности. Все индийские студенты  —
приверженцы материалистических ценностей сообщили, что
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

в  их работе меньше характеристик потока. А  американские сту-


денты, кроме этого, отмечали то же самое и  в  отношении своих
занятий на досуге и общения с другими людьми. [   1 3 5  ]

Еще один наглядный пример того, как вещизм препятствует


позитивному опыту, предлагает исследование с участием четырех
групп студентов из США и Южной Кореи [12]. Кен Шелдон с колле-
гами попросил их описать самое значимое, по их мнению, событие
за  прошедшую неделю, месяц или семестр, и  оценить, насколько
сильными были приятные (счастье, гордость) и  неприятные (то-
ска, тревога) эмоции, пережитые ими в  эти моменты. Кроме того,
респонденты указывали, в какой мере эти события вызывали ощу-
щение тесной связи с другими людьми, свободы, возможности вы-
бора, чувство самоуважения и т. д. Их также спрашивали о таких ха-
рактеристиках, как важность денег, популярности и роскоши в этом
событии. Исследование показало, что, если деньги или роскошь сто-
яли на  первом месте, участники испытывали меньше позитивных
и больше негативных эмоций. Иначе говоря, если респондент был
сфокусирован на этих вещах, считая их важнейшими компонента-
ми данного события, уровень его удовлетворенности был ниже.
Все это позволяет предположить, что в  своем повседневном
опыте люди с  материалистическими устремлениями фокусиру-
ются не на удовольствии от того, чем они занимаются; не на том,
насколько это интересно и в какой мере требует применения сил
и способностей, а на вознаграждении, которое можно в итоге по-
лучить. Это относится и к работе, и к досугу, и к взаимоотношени-
ям с окружающими. Такой настрой сильно препятствует возник-
новению состояния потока и  внутренней мотивации, поскольку
материалисты реже переживают опыт, способствующий свобод-
ному самовыражению; следовательно, важнейшие потребности
в автономии и аутентичности удовлетворяются значительно хуже.

Озабоченность чужим мнением

Напомним, что основная предпосылка для вхождения в  со-


стояние потока и  внутренней мотивации  — стопроцентная
Быть или иметь?

­вовлеченность в  то, чем ты занимаешься. Представьте, что вы


испытываете искреннее наслаждение от своего занятия — будь
[   1 3 6  ] то танцы, беседа с каким-то человеком или любое другое дело —
и вдруг начинаете думать о том, как в это время выглядите. Когда
это происходит, поток обычно заканчивается. Я иногда сталки-
ваюсь с  подобным явлением, когда играю на  пианино. Сначала
я просто наслаждаюсь игрой или пением, а  потом больше со-
средотачиваюсь на  себе, чем на  музыке. И  тогда я, как правило,
понимаю, что начал хуже играть и процесс доставляет мне куда
меньшее удовольствие, чем прежде.
Когда человек чрезмерно фокусируется на своем «я», он испы-
тывает то, что психологи называют «озабоченностью чужим мне-
нием», то есть сильное беспокойство по поводу того, как он выгля-
дит в глазах окружающих. Конечно, помнить о том, что у других
людей имеется определенное представление о нас и определен-
ные чувства к нам, полезно и способствует успешной адаптации
в  обществе, однако, согласно многим исследованиям, автомати-
ческая фокусировка на этом обычно довольно неприятна. В такие
моменты мы склонны сосредотачивать внимание на  своей вине
или некомпетентности, чувствуем себя глупо или испытываем
дискомфорт оттого, что что-то сделали не так, кажемся себе пол-
ными профанами. Кроме того, люди, которых, по их собственно-
му признанию, очень волнует мнение окружающих, часто жалу-
ются на постоянные депрессии, излишнюю нервозность и т. д. [13]
Если человек чрезмерно озабочен мнением других, увлека-
тельное, интересное и требующее напряжения занятие достав-
ляет ему намного меньше удовольствия. Чтобы подтвердить
это умозаключение, Райан с  коллегами провели серию экспе-
риментов, в  рамках которых участники выполняли внутренне
мотивируемые занятия, в  частности играли в  SOMA, в  то время
как за ними велось наблюдение с помощью видеокамер. Как по-
казало исследование, наличие камер и наблюдателей заставляло
испытуемых гораздо больше беспокоиться о том, как и что они
делают и как выглядят в глазах окружающих; думаю, вас не уди-
вит, что это серьезно ослабляло их внутреннюю мотивацию [14].
Раньше мы уже упоминали о доказательствах, подтверждаю-
щих, что люди с  сильной ориентацией на ­материалистические
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

ценности обычно слишком сильно переживают по поводу мне-


ния окружающих. Во-первых, они высоко ценят признание
и статус, что по определению предполагает излишнее внимание [   1 3 7  ]

к тому, что о них думают другие. Во-вторых, для самоуважения


им постоянно требуется подкрепление в виде чьей-то похвалы.
К такому выводу нас подводят и исследования Джонатана Шре-
дера и  Санджива Дугала, которые с  помощью шкалы материа-
лизма Белка оценивали студентов из Калифорнии [15]. Респон-
денты заполняли анкету для оценки уровня их озабоченности
мнением окружающих. Уровень материализма по  этой шкале
определяется степенью согласия участника со  следующими
утверждениями: «Меня сильно беспокоит, что обо мне думают
другие люди», «Я, как правило, очень волнуюсь по  поводу того,
смогу ли произвести хорошее впечатление на  окружающих»
и «Меня очень беспокоит, как я выгляжу со стороны». Как и ожи-
далось, студентам, набравшим большой балл по шкале материа-
лизма Белка, были также свойственны и чрезмерные пережива-
ния по поводу мнения окружающих.
Эти данные подтверждают вторую причину, по  которой по-
требность материалистов в автономии крайне редко удовлетво-
ряется полностью. Поскольку ориентация на  материалистиче-
ские ценности усиливает беспокойство человека в  отношении
того, что о  нем думают окружающие, а  также препятствует его
вхождению в  состояние потока и  внутренней мотивации, ста-
новится очевидным, что эти ценности отнюдь не способствуют
ощущению свободы и автономии.

Материализм и занятия,
препятствующие потоку

Существует еще одно, последнее и  довольно неприятное объ-


яснение того, почему материалистические ценности не  бла-
гоприятствуют внутренне мотивированному опыту, хотя
дан­ных тут пока еще недостаточно. Ученые уже имеют ряд дока-
зательств, свидетельствующих о том, что занятия, ­обусловленые
Быть или иметь?

­материалистическими ценностями, как правило, обладают до-


вольно низким потенциалом в смысле вхождения человека в со-
[   1 3 8  ] стояние потока. С  этой точки зрения материалисты нередко
бол ьшую часть своей жизни занимаются тем, что не слишком эф-
фективно удовлетворяет их важные потребности.
Один из  примеров поведения, стимулируемого материали-
стическими ценностями,  — сидение перед телевизором. Со-
гласно результатам исследования Михая Чиксентмихайи и  его
коллег, это занятие не  предполагает ни малейшего напряже-
ния усилий и делает человека апатичным и даже «обалдевшим».
Данный вывод подтверждает и психолог Антонелла Фаве. Когда
участников ее эксперимента (итальянских подростков и ремес-
ленников текстильных фабрик) просили назвать виды деятель-
ности, позволявшие им войти в состояние потока, просмотр те-
лепрограмм назывался ими крайне редко [16].
Еще один пример занятия, отнюдь не способствующего воз-
никновению ощущения потока, — шопинг. Чтобы приобретать
вещи, необходимые для реализации их материалистических
устремлений, людям, как правило, приходится много ходить
по магазинам. Но, как показывают исследования Деле Фаве, ре-
спонденты крайне редко заявляют, что данное занятие позво-
ляет им испытать состояние потока [17]. И это отнюдь не уди-
вительно, учитывая напряжение и  суету, сопровождающие
шопинг, а  также тот факт, что фокус на  деньгах и  вознаграж-
дении обычно серьезно ослабляет внутреннюю мотивацию
человека.
И наконец, еще два стиля поведения, порождаемые погоней
за  материальными благами и  никоим образом не  способствую-
щие полному внутреннему удовлетворению,  — слишком долгие
часы работы и  накапливание долгов. Как отмечает Джульетта
Шор, современная американская культура часто вынуждает лю-
дей сильно перерабатывать и  залезать в  долги, чтобы позволить
себе тот образ жизни, который, как утверждают идеологи этой
культуры, символизирует успех и счастье [18]. А платить за пере­
утомление и долги приходится стрессом, который считается пря-
мой противоположностью свободы и  автономии, характерных
для внутренней мотивации и потока.
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

Давление и принуждение

Требования человеческой жизни таковы, что все мы, независимо [   1 3 9  ]

от степени нашего материализма, находимся в состоянии потока


намного реже, чем нам хотелось бы. Понятно, что для большин-
ства из нас привычными и повседневными являются не лазанье
по горам и не моменты глубочайшей увлеченности какой-то ин-
тересной и  сложной задачей, а  выбрасывание мусора и  прочие
рутинные дела. Такие занятия лишь в  крайне редких случаях
связаны с  внутренней мотивацией, однако даже при их выпол-
нении люди в разной степени удовлетворяют свои потребности
в автономии и аутентичности. Иными словами, мы можем выно-
сить мусор потому, что искренне ценим чистоту и  хотим жить
в  уютном доме, а  можем потому, что нас к  этому принуждает
жена или же под давлением собственной совести.
Таким образом, нашу личную свободу и свободу выбора следует
трактовать как понятия относительные. Во всех видах деятельности
и во всех сферах жизни мы можем чувствовать бол ьшую либо мень-
шую автономию и  аутентичность по  отношению к  тому, что мы
делаем, почему мы это делаем и как мы это делаем. Этот континуум
представлен в  таблице 7.1, в  которой перечислены разные мотивы
поведения и поступков людей в их собственном объяснении [19].

Таблица 7.1. Автономия и причины поведения — из Райана (1995 г.)

Причина Внутренняя Отождествленная Интроектная Внешняя

Относительная Очень высокая Высокая Низкая Очень низкая


автономия

Самообуслов- Внутренняя Внутренняя Внешняя Внешняя


ленность

Соответствую- Заинтересован­ Осознанная Чувство вины Подчинение


щие процессы ность значимость Желание Стремление
Увлеченность Целеустрем­ избавиться к вознагражде-
Ощущение ленность от тревоги нию
сложности Принятие Необходимость Избегание
Поток поддерживать наказания
самоуважение

Печатается с разрешения Blackwell Publishers.


Быть или иметь?

Как утверждают Райан и Деси, каждый мотив влечет за собой


взаимосвязанный набор чувств и  психических процессов, за-
[   1 4 0  ] ставляющий людей чувствовать себя более либо менее свобод-
ными, и каждый мотив в определенной мере выражает наше ис-
тинное «я».
Первые в  этом континууме идут внутренняя и  отождествлен-
ная причины, которые соответствуют относительно высокому
уровню автономии и  самообусловленности поступков человека.
Как уже отмечалось, когда люди делают что-то, руководствуясь
внутренними соображениями, они мотивированы интересом,
удовольствием и  сложностью задачи. В  таких случаях они чув-
ствуют себя свободными и  независимыми, поскольку истинным
источником их поведения является их собственное «я». Кроме
того, человек ощущает свободу и  самостоятельность, если отож-
дествляет себя с тем, чем занимается. И если человек всесторонне
обдумал свои цели или поступки и убежден, что данный конкрет-
ный набор действий полностью согласуется с его устремлениями
и ценностями, он тоже чувствует себя свободным и независимым.
Например, меняя подгузник сына, я вряд ли нахожу это занятие ув-
лекательным и заставляющим применять все мои таланты и спо-
собности, но, делая это, я чувствую, что моя потребность в  авто-
номии полностью удовлетворяется, потому что это важно для
здоровья и комфорта ребенка и я обязан делать это как отец.
Но кроме мотивов, связанных с  потребностью в  автономии,
поступками людей порой движет совсем иной мотив, в частно-
сти принуждение со стороны. Как видно из таблицы 7.1, когда че-
ловек делает что-то, чтобы получить награду или похвалу либо
избежать наказания, им управляют внешние мотивы. В  таких
случаях он не  является хозяином своих поступков, а  действует
так или иначе по  причине контроля извне или принуждения.
Кроме того, людей иногда мотивируют так называемые интро-
ектные причины, предполагающие внутреннее давление. Когда
человек делает что-то только потому, что в  противном случае
будут чувствовать себя виноватым или испытает какую-то дру-
гую негативную эмоцию, либо для поддержания своей условной
самооценки, его поведением движет насилие и  принуждение,
а не свобода и стремление к самовыражению. Вспомните парня,
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

который ходит в  церковь только потому, что хочет хорошо вы-


глядеть в  глазах местного общества, избежать осуждения род-
ственников и задобрить Господа. Все это примеры интроектных [   1 4 1  ]

и внешних мотивов.
Сегодня целый ряд свидетельств подтверждает, что люди,
четко ориентированные на  материалистические ценности, ча-
сто сообщают о  мотивации, которая находится на  контроли-
руемом, неавтономном конце континуума. Мы с  Кеном Шелдо-
ном исследовали несколько выборок американских студентов
и  взрослых респондентов и  каждый раз обнаруживали, что те,
кто стремится в жизни к финансовому успеху и статусу, обычно
заявляют, что упорно движутся к своим целям прежде всего пото-
му, что считают, будто обязаны это делать, поскольку иначе будут
чувствовать стыд, вину или тревогу. Их также мотивирует то, что
именно таких действий и  поступков от  них ждут окружающие,
потому что подобные требования диктует ситуация, либо пото-
му, что они рассчитывают в итоге получить вознаграждение или
избежать наказания [20]. Мотивы данного типа связаны с давле-
нием и принуждением и, следовательно, никак не способствуют
удовлетворению потребностей в  автономии и  аутентичности.
Даже в  таких аспектах нашего бытия, как обладание мате-
риальными благами, зарабатывание денег и покупка вещей, где
материалисты по  идее должны чувствовать себя относительно
свободными, проблемы с автономией и аутентичностью никуда
не деваются. Так, например, Марша Ричинс попросила две груп-
пы взрослых респондентов (члены первой характеризовались
откровенно материалистическими устремлениями, второй  —
преследовали в жизни совсем иные цели) «перечислить наиболее
важные вещи, которыми они владеют, и  объяснить, почему ка-
ждая из  них им так дорога». Участники первой группы назвали
больше причин, касающихся внешнего вида и стоимости вещей
(внешняя и интроектная причины), и меньше тех, которые были
связаны с  удовольствием обладания ими (внутренние причи-
ны) [21]. Абхишек Шривастава с коллегами, в свою очередь, пред-
ложил 266 студентам бизнес-школ и 145 предпринимателям пе-
речень мотивов для зарабатывания денег, в том числе таких, как
стремление к чувству защищенности, возможность заниматься
Быть или иметь?

на  досуге приятными делами и  пожертвования нуждающим-


ся  [22]. Участников исследования спросили, насколько для них
[   1 4 2  ] важен финансовый успех по  сравнению с  другими жизненны-
ми целями. В обеих выборках единственными типами мотивов,
последовательно связанных с  высокой значимостью материа-
лизма, оказалось сравнение себя с  другими членами социума
(например, «Иметь дом и автомобиль лучше, чем у соседа») и пре-
одоление неуверенности в себе (например, «Чтобы доказать, что
я не так глуп, как некоторые думают»). Иными словами, хотя сту-
денты и предприниматели, как правило, называли самые разные
причины для стремления к  финансовому успеху, респонденты,
ориентированные на  материалистические ценности, как пра-
вило, больше волновались о  том, чтобы выглядеть успешными
в  глазах окружающих и  поддерживать свою самооценку на  от-
носительно высоком уровне. Как видно из  таблицы  7.1, оба эти
мотива не слишком успешно удовлетворяют потребности чело-
века в  автономии. Следует также отметить, что, как обнаружил
Шривастава, статистическая зависимость между материализ-
мом и низким уровнем субъективного благополучия, по всей ви-
димости, в значительной мере объясняется именно этими кон-
тролируемыми, неавтономными мотивами. Это говорит о  том,
что в  случае со  многими людьми, по  крайней мере с  теми, чья
жизнь связана с бизнесом, слабое удовлетворение потребностей
в автономии может быть одной из самых важных причин, по ко-
торым ориентация на  материалистические ценности означает
более низкий уровень счастья.
Еще одним примером материалистического поведения, в ко-
тором часто прослеживаются такие мотивы, как принуждение
и  давление, является шопинг. Психиатры и  исследователи мо-
делей поведения потребителей изучили так называемую мага-
зиноманию — психопатологию, характеризуемую мощным им-
пульсом к приобретению вещей, даже очевидно ненужных [23].
Один из шопоголиков, участвовавших в исследовании Рональда
Фабера и  Томаса О’Гинна, признался, что, приходя в  магазин,
«действует словно на  автомате». Другой респондент выразился
так: «Не то чтобы я действительно хотел эту вещь, ведь иногда
я покупаю что-то, а сам думаю: “Тьфу ты, и зачем мне очередная
Ц е п о ч к и м ат е р и а л и з м а

толстовка”». А  третий парень посетовал: «Я не  могу зайти даже


в  продуктовый магазин, чтобы купить один пакет молока. Мне
обязательно нужно купить два». [   1 43  ]

Все эти примеры свидетельствуют об  одном: шопоголик


не  верит, что он сам выбирает, что покупать; вместо этого он
испытывает постоянное давление или тревогу, и  избавиться
от них, как ему кажется, можно только благодаря покупкам. А не-
которыми людьми с этой психопатологией движет надежда, что,
приобретя что-то в магазине, они вызовут симпатию и одобре-
ние продавцов (условная самооценка). Например, два участника
упомянутого выше исследования Фабера и О’Гинна рассказали,
что испытывают огромное удовольствие от  особого внимания
торгового персонала и  курьеров, доставляющих их покупки
на дом. Один из них даже признался: «Я думаю, что, много поку-
пая, я льщу магазину».
То, что шопоголиками движет всепоглощающее и неконтро-
лируемое желание покупать; что они покупают, чтобы избежать
мучающего их чувства тревожности, что они часто стараются
таким образом добиться чьего-то одобрения, в полной мере со-
гласуется с идеей, что эти люди руководствуются интроектными
или внешними мотивами. Иными словами, в  данном процессе
они испытывают давление сродни наркомании. Хотя покупка
вещей, казалось бы,  — следствие неавтономных мотивов, шо-
поголики используют этот процесс для поддержания условной
самооценки и  чтобы избежать тревоги. Как в  случае со  всеми
типами аддиктивного поведения, потребности в аутентичности
и  автономии не  удовлетворяются, что приводит к  ухудшению
психологического благополучия человека.

Таблица 7.2. В
 ыборка клинических критериев Фабера и О’Гинна
для оценки магазиномании (1992 год)

Если к концу платежного периода у меня остаются деньги, я просто обязан их потратить
Я покупаю вещи, даже если не могу себе этого позволить
Чтобы поднять настроение, я иду в магазин и что-нибудь себе покупаю
В дни, когда я не хожу по магазинам, я испытываю тревогу или становлюсь нервным

Печатается с разрешения University of Chicago Press.


Быть или иметь?

Конечно, не все люди, ориентированные на материалистиче-


ские ценности, становятся шопоголиками, но многие взрослые
[   1 4 4  ] респонденты, которые набрали высокий балл по  критериям,
перечисленным в  таблице  7.2, получали много очков и  при за-
полнении вопросника для оценки уровня материализма. Кроме
того, шопоголики отличаются относительно низкой самооцен-
кой и  чаще, чем обычные покупатели, страдают от  депрессии,
тревожности и  расстройств, вызванных употреблением пси-
хотропных препаратов. А как мы уже говорили, все эти пробле-
мы характерны также для убежденных материалистов.

Резюме

В этой главе мы говорили о  том, как ориентация на  материа-


листические ценности препятствует удовлетворению потреб-
ностей в  аутентичности и  автономии. Человек, разделяющий
эти ценности, не считает личную свободу и самостоятельность
важными, уменьшая тем самым вероятность удовлетворения
этих потребностей. Кроме того, люди, чрезмерно озабоченные
финансовым успехом, изначально сфокусированы на  внешнем
вознаграждении или похвале, и,  следовательно, сложность за-
дания и сам процесс его выполнения не доставляют им особого
удовольствия. В  итоге им, как правило, незнаком чрезвычайно
позитивный опыт автономии и  аутентичности. Далее, их жиз-
ненные ценности вынуждают их заниматься тем, что крайне
редко способствует вхождению в состояние потока и почти ни-
когда не базируется на внутренней мотивации, например много
смотреть телевизор и ходить по магазинам. И наконец, материа-
листы часто испытывают на себе давление и принуждение, даже
в поступках, вполне согласующихся с их материалистическими
ценностями. Все это говорит о том, что, сосредотачиваясь на ма-
териальных целях, люди чувствуют себя несвободными, управ-
ляемыми и подконтрольными, и этот настрой отнюдь не вызы-
вает ощущения свободы и независимости.
гл а в а

8
Семья,
сообщество
и Земля

Надменность богатства всегда


выплывет наружу.

Сэмюэл Джонсон [1]
Д о сих пор мы говорили о внутренних, личных последстви-
ях ориентации на  материалистические ценности. Я рас-
сказал, как меняется наш опыт, остаются неудовлетворенными
потребности, снижается уровень субъективного благополу-
чия, когда эти ценности занимают в системе наших жизненных
приоритетов центральное место. Однако это влечет за  собой
еще и целый ряд негативных последствий внешнего характера.
Наши любимые, дети, соседи, местное сообщество и даже плане-
та — все они страдают, если нашими поступками и желаниями
движет безудержное стремление к богатству, статусу и имиджу.
В  этой главе я вернусь к  некоторым описанным выше исследо-
ваниям и  представлю новые доказательства того, как материа-
листические ценности вредят окружающим нас людям и какой
ущерб они наносят здоровью планеты.

Брак

Представьте, что вы состоите в браке с твердым приверженцем


материалистических ценностей. Исходя из  исследований, опи-
санных в  главе  6, можно с  полным основанием предположить,
что ваш супруг (или супруга) заботится о вас меньше, чем вам бы
Семья, сообщество и Земля

того хотелось, редко говорит вам о своей любви, мало помогает,


может быть неверен, часто поступает безответственно и нечест-
но и не  умеет прощать. Кроме того, он, скорее всего, не  особо [   1 4 7  ]

стремится понять вашу точку зрения и не  отличается щедро-


стью. Когда в семье возникают конфликты, супруг нередко ведет
себя агрессивно; он подозрителен и часто манипулирует людь-
ми. И наконец, не исключено, что вы чувствуете, что он исполь-
зует вас, чтобы поддерживать свою самооценку, или пытается
продвинуться в жизни за ваш счет.
Понятно, что такое поведение и  отношение отнюдь не  спо-
собствуют субъективному благополучию вашего супруга, по-
скольку создают опыт, который не позволяет удовлетворить его
потребности в  близости и  привязанности. Но  это негативно
сказывается и на вас, формируя в вашей семье межличностную
среду, мешающую удовлетворению ваших потребностей. Если
вас не ценят и относятся к вам как к предмету, они вряд ли будут
удовлетворены, а это, в свою очередь, ведет к снижению качества
вашей жизни.
Сторонний наблюдатель, глядя на  такой брак, скорее всего,
предскажет, что со временем он распадется. Конечно, спрогно-
зировать развод непросто, но  материалистические ценности
супругов, без сомнения, играют в  этом определенную роль.
Во  всяком случае, тот факт, что в  потребительских культурах
процент разводов довольно высок и что этот показатель сильно
вырос после того, как общество стало более материалистически
ориентированным, однозначно подтверждает данное предпо-
ложение. Равно как и  тот факт, что основным источником кон-
фликтов в  браке, по  признанию самих же супругов, являются
разногласия по поводу денег [2].
Нам еще предстоит проанализировать, как именно матери-
алистические ценности влияют на  брак, но  уже сейчас можно
сказать, что, такой анализ, скорее всего, покажет, что супруги,
чрезмерно сфокусированные на  зарабатывании денег и  при-
обретении вещей, символизирующих, с  их точки зрения, уро-
вень благосостояния, ведут не слишком качественную и напол-
ненную смыслом жизнь. Кроме того, когда настают трудные
времена, что рано или поздно случается в  отношениях всех
Быть или иметь?

­с упружеских пар, материалистически настроенных супругов,


как правило, связывает меньше общего, и они чувствуют по от-
[   1 4 8  ] ношению друг к  другу меньше эмпатии, что, конечно, разъеди-
няет их и мешает найти решение проблем. И в заключение я бы
сказал, что, если любовные отношения людей базируются на же-
лании повысить свой статус, а не на взаимности, обоих партне-
ров, скорее всего, не  удовлетворяет текущее положение вещей.

Воспитание детей

Материалистические ценности сказываются также и  на нашей


родительской миссии. Когда они безраздельно управляют на-
шим поведением, дети, смотря на нас, перенимают аналогичное
отношение к жизни. Опыт показывает, что система жизненных
ценностей ребенка, как материалистических, так и любых дру-
гих, отчасти формируется путем имитации ценностей родите-
лей [3]. В исследовании на базе гетерогенной выборки подрост-
ков, о котором я уже рассказывал, мы с коллегами выявили четкую
зависимость между ценностями матерей и детей [4]. На семьде-
сят матерей, считавших финансовый успех более важным, чем,
например, самопринятие, пятьдесят их детей-подростков (71%)
ответили то же самое. И  на  пятьдесят девять матерей, которые
ставили самоприятие выше финансового успеха, тридцать семь
их детей подросткового возраста (63%) дали такой же ответ. Ана-
логичные результаты были получены при сравнении финансо-
вого успеха с  такими ценностями, как симпатия окружающих
и забота о благе общества.
Эффективность передачи материалистических ценностей
от родителей к детям определяется не только тем, разделяет ли
их родитель; тут все во  многом зависит также от  конкретного
поведения родителя, которое поощряет и укрепляет эти ценно-
сти в  его чадах. Например, я бы с  большой долей вероятности
предположил, что родители, ориентированные на финансовый
успех, много смотрят телевизор. В  результате их дети, по  всей
видимости, подвергаются воздействию большого количества
Семья, сообщество и Земля

информации, усиливающей эту ориентацию. А  тот факт, что


материалистические ценности предполагают более слабую эм-
патию и  более конфликтные отношения между людьми, дает [   1 4 9  ]

основания полагать, что родители-материалисты относятся


к  детям менее заботливо и  внимательно. Наше исследование
на  базе матерей и  их детей-подростков показало, что матери
с материалистическими устремлениями не утомляли своих чад
чрезмерной опекой, и  этот стиль воспитания способствовал
формированию у  детей четкой материалистической ориента-
ции (см. главу 4) [5].
Кроме того, существуют модели родительского поведения,
обусловленные материалистическими ценностями, которые
посылают детям косвенное сообщение о том, что главное в жиз-
ни — богатство и статус. Чем больше мы работаем, чтобы иметь
возможность вести, так сказать, достойный с материальной точ-
ки зрения образ жизни, тем меньше времени уделяем своим де-
тям. Я в данном случае говорю не о тех весьма многочисленных
людях, которые вынуждены подрабатывать, чтобы прокормить,
одеть и  обеспечить жильем свои семьи. Я имею в  виду тех, кто
много работает, не чтобы удовлетворить базовые потребности,
а,  например, ради того, чтобы в  гараже огромного дома стояло
два новеньких минивэна, а не один. Когда дети видят такое пове-
дение родителей, они очень часто приходят к выводу, что работа,
деньги и  вещи важнее всего остального, возможно, даже семьи.
Многие родители, с  которыми мне приходилось беседовать,
признавались, что чувствуют свою вину перед детьми за то, что
уделяют им недостаточно внимания из-за большой занятости на
работе. К сожалению способ, которым они иногда компенсируют
это, только подливает масла в огонь материализма: чтобы пока-
зать свою любовь и избавиться от чувства вины, они заваливают
детей дорогими подарками. Но видеоигры и стильные кроссовки
никогда не заменят родительского тепла и времени, проведенно-
го с  папой и  мамой. Более того, такие подарки имеют дополни-
тельный негативный эффект, ибо это позволяет материальным
благам просачиваться в наши отношения с детьми и еще сильнее
укрепляет потребительский месседж о том, что любовь бывает
самой крепкой, если она подтверждена ­деньгами.
Быть или иметь?

Вывод очевиден: когда воспитание детей базируется на мате-


риалистических ценностях, ребенок с большей долей вероятно-
[   1 5 0  ] сти будет тоже высоко их ценить. А последствия этого мы с вами
уже обсудили.

Местное сообщество

В современном взаимосвязанном мире местные общины больше


не пребывают в рамках географических границ. Наше сообще-
ство включает в себя людей, с которыми мы общаемся по интер-
нету; транснациональные корпорации, которые продают нам
всевозможные товары и  услуги; знаменитостей, «населяющих»
медиа, и политиков, чьи решения основательно влияют на нашу
жизнь. Как и  во всех остальных случаях, поступки и  действия
этих людей отражают их ценности, и если влиятельный человек
проповедует материалистические ценности, определенные рас-
ходы за это несет все общество.
Упомянутые ранее исследования продемонстрировали, что
материалистическая ценностная ориентация часто влечет за со-
бой антиобщественные и эгоистичные решения, направленные
скорее на  то, чтобы обойти других людей, а не  сотрудничать
с ними. В результате остальные члены общества рассматривают-
ся как предметы, которыми можно манипулировать и использо-
вать ради своей выгоды. Кроме того, материалистические ценно-
сти резко конфликтуют с желанием сделать мир лучше и внести
свой вклад в  торжество равенства, справедливости и  прочие
аспекты гражданского общества.
Обсудим, например, как эти ценности сказываются на  ре-
шениях руководителей компаний, касающихся рабочей силы.
Данный выбор нередко сопряжен с явным конфликтом ценно-
стей: заработать больше денег для себя и акционеров, которые
назначили меня на  этот пост, или поставить потребности со-
трудников на  одну ступень с  интересами акционеров? Следу-
ет признать, что в бизнес-решениях материалистические цен-
ности часто берут верх, как, например, в случае с Ли Якоккой,
Семья, сообщество и Земля

который, урезав премиальные сотрудникам Chrysler, назначил


себе бонус в 20 миллионов долларов. И как, вы думаете, он про-
комментировал это решение? «Таков американский подход [   1 5 1  ]

к делу. Если маленькие дети не мечтают зарабатывать много де-


нег, как об этом мечтал я, то, что, черт возьми, хорошего в этой
стране?» [6].
Влияние материалистических ценностей на общество весь-
ма заметно и  в  законодательном поле, когда наши государ-
ственные чиновники нередко одобряют структуры налого­
обложения, предполагающие недостаточное финансирование
здравоохранения, образования, охраны окружающей среды
и  программ искусства, но  при этом позволяют транснацио-
нальным корпорациям иметь финансовые активы и  власть,
сравнимые с  бюджетами и  властью некоторых стран. Выбор
очевидно делается в пользу денег, а не социального равенства,
экологии и эстетики.
Я бы мог продолжать перечислять, как материалистические
ценности сказываются на  врачах и  сфере здравоохранения,
на спортсменах и разных видах спорта, на учителях и образова-
нии и на практически любой другой сфере общественной жиз-
ни. Но вместо того чтобы повторять то, о чем уже неоднократно
говорилось до меня [7], закончу этот раздел историей об одних
чрезвычайно влиятельных, но в то же время остающихся в тени,
практически невидимых членах общества. О маркетологах и ре-
кламодателях.
Поскольку эти люди крайне редко становятся знамениты-
ми, а  после рекламных роликов практически никогда не  идут
титры, довольно легко забыть, что все рекламные объявления
придумываются людьми. Тем не менее мы должны помнить, что
рекламу, которая будет продавать определенный продукт и про-
пагандировать потребительский образ мышления, всегда соз-
дает какой-то конкретный человек. И эти мужчины и женщины
обладают огромной властью, ибо результаты их труда практиче-
ски повсюду и влияют на очень большой сегмент общества.
Имея это в виду, прочтите следующие цитаты; в них говорит-
ся о том, что люди, создающие рекламу и платящие за нее, дума-
ют о маркетинге рекламируемых ими товаров для детей [8]:
Быть или иметь?

«Существует только два способа увеличить базу клиентов.


Надо либо уметь подключить их к  своему бренду, либо приви-
[   1 5 2  ] вать любовь к нему с рождения».
Джеймс У. Мак-Нил,
профессор маркетинга Texas A&M

«Все эти люди поняли одну основополагающую и вполне ло-


гичную идею: завладев ребенком в  раннем детстве, вы можете
стать его владельцем на  долгие годы. Компании говорят: “Мы
хотим, чтобы этот малыш становился нашим во все более млад-
шем, младшем, младшем возрасте”».
Майк Сирлез,
бывший президент Kids “R” Us,
сети специализированных
магазинов товаров для детей

«Если говорить об  ориентации на  потребителей-малышей,


мы в General Mills используем модель Procter & Gamble “от колы-
бели до могилы”. Мы верим в то, что потребителя нужно заполу-
чить как можно раньше и удерживать в своих сетях всю жизнь».
Уэйн Чилики,
исполнительный директор General Mills

«По-настоящему эффективная реклама заставляет человека


без предлагаемого ею продукта чувствовать себя неудачником.
Дети к  этому особенно восприимчивы… Вы открываете каналы
эмоциональной уязвимости, а с детьми это особенно просто, по-
тому что они наиболее эмоционально уязвимы».
Нэнси Шалек,
президент агентства Shalek

Задумайтесь над тем, какие слова употребляют эти люди. Ма-


лышам прививают любовь к  бренду, их «подключают» к  нему,
их стараются заполучить, стать их владельцем; их намеренно
заставляют чувствовать себя эмоционально уязвимыми. Их вос-
принимают как маленьких потребителей, у  которых благодаря
правильной рекламе можно выманить деньги — так же легко, как
Семья, сообщество и Земля

еще пару лет назад можно было найти нужные слова и отобрать
у  них конфетку. Иными словами, многие маркетологи и  рекла-
модатели относятся к детям как к предметам, которыми можно [   1 5 3  ]

манипулировать ради обогащения.


Когда в обществе доминируют материалистические ценности,
оно еще сильнее отдаляется от всего, что делает его цивилизован-
ным. Мы относимся друг к  другу все менее гуманно, позволяем
погоне за наживой взять верх над стремлением к равенству, чело-
вечности и уважительному отношению друг к другу. Мы разреша-
ем материалистическим ценностям наносить огромный ущерб
очень многому из того, что было бы наилучшим для социума.

Земля

Многие современные ученые считают, что чрезмерное потре-


бление представляет собой одну из  главных проблем, угро-
жающих благополучию и  целостности экосистемы Земли  [9].
Жители нашей планеты, особенно ее западного полушария, по-
требляют ресурсы темпами, значительно опережающими спо-
собность Земли возобновлять эти ресурсы и поглощать отходы
нашей жизнедеятельности. Вода, леса и чистый воздух использу-
ются и  загрязняются гораздо быстрее, чем восстанавливаются,
и  по мнению многих ученых, именно отходы потребления
и производства вкупе с множеством других проблем стали при-
чиной возникновения дыры в  озоновом слое. Биологическое
разно­образие Земли неуклонно сокращается по  мере того, как
привычные места обитания животных и  растений либо уничто­
жаются, либо превращаются в небольшие островки дикой природы
паркового типа, отделенные друг от друга, так сказать, «эволюцией».
Все эти проблемы привели к тому, что многие ученые и экологи се-
годня серьезно обеспокоены состоянием здоровья экосистемы на-
шей планеты и ее способностью поддерживать жизнь.
Конечно, силы, угрожающие благополучию Земли, поистине
огромны и сложны, и я вовсе не намерен сводить все исключи-
тельно к  проблеме наших жизненных ценностей. И  все же нам
Быть или иметь?

нужно признать важную роль материализма в этом уравнении,


ибо уже сегодня существует множество доказательств, под-
[   1 5 4  ] тверждающих, что решения, базирующиеся на  материалисти-
ческих ценностях, зачастую не учитывают интересов природы,
а порой и откровенно враждебны по отношению к ней.
Нам всем известны примеры того, как материалистические
ценности конфликтуют с  озабоченностью более широкими
и всеобъемлющими проблемами. Например, убежденных матери-
алистов крайне редко интересуют такие вещи, как «красота круп-
ных городов и  сельской местности»  [10]. И,  как наглядно видно
из циклической модели ценностей, о которой мы говорили выше,
во многих культурах стремление к богатству находится на проти-
воположной стороне от желания «защищать окружающую среду»,
жить в «мире красоты» и достичь «единения с природой» [11].
Можно привести и другие доказательства того, что материа-
листическая ценностная ориентация, как правило, сопровожда-
ется отсутствием интереса к вопросам экологии и защиты окру-
жающей среды. Шон Сондерс и Дэн Манро, например, наглядно
продемонстрировали, что те австралийцы, в  системе жизнен-
ных ценностей которых однозначно доминируют материали-
стические, сообщают также о негативном отношении к природе,
полном равнодушии к  животным и  о том, что они редко дума-
ют об экологии  [12]. Аналогичные результаты получили Марша
Ричинс и  Скотт Доусон, опрашивавшие на  предмет уровня ма-
териализма более 200  взрослых американцев  [13]. Участникам
задали вопрос, как часто они используют три модели поведения,
способствующие защите окружающей среды: 1)  не  требующие
особых материальных затрат (поездка на  велосипеде вместо
автомобиля, покупка подержанных вещей вместо новых и  т. д.),
2)  предполагающие более высокий уровень решимости и  це-
леустремленности (выпекание хлеба дома вместо его покупки
в  магазине, самостоятельный ремонт жилища) и  3)  символи-
зирующие еще бол ьшую озабоченность проблемами экологии
(утилизация отходов и вклад в деятельность «зеленых» органи-
заций). Так вот, люди, набравшие наивысший балл по критерию
ориентированности на материалистические ценности, оценили
свое участие во  всех этих видах деятельности весьма ­скромно,
Семья, сообщество и Земля

что, в свою очередь, говорит о том, что они предпочитают пове-


денческие модели, наносящие вред окружающей среде.
В конечном счете из всех этих опросов следует один вывод: если [   1 5 5  ]

мы и  впредь будем позволять эгоизму и  материализму управлять


нашими решениями и поступками, нас ждет экологическая ката-
строфа. Долгие годы исследований свидетельствуют о том, что по-
ведение человека часто приводит к проблемам данного типа; этот
процесс иногда называют «трагедией общин»* [14]. Рассмотрим, на-
пример, общинное пастбище, которым совместно пользуется мно-
жество людей. До тех пор пока все пастухи ограничивают количе-
ство пасущихся на нем овец, пастбище будет оставаться в хорошем
состоянии и обеспечивать достаточным кормом все отары общи-
ны, поскольку трава, клевер и другие растения восстанавливаются
довольно быстро. Однако часто бывает, что один из членов общи-
ны постепенно увеличивает свое стадо и все активнее использует
общий ресурс. Постепенно происходит все большее чрезмерное
стравливание пастбища, а между тем и другие местные жители вы-
гоняют на него больше овец. Понятно, что со временем ресурс пол-
ностью исчерпывается, и уже никто не может пасти там свое стадо.
По мнению Кена Шелдона и  Холли Мак-Грегор, материали-
стические ценности часто приводят к тому, что люди принимают
в связи с экологией и конкуренцией решения, в конечном итоге
ведущие к трагедии общин [15]. Чтобы протестировать эту идею,
ученые раздали анкету с Индексом стремлений более чем 150 сту-
дентам Рочестерского университета. Затем, исходя из набранных
баллов, респондентов поделили на  ориентированных на  фи-
нансовый успех и приверженцев противоположных жизненных
ценностей и распределили в одну из трех групп: четыре матери-
алиста, два материалиста и  два нематериалиста и  четыре нема-
териалиста. Далее группам предложили сыграть в расширенную
версию игры по управлению лесными ресурсами (описана в гла-
ве  4). Их попросили представить себя руководителями лесоза-
готовительного предприятия, которое наряду с  тремя другими
компаниями начинает разработку лесного участка в  200  гектар

* Род явлений, связанных с противоречием между личными интересами и общественным


благом. Прим. ред.
Быть или иметь?

(1 гектар = 100 акров). Ежегодно каждая компания может претен-


довать на вырубку не более 1000 акров леса; следовательно, лесной
[   1 5 6  ] массив будет максимально сокращаться на 4000 акров в год, хотя
оставшийся ресурс восстанавливается в год всего на 10 процентов.
Всем участникам специально напомнили, что, если они сделают
заявку на  вырубку слишком маленького массива, их компания,
скорее всего, заработает немного, но, если вырубка будет чрез-
мерно большой, лесу грозит полное уничтожение. Затем каждый
член группы выдвинул свое предложение на  вырубку в  первый
год; ассистент записал заявки и подсчитал (с учетом ежегодно-
го 10-процентного восстановления ресурса), сколько акров леса
останется на  вырубку в  следующем году. Заявки принимались
вплоть до полной вырубки леса, либо на срок двадцать пять лет.

Рис. 8.1. П
 ланы вырубки по трем группам студентов разной ценностной
ориентации. (Изменено по Шелдону и Мак-Грегору, 2000 г.
Печатается с разрешения Blackwell Publishers.)

На рисунке 8.1 представлена кривая ежегодной вырубки


по  трем группам на  двадцатипятилетний срок. Группы, ори-
ентированные на  материалистические ценности, изначально
Семья, сообщество и Земля

­намеревались вырубать больше, чем группы, состоящие из  лю-


дей с другими жизненными приоритетами. В результате лесной
массив неуклонно сокращался, и  со временем группы матери- [   1 5 7  ]

алистов могли вырубать все меньше и  меньше. По  сути, по  ис-
течении определенного времени менее материалистично на-
строенные группы зарабатывали бо льшую прибыль, чем более
материалистические, потому что они дольше сохраняли боль-
шие лесные массивы. Леса групп из нематериалистов приноси-
ли им деньги в  среднем почти двадцать лет, а  лесные массивы
материалистов были пригодны к  вырубке в  среднем всего пят-
надцать лет.
Выводы из этого эксперимента очевидны. Когда нашим пове-
дением управляют материалистические ценности, проигрыва-
ют все, как люди, так и остальные биологические виды, населяю-
щие «ресурс» и называющие его своим «домом».

Резюме

В этой главе мы говорили о том, что ориентация на материали-


стические ценности негативно сказывается не  только на  бла-
гополучии тех, кто является их убежденным приверженцем,
но и всех остальных людей. Когда люди в семье взаимодействуют
на  основе таких ценностей, в  их отношениях меньше эмпатии
и близости, и этот настрой чаще всего передается следующему
поколению. А если в погоне за богатством и статусом власть иму-
щие начинают опредмечивать людей, страдает все общество.
И наконец, это наносит ущерб здоровью планеты, поскольку ма-
териалистические ценности приводят к  тому, что люди потре-
бляют ее ресурсы нестабильными и  поистине разрушительны-
ми темпами.
гл а в а

9
Как изменить
ситуацию

Богатство не от обилия земных благ,


а от умиротворенного разума.

Мухаммад [1]
В этой книге я представил вашему вниманию научные данные,
подтверждающие правоту приведенных выше слов Мухам-
мада: жизнь, сосредоточенная на  стремлении к  деньгам и  славе,
лишена смысла. Глава  2  убедила нас, что материалистические
ценности идут рука об  руку с  низким качеством жизни и  сла-
бым психологическим здоровьем. Главы 4–7 продемонстрирова-
ли, что, если эти ценности занимают доминирующую позицию
в  шкале жизненных приоритетов человека, его потребности
в  безопасности и  защищенности, компетентности и  самоуваже-
нии, связанности с другими людьми, автономии и аутентичности
удовлетворяются не полностью. В главе 8 описано, как наше мате-
риалистическое отношение к жизни работает против субъектив-
ного благополучия окружающих нас людей, общества и планеты.
Из всего этого следует один простой вывод: ориентация на мате-
риалистические ценности снижает качество нашей жизни.
Теперь, когда мы знаем проблему, нам остается ответить
на  два вопроса. Во-первых, каково иное, альтернативное ви-
дение личной и  общественной жизни, в  центре которой лежат
не материалистические устремления? Второй вопрос несколько
сложнее: как внедрить изменения, необходимые для реализации
этого видения, которое гораздо богаче внутренне и  действи-
тельно способствует укреплению нашего психологического
(и не только) здоровья?
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

В поиске ответов на эти вопросы я счел полезным расширить


формулировку проблемы материализма как проблемы жиз-
ненных ценностей. С  одной стороны, люди формируют свои [   1 6 1  ]

жизненные приоритеты под влиянием родных, сверстников,


социальных институтов и  СМИ. С  другой  — общество состоит
из  отдельных индивидов, и  его функционирование во  многом
зависит от  их ценностей. Получается, что наши современники
свято верят в материализм потому, что наше общество в высшей
степени материалистично, а  общество в  высшей степени мате-
риалистично потому, что большинство полагает, что только та-
кая ориентация способна обеспечить им счастливую жизнь.
Некоторых данная проблема яйца и курицы могла бы повер-
гнуть в пучину отчаяния, однако я, напротив, считаю подобную
взаимозависимость веским основанием для надежды. Если мы
сможем изменить общество, изменятся ценности людей, а если
решат измениться люди, изменятся ценности общества. По сути,
если мы на индивидуальном уровне и как общество в целом пой-
мем, что хотим и  должны это сделать, в  нашем распоряжении
окажутся как минимум два широкомасштабных варианта дей-
ствий для внедрения необходимых изменений.
В этой заключительной главе я хочу предложить вашему
вниманию альтернативное видение материалистических цен-
ностей и  несколько стратегий, способных нивелировать их
важность в глазах общества и его отдельных членов и, следова-
тельно, повысить уровень нашего субъективного благополучия.

Здоровые ценности, — здоровое


общество

Базирующаяся на  потребностях теория, на  основе которой по-


строена эта книга, а  также многочисленные научные исследо-
вания обеспечивают нас отличным набором исходных руково-
дящих принципов для понимания того, какие ценности следует
разделять человеку и обществу, чтобы жить здоровой, приятной,
интересной и  наполненной смыслом жизнью. Короче говоря,
Быть или иметь?

самые здоровые  — те ценности, которые лучше всего отража-


ют и удовлетворяют потребности, описанные в главе 3. В идеале
[   1 6 2  ] жизненные ценности должны направлять к опыту, наделяюще-
му нас чувством безопасности, делающему нас компетентными
и  достойными уважения людьми, позволяющему быть свобод-
ными и имеющими возможность самовыражаться в полном со-
гласии со своим «я».
Мы с  коллегами называем ценности, удовлетворяющие эти
психологические потребности, внутренними  [2]. Они базируют-
ся на  истинных психологических потребностях людей и  способ-
ствуют их росту и развитию; стремление к удовлетворению таких
ценностей уже само по  себе приносит большое удовлетворение,
простите за тавтологию. Наше исследование было сосредоточено
на  трех основных внутренних ценностях: самопринятие и  лич-
ностный рост; принадлежность к социальным группам и хорошие
взаимоотношения; чувство локтя и  готовность помогать людям.
В  таблице  9.1 перечислены несколько пунктов нашего Индекса
стремлений, которые используются для оценки этих ценностей.

Таблица 9.1. В
 ыборка по внутренним ценностям из Индекса стремле-
ний Кассера и Райана (1996 г.)

Самопринятие / личностный рост

Я хочу выбирать, чем заниматься, а не делать то, на что меня толкают жизненные обстоятельства
Я хочу всегда, в любых ситуациях, заниматься тем, что мне интересно

Связанность/близость

Я хочу открыто выражать свою любовь к конкретным людям


Я хочу иметь серьезные, близкие отношения

Чувство локтя и готовность помогать другим людям

То, что я делаю, помогает другим людям жить лучше


Я помогаю миру становиться лучше

Многие исследования, описанные в предыдущих главах, ста-


вили своей целью проанализировать не  только то, как матери-
алистические ценности соотносятся с  нашим субъективным
благополучием, но и то, как наши внутренние ценности влияют
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

на  наше психологическое здоровье. По  сравнению с  участни-


ками-материалистами респонденты, считавшие относительно
важными внутренние ценности, сообщали о  большем уровне [   1 6 3  ]

счастья, лучшем психологическом здоровье  [3], более крепких


и  стабильных межличностных взаимоотношениях  [4], большем
вкладе в  жизнь общества  [5] и  большем интересе к  проблемам
экологии  [6]. И  эти выводы подтверждаются исследователями,
использовавшими самые разные меры ценностей [7] и проводив-
шими эксперименты на базе самых разных возрастных [8] и куль-
турных групп [9]. Сегодня мы располагаем весьма убедительны-
ми доказательствами того, что успех в  реализации внутренних
целей весьма позитивно сказывается на субъективном благопо-
лучии человека [10] — в отличие от достижений на ниве матери-
алистических устремлений. Эти факты представлены в  главе  5.
Кроме того, у  нас есть все основания полагать, что внутренние
ценности подталкивают нас выбирать модели поведения и пере-
живать опыт, позволяющие в полной мере удовлетворять базовые
психологические потребности. А это закономерно ведет к повы-
шению уровня нашего психологического благополучия.
О пользе и преимуществах внутренних ценностей, таких как
личностный рост, познание и  самопринятие, забота о  близких
и  друзьях, вклад в  развитие местного сообщества и  мира в  це-
лом, сегодня много говорят и  специалисты из  других областей
деятельности. Важность этих ценностей подчеркивает также
факт создания такого современного общественного движения,
как Voluntary Simplicity (добровольная простота)  [11]. Оно про-
пагандирует постоянно усиливающуюся тенденцию людей от-
казываться от стрессового высокооплачиваемого образа жизни,
необходимого для поддержания высокого уровня потребления,
и  вместо этого сосредоточиваться на  личностном росте, нала-
живании взаимоотношений с окружающими и помощи им.
В общем, моя идея проста: мы должны на  всех возможных
уровнях поощрять и  способствовать принятию обществом та-
ких ценностей, как личностный рост, крепкие межличностные
отношения и забота о благе общества. Обратите внимание, что
согласно исследованиям, описанным в главах 6 и 7, именно эти
ценности противопоставляются материалистическим целям.
Быть или иметь?

Это означает, что, если они начнут доминировать в  системах


наших личных и общественных приоритетов, материалистиче-
[   1 6 4  ] ский компонент непременно уменьшится, уровень личного бла-
гополучия возрастет, и мы сможем смягчить некоторые межлич-
ностные, социальные и  экологические проблемы, описанные
в главе 8, а то и вовсе от них избавиться.

Как переломить ситуацию

Так как же нам трансформировать свою систему ценностной


ориентации? Во-первых, как уже говорилось, изменения нужно
вносить на всех возможных уровнях, чтобы разорвать существу-
ющий ныне порочный круг: наше общество поощряет материа-
листические ценности, поэтому мы принимаем их и все сильнее
стремимся к  финансовому успеху. То, что мы для этого делаем,
отнюдь не  способствует нашему счастью, и  мы с  нетерпением
обращаемся к обществу за подсказкой, как стать счастливее; об-
щество отвечает нам, что для этого надо упорнее стремиться
к обогащению и прочим материальным благам, и все начинает-
ся снова и с новой силой. Если мы сумеем разорвать эту цепоч-
ку сразу и  в  нескольких местах и  заменить ее более гуманной
и  эффективнее удовлетворяющей наши потребности моделью,
основанной на внутренних ценностях, дальнейшие позитивные
изменения, скорее всего, не заставят себя ждать.
Далее я опишу ряд стратегий, большинство из которых име-
ют двойное предназначение: ослаблять материалистические
ценности и укреплять внутренние, причем как на индивидуаль-
ном, так и на уровне семьи и общества. Хотя эти уровни в неко-
торой степени пересекаются, работу стоит вести одновремен-
но на  всех направлениях, поскольку в  этом случае позитивные
изменения на  одном уровне, скорее всего, распространятся
и  на другие. Я ни в  коем случае не  рассматриваю свои предло-
жения как панацею; мой опыт слишком ограничен, чтобы соста-
вить полный список. Я убежден, что успех наиболее вероятен,
если творческие личности из всех слоев общества объединятся
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

ради поиска и  внедрения дополнительных и  более эффектив-


ных способов изменения общества в нужную сторону.
[   1 6 5  ]

Изменения
на индивидуальном уровне

Как психологу мне отлично известно, насколько трудно изме-


нить личность человека; как правило, этот процесс весьма дли-
тельный и болезненный. Более того, я понимаю, что предлагать
это сделать путем перечисления соответствующих стратегий —
практически то же самое, что давать советы, эффективность ко-
торых ничем не подтверждена.
Но я надеюсь, что тот факт, что изложенные далее идеи осно-
ваны на конкретном всестороннем исследовании, делает их го-
раздо убедительнее. Хотелось бы также добавить, что, когда мы,
пытаясь изменить свои жизненные приоритеты, сталкиваемся
с  проблемами (а  это, безусловно, касается многих из  нас), нам
отнюдь не повредит помощь друзей, родственников, врачей, ре-
лигиозных лидеров и  просто тех, кому мы доверяем. Обсуждая
свои проблемы и мысли с теми, кто хочет и готов нас понять, мы,
конечно, добьемся большего прогресса, чем действуя в одиночку.
Итак, предлагаю вашему вниманию несколько идей по пово-
ду изменений на индивидуальном уровне.
1. Всесторонне проанализируйте суть описанного мной
исследования. Если вы согласны с  тем, что материали-
стические ценности негативно сказываются на  вашем
психологическом здоровье, это станет отличной от-
правной точкой для изменений. Известно, что люди за-
частую отказываются от вредных привычек — курение,
употребление алкоголя, нездоровое питание, малопод-
вижный образ жизни и т. д. — после того, как им стано-
вится известно о  результатах соответствующих меди-
цинских исследований. Следовательно, вполне можно
ожидать, что кого-то из  вас убедят научные данные,
представленные в  этой книге, и  вы решите ­изменить
Быть или иметь?

свое отношение к жизни. В сущности, ученые уже дока-


зали, что, ознакомившись с  конкретной информацией
[   1 6 6  ] о  негативных последствиях своих жизненных ценно-
стей, люди нередко понимают, что им нужно изменить
и эти ценности, и сформировавшиеся на их основе по-
веденческие модели [12].
Обратите внимание, что я вовсе не призываю вас прини-
мать обет бедности; в нашем мире человеку необходимо
зарабатывать деньги и  владеть тем или иным имуще-
ством. Это дает определенное чувство защищенности,
а,  как нам уже известно, защищенность  — одна из  ба-
зовых потребностей, и  она непременно должна быть
удовлетворена. Но, как показывают эмпирические дан-
ные, чрезмерное богатство практически никак не  вли-
яет на  наше психологическое благополучие. Иными
словами, наша задача  — обеспечить такой баланс меж-
ду материалистическими и  внутренними целями, при
котором бы вторые всегда и  безраздельно доминиро-
вали. По  сути, тут все точно так же, как с  необходимо-
стью поддерживать правильное соотношение калорий,
поступающих в организм из сладостей и жирной пищи
либо из зерновых, фруктов и овощей; первых в процент-
ном соотношении должно быть меньше. Кусочек шоко-
ладного торта (материализм) не  нанесет особого вре-
да, если большинство калорий вы получаете из свежих
овощей и цельных зерен (внутренние ценности).
2. Выясните, что вас пугает. Это довольно жестокий со-
вет, ибо от  природы каждый человек стремится избе-
гать того, что вызывает у  него страх и  тревогу. Но, как
мы видели в  этой книге, уровень нашего материализ-
ма во  многом определяется тем, насколько заботливы-
ми были наши родители, насколько сильно мы боимся
смерти и  в  какой степени сомневаемся в  своей само­
оценке. Анализировать все это в самом себе неприятно
и пугающе, но пока мы честно не взглянем этим фактам
в лицо, не признаем и не обдумаем их, они будут дикто-
вать нам модели поведения.
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

Иногда меня спрашивают, как бы я порекомендовал рас-


порядиться выигрышем победителям лотереи. И я всег-
да отвечаю, что посоветовал бы потратить некоторую [   1 6 7  ]

сумму на  психотерапию. Конечно, будучи профессио-


нальным психологом, я склонен высказываться в поль-
зу обсуждения психологических проблем со  специ-
алистом в  данной области. Но  если вы чувствуете, что
что-то в  вашей жизни явно идет не  так и  вам интерес-
но, не  имеет ли к  этому отношение ваша чрезмерная
ориентация на материалистические ценности, я лично
не могу предложить более мудрых финансовых вложе-
ний, чем инвестиции в познание самого себя. Это путь
к свободе, причем на многих уровнях. Профессиональ-
ный анализ болезненного прошлого опыта, иррацио-
нальных убеждений и необоснованных страхов позво-
ляет людям освободиться от  этих цепей и  найти куда
более здоровые способы справиться со всем этим, неже-
ли без конца зарабатывать деньги и покупать все новые
и  все более дорогие вещи. Некоторые психотерапевты
уже отлично научились распознавать такие проблемы,
как магазиномания и неуемное стремление к обогаще-
нию, и предлагают методы лечения, которые вполне эф-
фективно помогают с ними справляться [13].
3. Соскочите с материалистической «бегущей дорожки».
В главе 5 мы говорили, что как только материалистиче-
ские ценности включаются в  наши системы ценност-
ной ориентации, они становятся идеалом, к  которому
мы стремимся, и  мерилом, по  которому мы оцениваем
себя и свою компетентность. Как результат мы все вре-
мя сравниваем себя с нереалистичными или постоянно
повышающимися ориентирами и, следовательно, край-
не редко бываем довольны своими реальными дости-
жениями.
Один из  путей решения этой проблемы состоит в  без-
оговорочном признании того факта, что недовольство
и неудовлетворенность собой — неотъемлемый компо-
нент так называемых крысиных бегов. В очередной раз
Быть или иметь?

почувствовав себя опустошенным, подавленным или


разочарованным, вы можете поймать себя на  мыслях
[   1 6 8  ] вроде: «Может, мне надо просто купить эту вещь…», или
«Возможно, если бы я больше зарабатывал…», или «Мо-
жет быть, если бы мое тело было не таким, как сейчас…».
Знайте, что все это сигналы того, что вы становитесь
на  «бегущую дорожку». Спросите себя, случалось ли
с  вами такое в  прошлом; делали ли вы все это прежде
и привело ли это к повышению качества вашей жизни?
Позволю себе предположить, что, скорее всего, получив
желаемое, поначалу вы чувствовали облегчение, но  на
самом деле ваша жизнь не менялась, и крайне неприят-
ное чувство неуверенности в  себе и  незащищенности
быстро возвращалось. Если это так, спросите себя: «За-
чем мне опять делать то, что явно не работает и не дает
долгосрочного эффекта? И  что я могу предпринять
вместо этого?» Если в итоге вам удастся выбрать то, что
действительно удовлетворит ваши ключевые потреб-
ности (внутренние ценности), то, вероятнее всего, вы
заполните пустоту и  повысите уровень психологиче-
ского благополучия. Позже в этом разделе я подробнее
расскажу об  альтернативах стилям материалистиче-
ского поведения, но  важнейший первый шаг заключа-
ется в том, чтобы признать, с чего начинается этот по-
рочный цикл.
4. Спросите себя, зачем вам на самом деле деньги, внешняя
привлекательность или слава. В  главе 7 мы говорили
о том, что иногда люди начинают относиться к матери-
альным благам как к самоцели. На самом деле на деньги
можно купить только пищу, кров, защиту и обеспечить
прочие базовые жизненные потребности, но  ни са-
моуважение, ни любовь, ни свободу на  них не  купишь.
Если же вы хотите быть действительно довольны со-
бой и  жизнью, вам придется найти более прямые пути
к этой цели, нежели зарабатывание денег и стремление
повысить свою внешнюю привлекательность и  впечат-
лить окружающих своим высоким статусом.
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

Опять же спросите себя, помогли ли вам материалисти-


ческие ценности получить желаемое или же, напротив,
они лишь продолжают усугублять ваши проблемы? [   1 6 9  ]

Если придете к  выводу, что верно второе, попробуйте


воспользоваться новыми, более прямыми путями удов-
летворения своих психологических потребностей.
Для начала тщательно проанализируйте, каковы они
на самом деле. Вы чувствуете себя одиноким? Изолиро-
ванным от  общества? Вам нужна более квалифициро-
ванная и  интересная работа? А  может, вы нуждаетесь
в  б льших возможностях для самовыражения? После
того как вы определитесь со своими истинными психо-
логическими потребностями, вам будет гораздо легче
искать способы их удовлетворения.
5. Переосмыслите свои взаимоотношения с  окружающи-
ми. Именно коммуникации с людьми могут наиболее пол-
но удовлетворять наши психологические потребности,
но  если эти отношения приносят вам одни сплошные
проблемы, перестаньте удивляться, почему так происхо-
дит. Лучше подумайте, вложили ли вы в  них столько же
времени, энергии и сил, сколько потратили на зарабаты-
вание денег или создание более впечатляющего имиджа.
Характеризуются ли они эмпатией, взаимностью и  обо-
юдной пользой или же вы видите в них признаки опред-
мечивания людей, о которых мы говорили в главе 6?
Сядьте и  обсудите эти вопросы с  женой или мужем,
друзьями и  родственниками. Попробуйте объяснить
им, что вас не  удовлетворяет нынешнее положение ве-
щей, и  вместе подумайте, как с  этим справиться. Най-
дите способы общения с партнером, сфокусированные
на обоюдном благе, а не на материалистических целях:
чаще ходите вместе гулять, обсуждайте проблемы друг
друга, придумайте совместное хобби. Иными словами,
тратьте друг на друга время, а не только деньги.
6. Смените сферу деятельности. Конечно, то, чем мы зани-
маемся в  жизни, частично базируется на наших жизнен-
ных ценностях, но человек все равно может изменить свое
Быть или иметь?

поведение и поступки еще до того, как изменятся его цен-


ности. Мы ведь свободные люди, и в наших силах в один
[   1 7 0  ] прекрасный момент решить, что мы больше не  хотим
по шесть часов в день сидеть перед телевизором. В наших
силах удалить из  своей жизни занятия, не  способствую-
щие вхождению в состояние потока, укрепляющие мате-
риалистические ценности и  понижающие нашу самоо-
ценку. Уберите телевизор в кладовку. Отмените подписку
на  глянцевые журналы. Откажитесь от  бесконечных
прогулок по  торговым центрам или вечного интернет-­
шопинга. Попробуйте избавить от всего этого свою жизнь
хотя бы на месяц и понаблюдайте, что произойдет.
Скорее всего, поначалу вы не  будете знать, чем себя за-
нять, и, возможно, это даже приведет к усилению ощуще-
ния тревожности и  пустоты. Вас будет мучить соблазн
вернуться к старым привычкам. Тут все точно так же, как
когда бросаешь курить: тревога и  искушение покурить
сигарету сначала только усиливаются. Главное  — не  сда-
ваться; помните, что это самое подходящее время для
формирования новых привычек. Пойдите погулять. По-
читайте книгу. Займитесь волонтерством. Поразмышляй-
те о  важном. Поиграйте с  детьми. Поговорите по  душам
с супругом. Сходите на танцы. Побросайте мяч в кольцо.
Поработайте в саду. Приготовьте что-нибудь вкусненькое.
Напишите картину. Поиграйте на  музыкальном инстру-
менте. Отправьтесь на  рыбалку. Наибольшее удовлетво-
рение принесут те занятия, которые совпадают с вашими
внутренними ценностями, к которым вы чувствуете тягу
как личность, которые привлекают вас как индивидуаль-
ность и согласуются с вашим «я». То, что интереснее всего
именно вам и наиболее эффективно способствует вашему
личностному росту, не может быть предметом массового
производства, и это не продается ни в каком магазине. Вам
придется подбирать такие занятия самостоятельно.
Когда вы выработаете новый, внутренне мотивируе-
мый стиль поведения, с вами, скорее всего, произойдут
два важных изменения. Во-первых, вы начнете чаще
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

­переживать опыт, удовлетворяющий ваши психологи-


ческие потребности. А  это значит, что уровень вашего
счастья и субъективного благополучия непременно по- [   1 7 1  ]

высится. Во-вторых, вы, вероятно, поймете, насколько


важно преследовать и  достигать целей, базирующихся
на  внутренних ценностях. Иными словами, «одухотво-
ренная» часть вашей системы ценностной ориентации
будет усилена, а значимость материализма в ней, напро-
тив, пойдет на спад.
Приблизительно через месяц после перехода на внутрен-
не ориентированную модель поведения остановитесь
и проанализируйте, как изменилась ваша жизнь. Теперь вы
больше ею удовлетворены? Вы стали счастливее? Жизнь
кажется вам более наполненной и осмысленной? Вы, ко-
нечно, знаете, каких ответов на все эти вопросы ожидаю
от вас я, но не лукавьте и будьте честны сами с собой.

Изменения на уровне семьи

Второй путь к  изменению ситуации заключается в  изучении


процессов, способствующих подготовке наших детей к  жизни
в обществе потребления. Точно так же как их учат хорошим ма-
нерам, вести себя как подобает воспитанным мальчикам и девоч-
кам, не драться, не ругаться и т. д., детей с ранних лет заставляют
поверить в важность материальных благ и думать о себе прежде
всего как о будущих получателях зарплаты и потребителях. Что-
бы выжить, капиталистическому обществу нужны работники,
производящие продукты, которые потом смогут купить другие
работники. Такое общество изначально ориентировано на при-
вивание детям материалистических ценностей, ибо в  против-
ном случае подрастающее поколение не  будет в  достаточной
мере озабочено идеей потребительства, имиджа и статуса, и его
экономические и культурные системы просто рухнут.
Чтобы внушить детям нужные мысли, сегодня используются
самые разные инструменты: система школьного образования,
Быть или иметь?

поведенческие модели родителей, средства массовой инфор-


мации и, конечно же, интернет. Наш мир неуклонно становится
[   1 7 2  ] все материалистичнее, а  с  ним и  наши дети. Начиная с  середи-
ны 1960-х годов Александр Эстин с  коллегами опросили более
200 000  студентов-первокурсников американских колледжей
на предмет того, что они считают самым важным в жизни. После-
дующий анализ показал, что процент студентов, убежденных,
что главное  — «выработать осмысленную и  значимую жизнен-
ную философию», снизился с более чем 80 процентов на конец
1960-х годов до всего около 40 процентов на конец 1990-х. А вот
процент ребят, ответивших, что самое важное  — «добиться су-
щественного финансового успеха», увеличился с  чуть более
40 процентов до более 70 [14]. Вне всякого сомнения, механизм
формирования материалистических ценностей в  нашем обще-
стве работает на редкость эффективно.
Как же родителям остановить этот ужасный процесс?
1. Помните о  поговорке: «Обезьяна видит, обезьяна дела-
ет». Как мы уже отмечали ранее, если поведение роди-
телей отражает материалистические ценности, их дети,
скорее всего, будут его копировать. Если родители демон-
стрируют свою любовь в  основном через материальные
блага, дети получают четкий месседж, что любовь выра-
жается в деньгах и вещах. Когда мамы и папы больше оза-
бочены зарабатыванием денег и  достижением высокого
статуса, нежели созданием семейного микроклимата, их
дети начинают верить, что материалистические ценно-
сти важнее ценностей семейных… да и их самих.
Мы, родители, должны пристально посмотреть на себя
и признать, что в этом своем качестве играем роль одно-
го из  главных пропагандистов культуры потребления.
И  что если нас это не  устраивает, еще не  поздно изме-
нить ситуацию. Вернитесь к  изложенным выше пред-
ложениям по  поводу замещения материалистических
ценностей более здоровыми внутренними. Постарай-
тесь выполнить мои рекомендации, и,  по всей вероят-
ности, вскоре ваши дети увидят и  начнут копировать
совсем другую поведенческую модель.
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

2. Измените род занятий своих детей. Оградить себя


от  влияния источников информации, пропагандирую-
щих материалистический стиль жизни, без сомнения, [   1 7 3  ]

чрезвычайно важно, но еще важнее сделать так, чтобы их


воздействию меньше подвергались наши дети. Для это-
го прежде всего нужно отключить основной источник
пропаганды потребительского образа жизни — телеви-
зор. Эту идею активно поддерживает и  Американская
академия педиатрии, которая настоятельно рекомен-
дует детям до  двух лет вообще не  смотреть телевизор
и утверждает, что электронным СМИ не место в детских
спальнях  [15]. Другие эффективные способы ослабить
влияние материалистических месседжей на детей вклю-
чают выбор программ и передач, не популяризирующих
финансовый успех, и  отключение звука на  пульте дис-
танционного управления во время рекламы. Старайтесь
донести до  своих детей мысль, что то, что они видят
по телевизору, недостойно подражания.
Однако одним телевизором дело, конечно, не  ограни-
чивается. Посмотрите, какие журналы читают ваши
дети. Публикуются ли в  них статьи о  природе и  семье
или сплошь о  внешности, знаменитостях и  шопинге?
Не забудьте об  интернете. Поинтересуйтесь, какие ре-
сурсы посещает ваш ребенок, на  каких месседжах они
основаны. По  всей вероятности, вы нередко смотрите
телевизор вместе с  детьми; начните вместе и  серфинг
по сайтам. Помогите ребенку разобраться в том, что он
там видит; обратите его внимание на  обилие рекламы.
Объясните ему, что многие бесплатные сайты прежде
всего созданы для зарабатывания денег, а  вовсе не  для
того, чтобы развлекать пользователей [16].
Поощряйте детей заниматься чем-то другим вместо про-
смотра телевизора или игры на  компьютере. Детскую
фантазию и  энергию вполне можно направить в  иное
русло и занять ребенка тем, что поможет ему расти, разви-
ваться и  успешно удовлетворять свои ­психологические
потребности. Давая эту рекомендацию, мы, конечно же,
Быть или иметь?

признаем, что такие виды деятельности обычно требу-


ют более активного участия и поддержки со стороны ро-
[   1 74  ] дителей, поэтому  куда проще усадить ребенка перед те-
левизором или за компьютер. Данный факт в очередной
раз возвращает нас к тому, что прежде всего необходимо
пересмотреть собственные ценности и  проанализиро-
вать, насколько они способствуют нашему эффектив-
ному взаимодействию с  детьми. Готовы ли мы тратить
свое «драгоценное» время на постройку башни из куби-
ков, игру в футбол или поход в лес? Или, скорее, выберем
прогулку по  торговому центру, займемся работой или
усядемся в  одиночестве смотреть телевизор? Подумай-
те, каковы ваши преференции и как они отражают ваши
жизненные ценности.
3. Поговорите с  детьми о  материалистическом отно-
шении к  жизни. Всем известно, что правильно постро-
енная, конструктивная беседа с ребенком о наркотиках,
алкоголе и сексе, как правило, существенно снижает ве-
роятность того, что он выберет эти рискованные модели
поведения. Точно так же и хорошо продуманное обсуж-
дение проблем, связанных с  потреблением и  чрезмер-
ным стремлением к  высокому статусу и  деньгам, помо-
жет детям не  зацикливаться на  подобных целях. Если
ребенок выпрашивает у вас что-то, прежде чем поддать-
ся на его уговоры, выясните, зачем ему это нужно. Поче-
му для него так важно обладать этой вещью? Может, по-
тому что, по мнению ребенка, это поможет ему добиться
симпатии сверстников? А  может, потому что он хочет,
чтобы вы как родитель таким образом продемонстри-
ровали ему свою любовь? Оба варианта — отличный от-
правной пункт для дальнейшей глубокой дискуссии.
Говорите с  детьми о  деньгах и  об их ответственном
использовании. Помогите им понять, в чем предназна-
чение денег, для чего привлеките ребенка к  процес-
су покупок. Скажем, если он хочет, чтобы ему купили
дорогую вещь, предложите ему заплатить ­половину из
­к арманных ­денег. Позвольте ему попытаться ­заработать
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

деньги самостоятельно; это поможет ребенку понять,


что предшествует покупке, и,  возможно, заставит усо-
мниться в  том, что крутые новые кроссовки действи- [   1 7 5  ]

тельно заслуживают стольких усилий. Объясните


ребенку, как важно экономить деньги и  откладывать
на будущее. А поощряя детей жертвовать на благотво-
рительность, вы познакомите их с более щедрыми спо-
собами траты денежных средств и  научите делиться
с нуждающимися.
Учите детей тому, что почти все, что они видят в сред-
ствах массовой информации, публикуется там не про-
сто так и  что главным мотивом почти всегда служит
желание заработать на  потребителе. Помогите детям
понять истинный смысл рекламного послания; по-
кажите им, как маркетологи пытаются всеми нами
манипулировать. Превратите просмотр рекламы
в игру — кто первый определит, какие хитрые приемы
использованы в том или ином рекламном ролике. Ука-
жите ребенку на то, как на самом деле нелепы большин-
ство рекламных сообщений. Помните также, что ма-
ленькие дети не понимают, чем обычный мультфильм
отличается от мультфильма рекламного. Помогите им
увидеть эту разницу.
4. Объедините усилия с  другими родителями. Отчасти
трудность нашего материалистического мира состоит
в  том, что у  соседского Джонни уже есть клевая новая
игрушка, а «все дети» (кроме меня) одеты в одежду опре-
деленного стиля. Это, по  сути, детская версия нашего
природного желания быть «не хуже соседа».
Если родители-единомышленники начнут действовать
сообща, они смогут сформировать новый тип группы
сравнения, и  тогда вы перестанете казаться своему ре-
бенку единственным из  всего класса незаботливым
предком, отказывающимся покупать ему последнюю
компьютерную игрушку. Он увидит, что вы не  един-
ственный «странный» родитель, который ставит на пер-
вое место не  материальные, а  совсем другие ценности.
Быть или иметь?

5. Измените ситуацию в  наших школах. Когда ребенок


идет в школу, круг его общения резко расширяется, и он
[   1 7 6  ] начинает получать намного больше месседжей о  зна-
чимости потребления. Теперь он проводит больше вре-
мени в  компании сверстников, и  ему гораздо важнее
владеть нужными вещами и иметь правильный имидж.
Обсудите с  учителями и  членами школьного совета
способы ослабления этого давления. Например, многие
современные американцы считают, что дети должны
носить школьную форму: в этом случае школьники об-
ращают меньше внимания на то, кто во что одет, и боль-
ше думают об учебе.
Проведите расследование, чтобы узнать, не  относится
ли ваш школьный округ к  числу тех, которые целена-
правленно пропагандируют идеи материализма в  сво-
их учебных планах, мероприятиях и  среде. Известно,
например, что восемь миллионов учеников 12 000 аме-
риканских школ регулярно смотрят Channel One, пре-
тендующий на  статус телеканала, транслирующего
десятиминутные новости специально для детей [17]. Од-
нако при этом многие забывают, что на эти десять минут
новостей приходится две минуты рекламы. Иными сло-
вами, просмотр программ канала не  только отбирает
время у учителя, который за эти минуты мог бы научить
детей чему-то действительно полезному, но и посылает
школьникам четкий месседж, что система школьного
образования считает сидение перед телевизором и про-
смотр рекламы важным занятием.
Надо сказать, наши школы насаждают материалистиче-
ские ценности и  другим способом, в  частности путем
заключения договоров с компаниями в счет оплаты по-
ставляемого ими оборудования. Например, некоторые
компьютерные фирмы предлагают школам бесплатные
компьютеры и  интернет-браузеры в  обмен на  возмож-
ность отслеживать, какие сайты чаще всего посещают их
ученики. На основе собранных данных они разрабаты-
вают профили предпочтений маленьких ­пользователей
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

сети и  продают эту информацию рекламодателям


и  маркетологам  [18]. Еще один пример неуклонно уси-
ливающегося влияния корпораций на школы — эксклю- [   1 7 7  ]

зивные контракты с производителями безалкогольных


напитков, в  соответствии с  которыми компании пред-
лагают школам отличные скидки за  большие объемы
сбыта содовой в  школьных буфетах при условии, что
другие напитки (в том числе полезные соки) там прода-
ваться не будут.
Практически все компании стремятся продавать свои
продукты в  школах, зная, что ученики относятся к  так
называемой аудитории пленников, то есть специально
организованной аудитории. Данная ситуация особен-
но очевидна в  случаях, когда школьников наказыва-
ют за  выступления против посягательств корпораций
на  их среду. Например, в Огайо двух подростков, кото-
рые покинули класс в  знак протеста против просмо-
тра Channel One, директор отправил на  день в  дисци-
плинарный исправительный центр  [19]. А  в  Джорджии
одна школа решила посоревноваться за денежный приз
от Coca-Cola, для чего ученикам нужно было выстроить-
ся на поле в форме слова Coke. Так вот, одного ребенка
отстранили от занятий лишь за то, что он пришел в фут-
болке с логотипом Pepsi [20]. Подобные примеры четко
демонстрируют, что, когда в  школах начинают господ-
ствовать корпорации, страдает неприкосновенность
частной жизни, свобода в  выборе продуктов питания
и самовыражении учеников.
Родители не должны позволять школам пропагандиро-
вать материалистические ценности. Участвуя в деятель-
ности родительских комитетов и стараясь влиять на ре-
шения школьного совета, мы можем весьма эффективно
воздействовать на  месседжи, которые получают наши
дети. Конечно, кое-кто из представителей школьных ад-
министраций оправдывается тем, что без партнерских
отношений с корпорациями у школ не будет нужного ко-
личества телевизоров, компьютеров или ­оборудования
Быть или иметь?

для спортзала. Тут мы сталкиваемся с  другим важным


вопросом: почему наши школы не  получают достаточ-
[   1 7 8  ] ного финансирования, в то время как у корпораций хва-
тает денег для весьма щедрых «пожертвований»?

Изменения на уровне общества

Задача изменения общества в  целом может показаться вам из-


лишне масштабной и  трудной, ведь материализм чрезвычайно
глубоко укоренился в нашей культуре; силы, работающие на под-
держку потребительского общества, всемогущи, а любые преоб-
разования по  определению рискованны. Добавьте к  этому еще
и  страшные прогнозы современных предпринимателей: «Если
люди не будут потреблять много продуктов и усердно трудиться
ради материальных благ, наша экономика рухнет». Согласно ка-
питалистическому и потребительскому мировоззрению рецес-
сия и депрессия — это сущий ад, а вот увеличивающиеся объе-
мы продаж и постоянно растущая экономика, напротив, прямой
путь в райские кущи.
Однако для попадания в райские кущи все же нужны совсем
другие системы ценностной ориентации. Как уже говорилось,
наш идеал утопии всецело зависит от наших жизненных прио-
ритетов. С материалистической точки зрения утопия — это ме-
сто, где в  огромных торговых центрах продается масса самых
разных продуктов потребления. Но с точки зрения внутренних
ценностей это место, где люди чувствуют себя защищенными
и компетентными, могут быть самими собой и ощущать тесную
связь с окружающими и обществом. И, как мы уже убедились, ма-
териалистические ценности серьезно мешают реализации это-
го здорового видения.
Я предлагаю следующие конкретные решения для исправле-
ния столь прискорбной ситуации.
1. Начните регулировать рекламу. В  США практически
никуда невозможно пойти, чтобы не  наткнуться на  ту
или иную рекламу. Реклама является неотъемлемой
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

­частью всех современных СМИ, включая телевидение,


радио и печатные издания. Когда работаешь в интерне-
те, на  экране компьютера постоянно выскакивают ре- [   1 7 9  ]

кламные баннеры. Рекламу показывают в  кинотеатрах


перед фильмами; она «украшает» обочины дорог. Мы
видим ее на бортах стадионов, боках автобусов и оста-
новках транспорта; рекламные плакаты висят над пис-
суарами в  общественных туалетах. Даже в  коробках
с  печеньем мы находим рекламные флаеры с  прилип-
шими к  ним кусочками фруктов. Скрыться от  рекламы
практически невозможно.
Так вот, я считаю, что настало время создать зоны, сво-
бодные от  рекламы. Прежде всего это следует сделать
в школах, на автотрассах и в общественных местах, та-
ких как метро и  автобусы. Некоторые государства уже
встали на  этот путь, решив, что естественный природ-
ный пейзаж намного важнее билборда, указывающего
прохожему, сколько метров отделяет его от  очередно-
го ресторана «Макдоналдс». Уже сегодня немало стран
и  городов признали, что репродукции произведений
искусства в вагонах и на станциях метро оказывают го-
раздо более полезный эффект, чем рекламные плакаты.
И то, какой вариант мы с вами предпочтем, безусловно,
зависит от нашего набора ценностей: материалистиче-
ских либо эстетических.
Кроме того, нам нужно серьезно заняться сокращением
объема телевизионной рекламы, рассчитанной на  дет-
скую аудиторию. Некоторые европейские страны уже
работают в  этом направлении. В  Греции, например, ре-
клама детских игрушек запрещена с  семи утра до  деся-
ти вечера. Вы не  увидите никакой рекламы, предназна-
ченной для детей до  двенадцати лет, ни в  Швеции, ни
в  Норвегии  [21]. Если вам кажется, что в  США такое ре-
гулирование невозможно, напомню, что в  1970-х годах
Федеральная торговая комиссия уже предлагала ввести
аналогичный запрет исходя из  результатов исследова-
ний, наглядно показавших, что большинство ­маленьких
Быть или иметь?

детей попросту не понимают целей рекламы. Тогда Кон-


гресс США отклонил предложение Комиссии, а  затем
[   1 8 0  ] еще и наказал этот орган, ограничив его полномочия [22].
Однако этот вопрос можно и  нужно поднимать вновь
и пересмотреть данное решение; для этого, по сути, тре-
буется только одно — чтобы все члены Конгресса начали
ставить интересы маленьких американцев выше интере-
сов национальных корпораций. И тут мы опять сталкива-
емся с выбором ценностей каждым членом общества.
2. Реализуйте новые правовые стратегии в  отношении
рекламной и  медиаиндустрии. Еще более смелым ша-
гом стало бы отношение к рекламе как к одной из форм
загрязнения окружающей среды. Проблема чистоты
воды и воздуха и вредных шумов приобретает масшта-
бы катастрофы, когда у людей не остается иного выбора,
кроме как в ущерб своему здоровью пить грязную воду,
дышать отравленным воздухом и слышать оглушающие
звуки. А  рекламные объявления, судя по  всему, пагуб-
но сказываются на  психологическом здоровье людей.
Возможно, настало время обложить рекламодателей,
выбрасывающих в  мир материалистические месседжи,
специальным налогом — так же как компании, которые
платят налоги за вредные химические вещества, выбра-
сываемые в воздух их дымящимися трубами. Некоторые
в ответ на мое предложение возмутятся, что это ограни-
чит свободу слова, но, как сказал мой друг Аллен Каннер,
сегодня, когда корпорации платят тысячи долларов в се-
кунду за  популяризацию своих месседжей, нам нужно
относиться к пользе и уместности свободы слова с осо-
бым вниманием.
Продолжу аналогию с экологией. Как известно, на ком-
пании, которые загрязняют окружающую среду или
продают вредные продукты, часто подают в суд. В США
табачные концерны платят миллиарды долларов в  ка-
честве компенсации за  онкологические и  прочие за-
болевания, вызываемые курением. Эти компании про-
дают вредный продукт и  сознательно манипулируют
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

­у ровнем никотина в  табаке, чтобы он вызывал у  ку-


рильщика особо сильное привыкание. Так вот, если бы
кто-нибудь подал иск против крупного рекламного или [   1 8 1  ]

маркетингового агентства и  ему выписали повестку,


обязывающую публично рассказать об  истинной сути
его маркетинговых стратегий, думаю, мы нашли бы
массу параллелей с  табачными корпорациями. В  част-
ности, мы наверняка бы обнаружили, что некоторые
компании отлично понимают, что их реклама отнюдь
не  способствует психологическому здоровью людей
и  что они намеренно манипулируют чувствами ре-
кламной аудитории, чтобы усилить ее мотивацию и за-
ставить приобретать рекламируемые продукты.
А теперь представьте, что истец выиграл это дело и ре-
кламные и  маркетинговые компании оказались в  том
же положении, что и  табачные: отныне вся их рекла-
ма должна содержать сведения, прямо указывающие
на  вред рекламируемого ими продукта. Тогда наши те-
лешоу начнут перемежаться напоминаниями о  том,
что путем неконтролируемого приобретения вещей
вы на самом деле не удовлетворяете свои психологиче-
ские потребности и что это никогда и никого не заста-
вит по-настоящему полюбить вас. Рекламные агентства
начнут обращать наше внимание на то, что полезность
продукта ограничивается его функциональным пред-
назначением — например, облегчить потребителю путь
до работы и обратно, удалить пятна с одежды и т. д. Ни-
чего более. Кроме того, сотрудники рекламных агентств
должны будут вкладывать все свои творческие силы
и таланты в разработку программ, способствующих за-
боте людей о  благе общества и  их личностному росту
и  развитию  — подобно Phillip Morris, которая сегодня
выделяет приличные суммы на программы, призываю-
щие подростков не курить.
3. Окажите поддержку корпорациям, руководствую-
щимся внутренними ценностями. Выше я предло-
жил строже контролировать наиболее влиятельные
Быть или иметь?

и ­богатые корпорации страны и активнее подавать в суд


на их противоправные действия. Это может натолкнуть
[   1 8 2  ] некоторых читателей на мысль, будто я считаю все кор-
порации источником зла и  бесчеловечности. Должен
признать, в  этой книге высказывались и  другие идеи,
и  они также позволяют предположить, что, поскольку
компании и  капиталистическая экономическая систе-
ма больше всего озабочены получением прибыли, они
по  определению ориентированы на  материалистиче-
ские ценности. Однако это вовсе не  обязательно. В  не-
которых современных компаниях созданы корпора-
тивные структуры, обеспечивающие равноправие всех
сотрудников посредством справедливого распреде-
ления рабочих задач и  прибыли и  правильной струк-
туре заработной платы. Другие компании добились
заметных успехов в  деле предоставления работникам
возможности проводить больше времени с  семьями
(особенно в  ключевые моменты жизни) и  постоянно
повышать уровень своего образования. Третьи считают
ответственное отношение к  окружающей среде одной
из  главнейших корпоративных целей или включают
благотворительность в свой бюджет в качестве важней-
шего компонента, вплоть до  того, что предоставляют
сотрудникам оплачиваемый отпуск для волонтерской
работы в общественных организациях.
Все эти примеры в очередной раз подтверждают мысль,
которую я пытался донести на протяжении всего пове-
ствования: материализм — явление относительное. Ма-
териалистические ценности становятся вредными, ког-
да начинают доминировать над другими жизненными
целями, к которым нам следовало бы стремиться. Тут все
дело в  правильном балансе, и  приведенные выше при-
меры наглядно демонстрируют, что современные кор-
порации вполне способны должным образом уравнове-
сить свои материалистические цели более здоровыми
и внутренне ориентированными. Для этого им прежде
всего нужно признать, что достижение данного баланса
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

лежит в сфере их интересов и зарабатывание денег для


себя и акционеров не единственная их задача. Нам всем
следует взглянуть на  корпорации как на  организации, [   1 8 3  ]

главная цель и предназначение которых — способство-


вать психологическому здоровью сотрудников, забо-
титься о  благе общества и  помогать исцелять планету.
Для ряда компаний это, без сомнения, будет означать
резкую смену ценностной ориентации, однако ничего
невозможного тут нет.
На политику корпораций способны серьезно повлиять
самые разные люди, в  том числе клиенты, акционеры
и  сотрудники. Например, мы могли бы стать посто-
янными покупателями лишь тех компаний, ценности
которых наглядно отображают их нематериалистиче-
ские устремления. В  результате корпорации с  ярко вы-
раженными материалистическими ценностями начали
бы испытывать прессинг, что непременно заставило бы
их изменить приоритеты либо уйти из бизнеса. Как ин-
весторы мы могли бы подойти к  этому делу с  позиций
социальной ответственности и не  вкладывать деньги
в  акции компаний, которые очевидно в  своей полити-
ке ориентированы на  материализм. Это позволило бы
нам послать четкий месседж, что они должны думать
не только о прибыли, но и о других вещах, в том числе
о равенстве, многообразии и экологии, и что эти ценно-
сти не менее, а то и более важны, нежели зарабатывание
денег. Конечно, чтобы всесторонне изучить политику
компаний и исходить из нее при выборе продуктов, по-
требуется немало времени и  сил. Более того, решение
поддерживать исключительно социально ответствен-
ные корпорации, скорее всего, вынудит нас тратить
больше денег и  меньше зарабатывать на  инвестициях.
И тут нам опять же нужно задаться вопросом, готовы ли
мы платить такую цену.
Мы можем влиять на корпоративную культуру и в каче-
стве наемных работников. Например, когда вам пред-
ложат очередное повышение по  службе, попросите
Быть или иметь?

лучше вместо этого дополнительную неделю отпуска,


сокращенную рабочую неделю или увеличение посо­
[   1 8 4  ] бия на  оздоровление (физическое или психологиче-
ское). Эти немонетарные вознаграждения не  толь-
ко позволят вам больше времени проводить с  семьей
и друзьями и заниматься другими интересными делами;
ваша просьба сама по себе пошлет вашему работодате-
лю четкий месседж о том, что существуют и другие сти-
мулы, не менее важные, чем карьера и зарплата.
4. Голосуйте только за  тех государственных чиновников,
которые понимают, что рост общенационального бла-
госостояния не означает счастья нации. Как мы уже убе-
дились, когда уровень благосостояния нации повышает-
ся до  точки, в  которой в  полной мере удовлетворяются
базовые потребности граждан в пище, крове и защищен-
ности, дальнейшее обогащение практически не  способ-
ствует повышению качества их жизни. Таким образом, как
граждане мы должны признать, что программа действий,
нацеленная исключительно на  экономический рост на-
ции, к  повышению качества нашей жизни не  приведет.
Конечно, мы сможем потреблять более изысканные, мод-
ные и  дорогие продукты, но  наши психологические по-
требности при это не  будут удовлетворены полнее. Это
значит, что правительство должно поощрять политику,
менее сосредоточенную на экономическом росте нации
и более — на других способах повышения качества жиз-
ни населения.
Один из шагов в нужном направлении — пересмотреть
общенациональные критерии прогресса. До сих пор по-
вышение качества жизни у  нас четко ассоциировалось
с  увеличением валового национального продукта или
оживлением фондового рынка. Однако в экономически
развитых странах такие факторы считаются не слишком
точными показателями уровня жизни. Особенно даль-
новидные экономисты и социологи разработали альтер-
нативные меры психологического благополучия нации,
учитывающие не  только материалистические аспекты,
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

но  и  более широкий спектр статистических показате-


лей. Например, американская неприбыльная политиче-
ская и  научная общественная организация Redefining [   1 8 5  ]

Progress предложила свою, более сложную и точную си-


стему оценки прогресса нации и качества жизни, вклю-
чающую такие пункты, как образование, охрана окружа-
ющей среды, права человека, возможность отдыха и т. д.;
стоит назвать и  систему измерений Калверта–Хендер-
сона  [23]. Если бы эти показатели оценивались наравне
с валовым национальным продуктом, государственным
чиновникам давно бы пришлось признать, что они ра-
стут отнюдь не пропорционально. И тогда мы бы могли
приступить к разработке новых программ, которые по-
зволят улучшить показатели прогресса нации, и в то же
время меньше заниматься программами, направленны-
ми на оценку прогресса исключительно на основе мате-
риалистических ценностей [24].
5. Начните работу по обеспечению защищенности каж-
дого члена общества. В главе 4 мы говорили о том, что
бедность, будучи не в состоянии удовлетворить потреб-
ности населения в  защищенности и  средствах к  суще-
ствованию, ведет к  повышению уровня материализма
и снижению уровня субъективного благополучия. А это
значит, что один из  верных способов сделать людей
счастливее — искоренить ее. Известный американский
психолог Джеффри Миллер писал, что в западном мире
в большинстве случаев «сто долларов, потраченные че-
ловеком на себя, не принесут ему особой радости; а вот
если дать такую же сумму голодному, больному, угне-
тенному человеку из развивающейся страны, он станет
намного счастливее, чем прежде» [25]. Исходя из струк-
туры, используемой в книге, базовые потребности это-
го человека в  защищенности и  средствах к  существо-
ванию будут в  результате полнее удовлетворены, что
непременно скажется на  его субъективном благополу-
чии. Любопытно, однако, что данная стратегия способ-
на повышать уровень психологического благополучия
Быть или иметь?

у ­л юдей, живущих в  относительно экономически раз-


витых странах мира. Тратя деньги на  создание благо-
[   1 8 6  ] приятных возможностей для тех, кто нуждается в этом
больше нас, мы выражаем и  закрепляем такую важную
внутреннюю ценность, как забота об обществе, что спо-
собствует более полному удовлетворению этой потреб-
ности и, следовательно, повышению уровня благополу-
чия как берущего, так и дающего.
Понятно, что решить проблему бедности, просто вы-
писав чек каждому малоимущему человеку, невозмож-
но, и  прогресс мировой экономики отнюдь не  привел
к  тотальному богатству. Всем ясно, что и  либеральная,
и  консервативная политика обязаны создать условия
для улучшения жизни людей, оказавшихся в  незавид-
ном социально-экономическом положении. Если мы на-
учимся делиться друг с другом материальными благами
и прекратим сосредоточивать капитал в руках относи-
тельного меньшинства, счастливее станут все.
6. Экспериментируйте с  альтернативными экономи-
ческими системами. После распада СССР и  начала
движения Китая в  сторону свободного рынка многие
провозглашали о полной и безоговорочной победе капи-
тализма в конкурсе экономических систем. Но у капита-
листической системы, без сомнения, есть и недостатки,
в частности глобализация, культурная однородность (за-
падный консьюмеризм), упадок малого бизнеса в резуль-
тате активного наступления крупных торговых сетей,
увеличение разрыва между богатыми и бедными внутри
стран и между странами и т. п. Не говоря уже о проблемах
материализма, описанных в этой книге.
Некоторые сообщества реагируют на данную ситуацию,
экспериментируя с  альтернативными экономически-
ми системами, основанными на  ценностях, отличных
от безраздельного господства всемогущего доллара [26].
Например, в  Итаке реализуется весьма успешная про-
грамма общественных денег, которые можно обменять
только в  пределах определенного радиуса от  центра
К а к и з м е н и т ь с и т уа ц и ю

города. В  других общинах создаются так называемые


банки взаимных услуг, в которых люди жертвуют некое
количество часов своих услуг и  получают эквивалент- [   1 8 7  ]

ное количество часов в услугах других людей; в рамках


такой системы работа адвоката приравнивается к рабо-
те, скажем, садовника. Еще одна популярная система —
Local Exchange Trading System, или LETS (Торговая систе-
ма местного обмена). Хоть эти системы и  отличаются
друг от друга, все они работают на  основе внутренних
ценностей, а не  на  базе менталитета типа «победитель
получает все», пока еще господствующего на  мировом
рынке. Они призваны обеспечивать помощь и поддерж-
ку соседей, они эгалитарны с  точки зрения стоимости
затрачиваемого людьми времени и  редко использу-
ются способами, оказывающими негативное социаль-
ное и  экологическое влияние, о  которых мы говорили
в главе 8. Это тоже экономические системы, однако они
укрепляют многое из  того, что Шалом Шварц назвал
ценностями «универсализма», а мы с коллегами называ-
ем внутренними ценностями и целями.
Еще один отличный пример альтернативной эконо-
мической системы  — кооперативы. Нас, американцев,
всегда учили, что индивидуальная собственность иде-
альна, ибо она делает нас более независимыми и мень-
ше всего препятствует нашему самовыражению. Марке-
тинг и бизнес всегда пропагандировали эту идею среди
потребителей, ибо, если пятеро соседей сбрасываются
на газонокосилку, это означает, что производитель дан-
ного агрегата продаст на четыре штуки меньше, чем мог
бы, если бы они этого не сделали. Одна из немногих рас-
пространенных в  США структур, предполагающих со-
вместное пользование материальными благами, — это,
конечно, библиотеки, но  данную систему вполне мож-
но расширить на самые разные продукты, которые нам
нужны лишь время от  времени. В  ряде городов уже су-
ществуют кооперативы инструментов; в  них граждане
могут при необходимости дважды в год взять на время,
Быть или иметь?

например, циркулярную пилу. В других местах созданы


общественные огороды; их люди вместе обрабатыва-
[   1 8 8  ] ют, а  потом делят урожай. Еще один отличный способ
сэкономить деньги и  одновременно укрепить общин-
ные узы  — закупка продуктов совместно с  соседями.
А  еще семьи могут обмениваться детскими игрушками
и книгами. Все эти варианты весьма наглядно показыва-
ют, что многими вещами можно пользоваться сообща,
не  имея их в  индивидуальной собственности, что, без
сомнения, приведет к снижению уровня материализма
в обществе.

Резюме

В этой заключительной главе предлагаются стратегии для вне-


сения изменений, снижающих влияние материалистических
ценностей на нашу личную, семейную жизнь и социальные про-
цессы. А еще я попытался предложить вам альтернативное виде-
ние жизненных ценностей, основанное на  исследованиях, ко-
торые четко продемонстрировали, что люди, сфокусированные
на таких ценностях, как самопринятие, принадлежность к соци-
альным группам и забота о благе общества, значительно счаст-
ливее тех, кто ставит во  главу угла финансовый успех и  статус.
И именно в той мере, в какой нам удастся разорвать некоторые
из  порочных циклов, создавшихся в  результате фокуса нашего
общества на материалистических ценностях, как на персональ-
ном, так и  на коллективном уровне, мы сможем повысить каче-
ство жизни: своей собственной, своих семей, местных сооб-
ществ и планеты в целом.
Э пи л о г

В заключение мне хотелось бы рассказать вам сказку, кото-


рую я часто читаю своим сыновьям. В ней затронуты мно-
гие идеи, обсуждавшиеся в  этой книге. А  написана она Марку-
сом Пфистером и называется «Радужная рыбка» [1].
Радужная рыбка считалась самой красивой во  всем океане,
потому что у  нее была мерцающая разноцветная чешуя. Все
рыбы восхищались ею, но радужная рыбка редко с ними играла.
И вот однажды маленькая голубая рыбка попросила радуж-
ную подарить ей одну из  ее блестящих чешуек. Радужная рыб-
ка страшно разозлилась и  накричала на  голубую рыбку. Весть
о ссоре быстро распространилась по всему океану, и вскоре все
его обитатели перестали обращать на жадину внимание.
Никто ею больше не любовался и не восхищался. Опечален-
ная радужная рыбка отправилась за советом к мудрому осьми-
ногу, и  тот сказал, что ей надо подарить голубой рыбке свою
чешуйку. Осьминог сразу предупредил рыбку, что после этого
она уже не будет самой красивой в океане, зато будет счастлива.
Понятно, что радужная рыбка усомнилась в этом совете.
Однако, когда маленькая голубая рыбка опять попросила
у  нее чешуйку, радужная рыбка, хоть и  колеблясь, но  оторвала
Быть или иметь?

одну из  своих красивых чешуек и  подарила голубой рыбешке.


И  тут ее охватило новое, неизведанное доселе чувство. Вскоре
[   1 9 0  ] к  ней приплыла еще одна рыба, потом третья, четвертая и  т. д.
Радужная рыбка раздавала свои блестящие чешуйки и в резуль-
тате оказалась в шаре мерцающего света, исходившего от всех,
с кем она поделилась.

В конце концов у  радужной рыбки осталась всего одна сия-


ющая чешуйка. Она раздала практически все, что было ей так
дорого, но чувствовала себя невероятно счастливой.
«Эй, радужная рыбка! — крикнули ей другие рыбы. — Плыви
к нам играть!»
«Плыву!» — воскликнула радужная рыбка и, радостная и до-
вольная, поспешила резвиться вместе со своими друзьями.
Приме ч а ни я

Глава 1
1. Цит. по Lao Tzu (1988).
2. Больше о  религиозно-философских взглядах на  материа-
лизм см. в Belk (1983).
3. Высказывания богатых людей цитируются по  Winokur
(1996), а поэтов — по Simpson (1988).
4. Впервые я написал об этих противоречиях в Kasser (2000).
5. Больше об этом читайте в Buss (1996).
6. См. Bandura (1977) или Skinner (1972). Однако не восприни-
майте мои слова так, будто я решительно не приемлю идеи
эволюционной психологии или бихевиоризма. У  меня, ко-
нечно, нет ни малейших сомнений, что естественный от-
бор и принципы психологического обусловливания играют
в  поведении человека чрезвычайно важную роль. Просто
я считаю, что способы, которыми используются некоторые
метатеоретические предпосылки этих точек зрения, слиш-
ком сильно поддерживают месседжи, пропагандирующие
консьюмеризм и прославляющие капитализм.
Быть или иметь?

7. Больше о Джоне Уотсоне читайте в Buckley (1982).


8. Больше о теориях и идеях мыслителей-гуманистов читайте
[   1 9 2  ] в Fromm (1976), Maslow (1954) и Rogers (1961).
9. Цит. по Myers and Diener (1996), pp. 70–71.

Глава 2

1. Цитата Карнеги взята из Hendrick (1932), pp. 146–147.


2. Психологи пока не  пришли к  полному согласию по  поводу
количества и  содержания ценностей, входящих в  систему
ценностной ориентации человека, но  Шалом Шварц (1992,
1994, 1996 гг.) весьма убедительно обосновал свою идею
«универсальной» системы ценностей. Впрочем, краткий об-
зор, базирующийся на анализе мер для измерения ценностей
(Braithwaite & Scott, 1991), скорее всего, немало поразит вас
тем, насколько сильно расходятся мнения психологов по по-
воду важности измерения наших жизненных ценностей.
3. Это первое исследование Kasser & Ryan (1993).
4. В 1973  году Милтон Рокич, известный ученый, занимаю-
щийся экспериментальными исследованиями жизненных
ценностей, предложил для описания важности той или
иной конкретной ценности по  сравнению с  другими тер-
мин «относительная важность». Сегодня его точку зрения
разделяют многие его и наши коллеги.
5. Эту идею Абрахам Маслоу подробно описал в 1954 году.
6. К мерам психологического благополучия относятся само-
актуализация (Jones & Crandall, 1986), жизненная сила (Ryan
& Frederick, 1997), тревожность (Derogatis et al., 1974) и  де-
прессия (Radloff, 1977).
7. В этом исследовании использовались шкалы для оценки
социальной продуктивности (Ikle et al., 1983), расстройства
поведения (Herjanic & Reich, 1982) и  общей приспособлен-
ности к жизни (American Psychiatric Association, 1987). Боль-
ше информации по данной гетерогенной выборке см. в Sam-
eroff et al. (1982).
Примечания

8. Больше информации о результатах по следующим двум вы-


боркам см. в Kasser (1994) или Kasser and Ryan (1996).
9. См. Ryan et al. (1999) and Schmuck et al. (2000). [   1 9 3  ]

10. См. Emmons (1991).


11. Еще один важный вывод, сделанный на  основе этого иссле-
дования, касается проблемы реакции, желательной с  точки
зрения общества. Ученых-психологов сильно беспокоит тот
факт, что ответы участников исследований могут быть неис-
кренними, потому что люди стремятся ответить так, чтобы
это как можно больше соответствовало представлениям об-
щества о том, «что такое хорошо, а что такое плохо». В резуль-
тате респонденты нередко умалчивают в анкетах о своих ис-
тинных чувствах и  мыслях, которые могут восприниматься
как аномальные или как минимум неоптимальные. Поскольку
шкала для измерения социально желательной реакции к тому
времени уже была разработана (Crowne & Marlowe, 1960), мы
смогли определить, объясняется ли этим явлением тот факт,
что люди, ориентированные на  материалистические ценно-
сти, сообщают также об относительно низком уровне субъек-
тивного благополучия. Следует отметить, что наш статисти-
ческий анализ данную идею не подтвердил, так как эффекты
оставались значительными даже с  учетом того, что респон-
денты хотели угодить общественному мнению. Примечатель-
но, однако, что в 1996 году Мик, использовавший в исследова-
ниях другие критерии, пришел к противоположному выводу.
12. См. Cushman (1990) или Kanner and Gomes (1995).
13. Эта шкала нарциссизма разработана Раскином и  Терри в
1988 году.
14. Kasser and Ryan (2001).
15. Williams et al. (2000).
16. Целевые меры базируются на Emmons (1989) и Little (1983).
17. См. Sheldon и Kasser (1995, 1998).
18. Sheldon and Kasser (2001).
19. См. Carver and Baird (1998), Srivastava et al. (2001), McHoskey
(1999) и Roberts and Robins (2000).
20. В описанном далее исследовании использованы некоторые
результаты Cohen and Cohen (1996).
Быть или иметь?

21. См. документы Американской ассоциации психологов за


1987 год.
[   1 9 4  ] 22. Cohen and Cohen (1996), р. 139.
23. Belk (1984–1985).
24. Такие же результаты получили и другие исследователи: Ahu-
via and Wong (1995), Dawson (1988) и Dawson and Bamossy
(1991); о подобных результатах относительно депрессии со-
общалось в работах Wachtel and Blatt (1990), а в отношении
социального тревожного расстройства в  трудах Schroeder
and Dugal (1995).
25. Richins and Dawson (1992).
26. Похожие результаты получены исследователями Ahuvia and
Wong (1995) и Mick (1996).
27. Результаты по  конкретным странам представлены: Вели-
кобритания (Chan & Joseph, 2000); Дания и  Индия (Khanna
& Kasser, 2001); немецкие студенты (Schmuck et al., 2000);
взрослые респонденты-немцы (Schmuck, 2001); Румыния
(Frost, 1998); Россия (Ryan et al., 1999); Сингапур (Kasser &
Ahuvia, 2002); Южная Корея (Kim et al., 2003). Примечатель-
но, что сингапурское исследование дало аналогичные ре-
зультаты при использовании Индекса стремлений и  шкал
Ричинс и Доусона и Белка.
28. См. Saunders and Munro (2000), Sirgy et al. (1995), Keng et al.
(2000), Swinyard et al. (2001) и Diener and Oishi (2000).
29. Следует отметить, что одно исследование Сагива и  Шварца,
проведенное 2000  году, противоречит данному утвержде-
нию. Эти ученые обнаружили, что студенты бизнес-школы,
четко ориентированные на  такую ценность, как власть, со-
общали о  высоком уровне субъективного благополучия. Са-
гив и Шварц расценили это как расхождение с результатами
многочисленных исследований в этой области. Но мы (Kasser
& Ahuvia, 2002) в ответ указали им на то, что такая жизненная
ценность, как власть, строго говоря, не  относится к  катего-
рии материалистических. И действительно, исследовав мате-
риалистические ценности с использованием своего Индекса
стремлений и  шкал Белка и  Ричинс и  Доусона в  выборках
сингапурских студентов бизнес-школ, мы ­подтвердили свой
Примечания

предыдущий вывод: эти ценности, как правило, сопровожда-


ются относительно низким уровнем психологического бла-
гополучия. Следует отметить, что о таких же выводах по ре- [   1 9 5  ]

зультатам исследования выборки американских студентов


бизнес-школ и  предпринимателей сообщали и  другие авто-
ры, в частности Srivastava et al. (2001).

Глава 3

1. Некоторые наиболее интересные концепции описаны в ра-


ботах McDougall (1908), Murray (1938), Mallow (1954) или Ryan
and Deci (2000). Этот список можно продолжить.
2. См., например, Bandura (1977).
3. Данное определение сформулировано в основном благода-
ря работам Райана (1995).
4. Некоторые читатели непременно увидят за  этими потреб-
ностями классификацию Абрахама Маслоу, и  я должен, ко-
нечно, признать, что труды этого ученого оказали на  меня
огромное влияние. Маслоу, как известно, говорил о  четкой
иерархии, в которой определенные потребности не набира-
ют большой силы до  тех пор, пока не  будут в  достаточной
мере удовлетворены другие потребности более низкого
порядка. Я в своем исследовании исхожу из безусловной до-
стоверности иерархии потребностей по  Маслоу и  по этой
причине предлагаю теорию потребностей, в которой не за-
трагивается вопрос их относительной упорядоченности
или важности в деле мотивации поведения человека.
5. Концепции потребностей в  безопасности и  защищенно-
сти можно трактовать с  таких точек зрения: эволюции,
см. Buss (1996); психодинамической, см. Becker (1973), Freud
(1909/1961), Erikson (1959/1980), Horney (1950) и Pyszczynski et
al. (1997); гуманистической, см. Maslow (1954) и Rogers (1961).
6. Концепции потребностей в  самоуважении/компетентно-
сти можно трактовать со  следующих точек зрения: кибер-
нетико-когнитивной, см. Bandura (1977), Carver and ­Scheier
Быть или иметь?

(1982) и  Locke and Latham (1990); психодинамической,


см. Erikson (1959/1980), Murray (1938) и White (1959); социаль-
[   1 9 6  ] ной психологии, см. Aronson (1992), Epstein (1990) и Solomon
et al. (1991) и гуманистической, см. Deci and Ryan (1985, 1991),
Maslow (1954) и Rogers (1961).
7. Концепции потребности в  принадлежности можно рас-
сматривать с  точки зрения: эволюционной, см. Bowlby
(1969/1982) и Buss (1996); психодинамики и объектных отно-
шений, см. Bakan (1966 г.), Erikson (1959/1980) и Greenberg and
Mitchell (1983); социальной психологии, см. Baumeister and
Leary (1995), Epstein (1990), Hazan and Shaver (1987), McAdams
and Bryant (1987) и Reis and Patrick (1996) и гуманистической,
см. Deci and Ryan (1985, 1991), Maslow (1954) и Rogers (1961).
8. Концепции потребностей в  автономии, свободе и  внутрен-
ней мотивации описываются в  работах Bakan (1966), Csik-
szentmihalyi (1997, 1999), deCharms (1968), Deci and Ryan (1985,
1991), Laing (1960), Maslow (1954), May (1967) и Rogers (1961).
9. См. Feather (1992, 1995) и Emmons (1989).
10. О родительском влиянии больше см. Kasser et al. (1995);
о влиянии телевидения — Cheung and Chan (1996), Kasser and
Ryan (2001) и Moschis and Moore (1982).
11. Больше об этом читайте в Kasser et al.
12. Цит. по Maslow (1954), р. 82.

Глава 4

1. Tolkien (1977), р. 328–329.


2. См. Maslow (1954), Fromm (1976), Rogers (1964) и Inglehart
(1977).
3. Kasser et al. (1995).
4. Интервью основано на  Brown and Rutter (1966); исследова-
ние было разработано Sameroff et al. (1989).
5. Williams et al. (2000), Cohen and Cohen (1996).
6. Rindfleisch et al. (1997).
7. Rindfleisch et al. (1997), p. 321.
Примечания

8. Kasser et al. (1995 г.).


9. Cohen and Cohen (1996).
10. Чтобы лучше разобраться в идеях, положенных в основу его [   1 9 7  ]

теорий, см. Inglehart (1971).


11. См. Inglehart and Abramson (1994) и Abramson and Inglehart
(1995), где представлены данные, на которых основаны эти
выводы.
12. См. Stewart and Healy (1989), где предлагается интересная те-
оретическая дискуссия на похожие темы.
13. Цитата Энн Слэйтер взята из Winokur (1996).
14. См. Feingold (1992), где представлен метаанализ, подтверж-
дающий данный вывод.
15. У Buss (1989) разрабатывается эволюционная теория, у Capo-
rael (1989) представлена социальная точка зрения.
16. Kasser and Sharma (1999).
17. Данные взяты из Buss et al. (1990).
18. Kasser and Kasser (2001).
19. Van de Castle (1993).
20. См. классическую работу Becker’s (1973) The Denial of Death
и Solomon et al. (1991), где излагаются основы этих идей.
21. Kasser and Sheldon (2000).

Глава 5

1. Цит. по  статье Курта Андерсона в  New York Times Review of


Books за 1999  год, посвященной книге The New New Thing
Майкла Льюиса. Фактические заявления Кларка можно най-
ти в Lewis (2000), р. 259–261.
2. Diener et al. (1993).
3. Brickman et al. (1978).
4. Рис. 5.1 взят из Myers (2000).
5. Данные по Европе взяты из Easterlin (1995), по Японии из Die-
ner and Oishi (2000).
6. Kasser and Ryan (2001).
7. Ryan et al. (1999).
Быть или иметь?

8. Sheldon and Kasser (1998).


9. Некоторые интересные взгляды описаны в Baumeister (1993).
[   1 9 8  ] 10. Результаты взяты из Chan and Joseph (2000), Kasser and Ryan
(2001) и Sheldon and Kasser (1995); данные по самоуважению
взяты из Rosenberg (1965).
11. См., например, Kernis and Paradise (2002) или Deci and Ryan
(1995).
12. См. Kanner and Gomes (1995), Kohut (1971) и Miller (1981).
13. Kasser and Kasser (2001).
14. См. Carver et al. (1996) или Higgins (1987).
15. Khanna and Kasser (2001).
16. Результаты по  Дании и  Индии взяты из  Khanna and Kasser
(2001); по  Гонконгу из  Cheung and Chan (1996); по  Финлян-
дии из  Murphy (2000); по  Австралии из  Saunders and Munro
(2000); по США из Kasser and Ryan (2001).
17. См. Richins (1992, 1995) или Sirgy (1998), где развивается тема
социального сравнения и материализма.
18. См. Rahtz et al. (1988–1989)
19. Sirgy et al. (1998).
20. Richins (1991).
21. Braun and Wicklund (1989).
22. Цитата Гетти взята из Winokur (1996).
23. Kapteyn and Wansbeek (1982).
24. См., например, Hirschman (1992).

Глава 6

1. Цитата Хаммера взята из Winokur (1996).


2. Сначала см. примечание 7 к главе 3.
3. См. Putnam (2000).
4. См. Lane (2000), p. 9.
5. Kasser and Ryan (2001).
6. Sheldon and Flanagan (2001); данные по опросу взяты из Straus
(1979).
7. Khanna and Kasser (2001); дополнительная шкала была раз-
работана Мосчисом в 1978 году.
Примечания

8. McHoskey (1999).
9. См. Kasser and Kasser (2001).
10. Kasser and Ryan (1993); Cohen and Cohen (1996), р. 49, table 3.3; [   1 9 9  ]

Keng et al. (2000); Richins and Dawson (1992). В Ryan et al. (1999)
and Schmuck et al. (2000) описываются похожие результаты
по России и Германии.
11. Schwartz and Sagiv (1995).
12. Больше на эту тему см. Schwartz (1992, 1994, 1996).
13. Goldberg and Gorn (1978).
14. Schwartz (1992), р. 15.
15. Концепция опредмечивания в основном взята из работ Bu-
ber (1958), Fromm (1955), Laing (1967) и B. Schwartz (1994).
16. Cerbin (2000).
17. Ahuvia and Adelman (1993)
18. Richins and Dawson (1992); McHoskey (1999).
19. Результаты взяты из Sheldon and Kasser (1995); опрос по эм-
патии цит. по Davis (1980).
20. B. Schwartz (1994), р. 201.
21. Khanna and Kasser (2001).
22. См. Christie and Geis (1970).
23. McHoskey (1999).
24. Sheldon et al. (2000); больше информации об  этой игре
см. в Komorita and Parks (1994).
25. Цит. по Sheldon et al. (2000), р. 400.

Глава 7

1. Fromm (1941), рр. 109–110.


2. См. Rogers (1961), Fromm (1941), Deci and Ryan (1985, 1991),
Ryan (1995), Vallerand (1997) и Maddi et al. (1982).
3. Цит. по Deci (1995), р. 2.
4. См. Ryan et al. (1993), где представлено больше информации
по автономии и религиозности.
5. См. Abramson and Inglehart (1995), Cohen and Cohen (1996)
и Kasser and Ryan (1996).
6. См. Schwartz (1992, 1994, 1996) или Schwartz and Sagiv (1995).
Быть или иметь?

7. См. Csikszentmihalyi (1997), Deci and Ryan (1985, 1991) или Val-
lerand (1997).
[   2 0 0  ] 8. Deci (1971).
9. Общий обзор представлен в Deci and Ryan (1985, 1991); мета-
анализ в Deci et al. (1999).
10. Khanna and Kasser (2001).
11. Amabile et al. (1994).
12. Sheldon et al. (2001).
13. См. Gibbons (1990).
14. Plant and Ryan (1985); см. также Lepper and Greene (1975).
15. См. Schroeder and Dugal (1995); данные взяты из Fenigstein et
al. (1975).
16. Kubey and Csikszentmihalyi (1990); Delle Fave and Bassi (2000);
Massimini, et al. (1992).
17. Delle Fave, (2000), из личной беседы.
18. Schor (1992, 1998).
19. Данная таблица и  базовые определения взяты в  основном
из  Ryan (1995) и  базируются в  числе прочего на  более ран-
ней работе Ryan and Connell (1989). Убедительные доказа-
тельства того, что эти причины связаны с  субъективным
благополучием человека, можно найти в этих статьях, а так-
же в Ryan et al. (1993), Sheldon and Kasser (1995, 1998) и Sheldon
and Elliott (1999).
20. См. Sheldon and Kasser (1995, 1998, 2001).
21. Richins (1994).
22. Srivastava et al. (2001).
23. См. Christenson et al. (1994), Faber and O’Guinn (1988, 1992),
McElroy et al. (1995) и O’Guinn and Faber (1989). Приведенная
далее цитата взята из O’Guinn and Faber (1989).

Глава 8

1. Цит. по Winokur (1996).


2. См. Amato and Rogers (1997) или Koutstaal (1998), где описы-
вается негативное влияние финансового вопроса на брак.
Примечания

3. Rohan and Zanna (1996).


4. Kasser et al. (1995).
5. Kasser et al. (1995). [   2 0 1  ]

6. См. Winokur (1996), p. 23.


7. B. Schwartz (1994).
8. Цитата Мак-Нила взята из Seipp (2001); остальные из Ruskin
(1999).
9. Oskamp (2000).
10. Inglehart (1977).
11. Schwartz (1992, 1994, 1996).
12. Saunders and Munro (2000).
13. Richins and Dawson (1992).
14. Hardin (1968).
15. Sheldon and McGregor (2000).

Глава 9

1. Цит. по Al-Suhrawardy (1995), р. 110.


2. См. Kasser (1994), Kasser and Ryan (1996) или Sheldon and Kass-
er (1995, 1998).
3. Kasser and Ryan (1993, 1996, 2001); Sheldon and Kasser (1995).
4. Kasser and Ryan (2001).
5. Kasser and Ryan (1993).
6. Sheldon and McGregor (2000).
7. Cohen and Cohen (1996), Diener and Oishi (2000).
8. Kasser and Ryan (1996), Sheldon and Kasser (2001).
9. Diener and Oishi (2000), Ryan et al. (1999), Schmuck et al. (2000).
10. Kasser and Ryan (2001), Sheldon and Kasser (1998).
11. Elgin (1993), Etzioni (1998).
12. Grube et al. (1994), Rokeach (1968, 1971).
13. Kottler (1999), Money, Meaning, and Choices Institute (n.d.).
14. Эти данные обобщены в Astin et al. (1987), Sax et al. (1998);
Myers (2000).
15. Американская ассоциация педиатрии (1999).
16. Center for a New American Dream (n.d.)
Быть или иметь?

17. Ruskin (1999).


18. Ruskin (1999).
[   2 0 2  ] 19. Strickland (2001).
20. New York Times (1998).
21. Ruskin (1999).
22. Ruskin (1999).
23. Henderson et al. (2000), Redefining Progress (n.d.).
24. Больше см. в Diener (2000).
25. Miller (2000).
26. Различные типы исследований и  информация по  этим
темам обобщены в  онлайн-журнале International Journal
of Community Currency Research.

Эпилог

1. Цит. по Pfister (1992) (заключительная цитата взята с послед-


ней, непронумерованной страницы книги).
Библиография

Abramson P. R., & Inglehart, R. (1995), Value change in global per-


spective.
Arbor A.: University of Michigan Press.
Ahuvia A. C., & Adelman, M. B., (1993), Market metaphors for meet-
ing mates, Research in Consumer Behavior, 6, 55–83.
Ahuvia A. C., & Wong, N., (1995), Materialism: Origins and implica-
tions for personal well-being. In F. Hansen (Ed.), European advances
in consumer research, Vol. 2 (pp. 172–178), Copenhagen, Denmark:
Association for Consumer Research.
Al-Suhrawardy A., (1995), The sayings of Muhammad, New York:
Carol Publishing Group.
Amabile T. M., Hill, K. G., Hennessey, B. A., & Tight, E. M., (1994), The
work preference inventory: Assessing intrinsic and extrinsic motiva-
tional orientations, Journal of Personality and Social Psychology, 66,
950–967.
Amato P. R., & Rogers, S. J. (1997), A longitudinal study of marital
problems and subsequent divorce, Journal of Marriage and the Family,
59, 612–624.
American Academy of Pediatrics, (1999), Policy statement on me-
dia education, Pediatrics, 104, 341–343.
Быть или иметь?

American Psychiatric Association, (1987), Diagnostic and statistical


manual of mental disorders (3rd ed., rev.), Washington, DC: American
[   2 0 4  ] Psychiatric Association.
Anderson K., (1999), Valley guy, New York Times Review of Books,
October 31.
Aronson E., (1992), The social animal, New York: Freeman.
Astin A. W., Green, K. C., & Korn, W. S. (1987), The American fresh-
man: Twenty year trends, Los Angeles: Higher Education Research
Institute, Graduate School of Education, University of California, Los
Angeles.
Bakan D., (1966), The duality of human existence: Isolation and
communion in Western man, Boston: Beacon.
Bandura A., (1977), Self-efficacy: Toward a unifying theory of be-
havioral change, Psychological Review, 84, 191–215.
Baumeister R., (Ed.), (1993), Self-esteem: The puzzle of low self-­
regard, New York: Plenum Press.
Baumeister R., & Leary, M. R., (1995), The need to belong: Desire for
interpersonal attachments as a fundamental human motivation, Psy-
chological Bulletin, 117, 497–529.
Becker E., (1973), The denial of death, New York: Free Press.
Belk R. W., (1983), Worldly possessions: Issues and criticisms, In R. P.
Bagozzi & A. M. Tybout (Eds.), Advances in consumer research, Vol. 10
(pp. 514–519), Ann Arbor, MI: Association for Consumer Research.
Belk R. W., (1984), Three scales to measure constructs related to
materialism: Reliability, validity, and relationships to measures of hap-
piness, In T. Kinnear (Ed.), Advances in consumer research, Vol. 11
(pp. 291–297), Provo, UT: Association for Consumer Research.
Belk R. W., (1985), Materialism: Trait aspects of living in the material
world, Journal of Consumer Research, 12, 265–280.
Bowlby J., (1969/1982), Attachment (2nd ed.), New York: Basic
Books.
Braithwaite V. A., & Scott, W. A., (1991), Values, In J. P. Robinson,
P. R. Shaver, & L. S. Wrightsman (Eds.), Measures of personality and so-
cial psychological attitudes (pp. 661–753), San Diego: Academic Press.
Braun O. L., & Wicklund, R. A., (1989), Psychological antecedents
of conspicuous consumption, Journal of Economic Psychology, 10,
161–187.
Б и б л и о г ра ф и я

Brickman P., Coates, D., & Janoff-Bulman, R., (1978), Lottery win-
ners and accident victims: Is happiness relative? Journal of Personality
and Social Psychology, 36, 917–927. [   2 0 5  ]

Brown G. N., & Rutter, M., (1966), The measurement of family ac-
tivities and relationships: A methodological study, Human Relations,
19, 214–263.
Buber M., (1958), I and thou (2nd ed.), New York: Scribner.
Buckley K. W., (1982), The selling of a psychologist: John Broa-
dus Watson and the application of behavioral techniques to ad-
vertising, Journal of the History of the Behavioral Sciences, 18,
207–221.
Buss D. M., (1989), Sex differences in human mate preferences:
Evolutionary hypotheses tested in 37 cultures, Behavioral and Brain
Sciences, 12, 1–49.
Buss D. M., (1996), The evolutionary psychology of human social
strategies, In E. T. Higgins & A. W. Kruglanski (Eds.), Social psychology:
Handbook of basic principles (pp. 3–38), New York: Guilford Press.
Buss D. M., et al., (1990), International preferences in selecting
mates: A study of 37 cultures, Journal of Cross-Cultural Psychology, 21,
5–47.
Caporael L. R., (1989), Mechanisms matter: The difference between
sociobiology and evolutionary psychology  [commentary on Buss,
1989], Behavioral and Brain Sciences, 12, 17–18.
Carver C. S., & Baird, E. (1998), The American dream revisited: Is it
what you want or why you want it that matters? Psychological Science,
9, 289–292.
Carver C. S., Lawrence, J. W., & Scheier, M. F., (1996), A control-pro-
cess perspective on the origins of affect, In L. L. Martin & A. Tess-
er (Eds.), Striving and feeling: Interactions among goals, affect, and
self-regulation (pp. 11–52), Mahwah, NJ: Erlbaum.
Carver C. S., & Scheier, M. F., (1982), Control theory: A useful con-
ceptual framework for personality, social, clinical, and health psychol-
ogy, Psychological Bulletin, 92, 111–135.
Center for a New American Dream (n.d.)., Tips for parenting in a
consumer culture, Takoma Park, MD: Author.
Cerbin C., (2000), Move over, Mary Poppins, American Way, Octo-
ber issue, p.54.
Быть или иметь?

Chan R., & Joseph, C., (2000), Dimensions of personality, domains


of aspiration, and subjective well-being, Personality and Individual
[   2 0 6  ] Differences, 28, 347–354.
Cheung C., & Chan, C., (1996), Television viewing and mean world value
in Hong Kong’s adolescents, Social Behavior and Personality, 24, 351–364.
Christenson G. A., Faber, R. J., deZwann, M., Raymond, N. C., Speck-
er, S. M., Ekern, M. D., Mackenzie, T. B., Crosby, R. D., Crow, S. J., Eckert,
E. D., Mussell, M. P., & Mitchell, J. E., (1994), Compulsive buying: De-
scriptive characteristics and psychiatric comorbidity, Journal of Clini-
cal Psychiatry, 55, 5–11.
Christie R., & Geis, F. L., (1970), Studies in Machiavellianism, New
York: Academic Press.
Cohen P., & Cohen, J., (1996), Life values and adolescent mental
health, Mahwah, NJ: Erlbaum.
Crowne D. P., & Marlowe, D., (1960), A new scale of social desir-
ability independent of psychopathology, Journal of Consulting Psy-
chology, 24, 349–354.
Csikszentmihalyi M., (1997), Finding flow, New York: Basic Books.
Csikszentmihalyi M., (1999), If we are so rich, why aren’t we happy?
American Psychologist, 54, 821–827.
Cushman P., (1990), Why the self is empty: Toward a historically sit-
uated psychology, American Psychologist, 45, 599–611.
Davis M. H., (1980), A multidimensional approach to individual dif-
ferences in empathy, JSAS Catalog of Selected Documents in Psycholo-
gy, 10, 85 (Ms. no. 2124).
Dawson S., (1988), Trait materialism: Improved measures and
an extension to multiple domains of life satisfaction, In S. Shapiro &
A. H. Walle (Eds.), AMA Winter Educators Conference Proceedings
(pp. 478–481), Chicago: American Marketing Association.
Dawson S., & Bamossy, G., (1991), If we are what we have, what are
we when we don’t have? Journal of Social Behavior and Personality,
6, 363–384.
deCharms R., (1968), Personal causation: The internal affective de-
terminants of behavior, New York: Academic Press.
Deci E. L., (1971), Effects of externally mediated rewards on in-
trinsic motivation, Journal of Personality and Social Psychology, 18,
105–115.
Б и б л и о г ра ф и я

Deci E. L., (1995), Why we do what we do, New York: G. P., Putnam’s
Sons.
Deci E. L., Koestner, R.,& Ryan, R. M., (1999), A meta-analytic review [   2 0 7  ]

of experiments examining the effects of extrinsic rewards on intrinsic


motivation, Psychological Bulletin, 125, 627–668.
Deci E. L., & Ryan, R. M., (1985), Intrinsic motivation and self-deter-
mination in human behavior, New York: Plenum Press.
Deci E. L., & Ryan, R. M., (1991), A motivational approach to self:
Integration in personality. In R. Dienstbier (Ed.), Nebraska symposium
on motivation, Vol. 38. Perspectives on motivation (pp. 237–288), Lin-
coln: University of Nebraska Press.
Deci E. L., & Ryan, R. M., (1995), Human autonomy: The basis for
true selfesteem. In M. Kernis (Ed.), Efficacy, agency, and self-esteem
(pp. 31–49), New York: Plenum Press.
Delle Fave, A., & Bassi, M. (2000), The quality of experience in ad-
olescents’ daily life: Developmental perspectives, Genetic, Social, and
General Psychology Monographs, 126, 347–367.
Derogatis, L. R., Lipman, R. S., Rickels, K., Uhlenhuth, E. H., & Covi, L.
(1974). The Hopkins Symptom Checklist (HSCL): A self-report symp-
tom inventory, Behavioral Science, 19, 1–15.
Diener E., (2000), Subjective well-being: The science of happiness
and a proposal for a national index. American Psychologist, 55, 34–43.
Diener E., & Oishi, S., (2000), Money and happiness: Income and sub-
jective wellbeing across nations. In E. Diener & E. M. Suh (Eds.), Subjective
well-being across cultures (pp. 185–218), Cambridge: MIT Press.
Diener E., Sandvik, E., Seidlitz, L., & Diener, M., (1993), The relation-
ship between income and subjective well-being: Relative or absolute?
Social Indicators Research, 28, 195–223.
Easterlin R., (1995), Will raising the incomes of all increase the
happiness of all? Journal of Economic Behavior and Organization, 27,
35–47.
Elgin, D., (1993), Voluntary simplicity, New York: Morrow.
Emmons R. A., (1989), The personal strivings approach to person-
ality. In L. A. Pervin (Ed.), Goal concepts in personality and social psy-
chology (pp. 87–126), Hillsdale, NJ: Erlbaum.
Emmons R. A., (1991), Personal strivings, daily life events, and psy-
chological and physical well-being, Journal of Personality, 59, 453–472.
Быть или иметь?

Epstein S., (1990), Cognitive-experiential self-theory. In L. A. Pervin


(Ed.), Handbook in personality: Theory and research (pp. 165–191).
[   2 0 8  ] New York: Guilford Press.
Erikson E., (1959/1980), Identity and the life cycle, New York: Nor-
ton.
Etzioni A., (1998), Voluntary simplicity: Characterization, select
psychological implications, and societal consequences. Journal of
Economic Psychology, 19, 619–643.
Faber R. J., & O’Guinn, T. C., (1988), Compulsive consumption and
credit abuse. Journal of Consumer Policy, 11, 97–109.
Faber R. J., & O’Guinn, T. C., (1992), A clinical screener for compul-
sive buying, Journal of Consumer Research, 19, 459–469.
Feather N. T., (1992), Values, valences, expectations, and actions,
Journal of Social Issues, 48, 109–124.
Feather N. T., (1995), Values, valences, and choice: The influence of
values on the perceived attractiveness and choice of alternatives, Jour-
nal of Personality and Social Psychology, 68, 1135–1151.
Feingold A., (1992), Gender differences in mate selection prefer-
ences: A test of the parental investment model, Psychological Bulletin,
112, 125–139.
Fenigstein A., Scheier, M. F., & Buss, A. H., (1975), Public and private
selfconsciousness: Assessment and theory, Journal of Consulting and
Clinical Psychology, 43, 522–527.
Freud S., (1909/1961), Five lectures on psycho-analysis, New York:
Norton.
Fromm E., (1941), Escape from freedom, New York: Rinehart.
Fromm E., (1955), The sane society, New York: Fawcett.
Fromm E., (1976), To have or to be? New York: Harper & Row.
Frost K. M., (1998), A cross-cultural study of major life aspirations
and psychological well-being, Unpublished doctoral dissertation, Uni-
versity of Texas at Austin.
Gibbons F. X., (1990), Self-attention and behavior: A review and
theoretical update. In M. P. Zanna (Ed.), Advances in experimental
social psychology, Vol. 23 (pp. 249–303). San Diego: Academic Press.
Goldberg M. E., & Gorn, G. J. (1978), Some unintended conse-
quences of TV advertising to children, Journal of Consumer Re-
search, 5, 22–29.
Б и б л и о г ра ф и я

Greenberg J. R., & Mitchell, S. A., (1983), Object relations in psycho-


analytic theory. Cambridge: Harvard University Press.
Grube J. W., Mayton, D. M., & Ball-Rokeach, S. J., (1994), Inducing [   2 0 9  ]

change in values, attitudes, and behaviors: Belief system theory and


the method of value self-confrontation, Journal of Social Issues, 50,
153–173.
Hardin G., (1968), The tragedy of the commons, Science, 162,
1243–1248.
Hazan C., & Shaver, P., (1987), Romantic love conceptualized as an
attachment process, Journal of Personality and Social Psychology, 52,
511–524.
Henderson H., Lickerman, J., & Flynn, P. (Eds.)., (2000), Calvert-Hen-
derson quality of life indicators, Bethesda, MD: Calvert Group.
Hendrick B. J., (1932), The life of Andrew Carnegie, Vol. 1. Garden
City, NY: Doubleday.
Herjanic B., & Reich, W., (1982), Development of a structured
psychiatric interview for children: Agreement between child and
parent on individual symptoms, Journal of Abnormal Child Psy-
chology, 10, 307–324.
Higgins E. T., (1987), Self-discrepancy: A theory relating self and af-
fect. Psychological Review, 94, 319–340.
Hirschman E. C., (1992), The consciousness of addiction: Toward
a general theory of compulsive consumption, Journal of Consumer Re-
search, 19, 155–179.
Horney K., (1950), Neurosis and human growth: The struggle to-
ward selfrealization, New York: Norton.
Ikle D. N., Lipp, D. O., Butters, E. A., & Ciarlo, J., (1983), Development
and validation of the adolescent community mental health question-
naire, Denver, CO: Mental Systems Evaluation Project.
Inglehart, R., (1971), The silent revolution in Europe: Intergenera-
tional change in post-industrial societies, American Political Science
Review, 65, 991–1017.
Inglehart R., (1977), The silent revolution: Changing values and po-
litical styles among Western publics, Princeton, NJ: Princeton Univer-
sity Press.
Inglehart R., & Abramson, P. R., (1994), Economic security and val-
ue change, American Political Science Review, 88, 336–354.
Быть или иметь?

International Journal of Community Currency Research (n.d.),


http://www.geog.le.ac.uk/ijccr/index.html.
[   2 1 0  ] Jones A., &Crandall, R., (1986), Validation of a short index of self-
actualization, Personality and Social Psychology Bulletin, 12, 63–73.
Kanner A. D., & Gomes, M. E., (1995), The all-consuming self. In
T. Roszak, M. E. Gomes, & A. D. Kanner (Eds.), Ecopsychology: Re-
storing the Earth, healing the mind (pp. 77–91), San Francisco: Sierra
Club Books.
Kapteyn A., & Wansbeek, T. J., (1982), Empirical evidence on prefer-
ence formation, Journal of Economic Psychology, 2, 137–154.
Kasser T., (1994), Further dismantling the American dream: Dif-
ferential wellbeing correlates of intrinsic and extrinsic goals, Unpub-
lished doctoral dissertation, University of Rochester, Rochester, NY.
Kasser T., (2002), Sketches for a self-determination theory of val-
ues. In E. L. Deci & R. M. Ryan (Eds.), Handbook of self-determination
research (pp. 123–140). Rochester, NY: University of Rochester Press.
Kasser T., (2000), Two versions of the American dream: Which
goals and values make for a high quality of life? In E. Diener & D. R.
Rahtz (Eds.), Advances in quality of life theory and research, Vol. 1
(pp. 3–12). Dordrecht, The Netherlands: Kluwer.
Kasser T., & Ahuvia, A. C., (2002), Materialistic values and
well-being in business students, European Journal of Social Psy-
chology, 32, 137–146.
Kasser T., & Kasser, V. G., (2001), The dreams of people high and
low in materialism, Journal of Economic Psychology, 22, 693–719.
Kasser T., Koestner, R., & Lekes, N. (in press), Early family experi-
ences and adult values: A 26-year, prospective longitudinal study, Per-
sonality and Social Psychology Bulletin.
Kasser T., & Ryan, R. M., (1993), A dark side of the American dream:
Correlates of financial success as a central life aspiration, Journal of
Personality and Social Psychology, 65, 410–422.
Kasser T., & Ryan, R. M., (1996), Further examining the American
dream: Differential correlates of intrinsic and extrinsic goals, Person-
ality and Social Psychology Bulletin, 22, 280–287.
Kasser T., & Ryan, R. M., (2001), Be careful what you wish for: Opti-
mal functioning and the relative attainment of intrinsic and extrinsic
goals. In P. Schmuck & K. M. Sheldon (Eds.), Life goals and well-being:
Б и б л и о г ра ф и я

Towards a positive psychology of human striving (pp. 116–131), Goet-


tingen, Germany: Hogrefe & Huber.
Kasser T., Ryan, R. M., Zax, M., & Sameroff, A. J., (1995), The relations [   2 1 1  ]

of maternal and social environments to late adolescents’ materialistic


and prosocial values, Developmental Psychology, 31, 907–914.
Kasser T., & Sharma, Y., (1999), Reproductive freedom, education-
al equality, and females’ preference for resource acquisition charac-
teristics in mates, Psychological Science, 10, 374–377.
Kasser T., & Sheldon, K. M., (2000), Of wealth and death: Material-
ism, mortality salience, and consumption behavior, Psychological Sci-
ence, 11, 352–355.
Keng, K. A., Jung, K., Jivan, T. S., & Wirtz, J., (2000), The influence
of materialistic inclination on values, life satisfaction and aspirations:
An empirical analysis, Social Indicators Research, 49, 317–333.
Kernis, M. H., & Paradise, A. W., (2002), Distinguishing between se-
cure and fragile forms of high self-esteem, In E. L. Deci & R. M. Ryan
(Eds.), Handbook of self-determination research (pp. 339–360), Roch-
ester, NY: University of Rochester Press.
Khanna, S., & Kasser, T., (2001), Materialism, objectification, and al-
ienation from a cross-cultural perspective.
Kim, Y., Kasser, T., & Lee, H., (in press), Self-concept, aspirations,
and well-being in South Korea and the United States, Journal of Social
Psychology.
Kohut, H., (1971), The analysis of the self, New York: International
Universities Press.
Komorita, S., & Parks, C., (1994), Social dilemmas, Madison, WI:
Brown & Benchmark, 1994.
Kottler, J. (1999)., Exploring and treating acquisitive desire, Thou-
sand Oaks, CA: Sage.
Koutstaal, S. W., (1998), What’s money got to do with it?: How finan-
cial issues relate to marital satisfaction, Unpublished doctoral disserta-
tion, Texas Tech University.
Kubey, R., & Csikszentmihalyi, M., (1990), Television and the quality
of life, Hillsdale, NJ: Erlbaum.
Laing, R. D., (1960), The divided self. New York: Pantheon Books.
Laing, R. D., (1967), The politics of experience. New York: Ballan-
tine Books.
Быть или иметь?

Lane, R. E., (2000), The loss of happiness in market democracies.


New Haven, CT: Yale University Press.
[   2 1 2  ] Lao Tzu (1988), Tao Te Ching (S. Mitchell, Trans.), New York: Harper
& Row.
Lepper, M. R., & Greene, D., (1975), Turning play into work: Effects
of adult surveillance and extrinsic rewards on children’s intrinsic mo-
tivation, Journal of Personality and Social Psychology, 31, 479–486.
Lewis, M., (2000), The new new thing: A Silicon Valley story. New
York: Norton.
Little, B. R., (1983), Personal projects: A rationale and method for
investigation, Environment and Behavior, 15, 273–309.
Locke, E. A., & Latham, G. P. (1990). A theory of goal setting and task
performance, Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall.
Maddi, S. R., Hoover, M., & Kobasa, S. C., (1982). Alienation and ex-
ploratory behavior, Journal of Personality and Social Psychology, 42,
884–890.
Maslow, A. H., (1954), Motivation and personality. New York:
Harper & Row.
Massimini, F., Delle Fave, A., & Gaspardin, M. B., (1992), Televisione
e qualita dell “esperienza soggettiva”: l’integrazione tra dati quantitati-
vi e qualitative, Ikon, 24, 5–30.
May, R., (1967). Psychology and the human dilemma, New York:
Norton.
McAdams, D. P., & Bryant, F. B., (1987), Intimacy motivation and
subjective mental health in a nationwide sample, Journal of Person-
ality, 55, 395–413.
McDougall, W., (1908), Introduction to social psychology, London:
Methuen.
McElroy, S. L., Keck, P. E., & Phillips, K. A., (1995), Kleptomania,
compulsive buying, and binge-eating disorder, Journal of Clinical Psy-
chiatry, 56, 14–26.
McHoskey, J. W., (1999), Machiavellianism, intrinsic versus extrin-
sic goals, and social interest: A self-determination theory analysis, Mo-
tivation and Emotion, 23, 267–283.
Mick, D. G., (1996), Are studies of dark side variables confounded
by socially desirable responding? The case of materialism, Journal of
Consumer Research, 23, 106–119.
Б и б л и о г ра ф и я

Miller, A., (1981), The drama of the gifted child, New York: Basic
Books.
Miller, G., (2000), Social policy implications of the new happiness [   2 1 3  ]

research, http://www.edge.org. February 16, 2000.


Money, Meaning, and Choices Institute (n.d.). http://www.mmcin-
stitute.com/index.html.
Moschis, G. P., (1978), Acquisition of the consumer role by adoles-
cents, Atlanta: Georgia State University Publishing Services.
Moschis, G. P., & Moore, R. L., (1982), A longitudinal study of tele-
vision advertising effects, Journal of Consumer Research, 9, 279–286.
Murphy, P. L., (2000), The commodified self in consumer culture:
A cross-cultural perspective, Journal of Social Psychology, 140, 636–647.
Murray, H., (1938), Explorations in personality, New York: Oxford
University Press.
Myers, D. G., (2000), The funds, friends, and faith of happy people,
American Psychologist, 55, 56–67.
Myers, D. G., & Diener, E., (1996), The pursuit of happiness, Sci-
entific American, May, 70–72, New York Times. (March 26, 1998),
A Pepsi fan is punished in Coke’s backyard, p. D5.
O’Guinn, T. C., & Faber, R. J., (1989), Compulsive buying: A phenom-
enological exploration, Journal of Consumer Research, 16, 147–157.
Oskamp, S., (2000), A sustainable future for humanity? How can
psychology help? American Psychologist, 55, 496–508.
Pfister, M., (1992), The rainbow fish (J. A. James, Trans.), New York:
North-South Books.
Plant, R., & Ryan, R. M., (1985), Intrinsic motivation and the ef-
fects of selfconsciousness, self-awareness and ego-involvement:
An investigation of internally controlling styles, Journal of Personal-
ity, 53, 435–449.
Putnam, R. D., (2000), Bowling alone: The collapse and revival of
American community, New York: Simon & Schuster.
Pyszczynski, T., Greenberg, J., & Solomon, S., (1997), Why do we
need what we need? A terror management perspective on the roots of
human social motivation, Psychological Inquiry, 8, 1–20.
Radloff, L., (1977), The CES-D scale: A self-report depression scale
for research in the general population, Applied Psychological Meas-
urement, 1, 385–401.
Быть или иметь?

Rahtz, D. R., Sirgy, M. J., & Meadow, H. L., (1988a), Elderly life satis-
faction and television viewership: An exploratory study. In M. J. Hou-
[   2 1 4  ] ston (Ed.), Advances in consumer research, Vol. 15 (pp. 141–145), Pro-
vo, UT: Association for Consumer Research.
Rahtz, D. R., Sirgy, M. J., & Meadow, H. L., (1988b), Elderly life sat-
isfaction and television viewership: Replication and extension. In
S. Shapiro & H. H. Walle (Eds.), 1988 AMA winter educators’ confer-
ence — Marketing: A return to the broader dimensions (pp. 409–413),
Chicago: American Marketing Association.
Rahtz, D. R., Sirgy, M. J., & Meadow, H. L., (1989), The elderly au-
dience: Correlates of television orientation, Journal of Advertising,
18, 9–20.
Raskin, R., & Terry, H., (1988), A principal components analysis of
the Narcissistic Personality Inventory and further evidence of its con-
struct validity, Journal of Personality and Social Psychology, 54, 890–
902.
Redefining Progress (n.d.). http://www.rprogress.org/.
Reis, H. T., & Patrick, B. C., (1996), Attachment and intimacy: Com-
ponent processes, In E. T. Higgins & A. Kruglanski (Eds.), Social psy-
chology: Handbook of basic principles (pp. 523–563), New York: Guil-
ford Press.
Richins, M. L., (1991), Social comparison and the idealized images
of advertising, Journal of Consumer Research, 18, 71–83.
Richins, M. L., (1992), Media images, materialism, and what ought to
be: The role of social comparison, In F. Rudmin & M. L. Richins (Eds.),
Materialism: Meaning, measure, and morality (pp. 202–206), Provo,
UT: Association for Consumer Research.
Richins, M. L., (1994), Special possessions and the expression of
material values, Journal of Consumer Research, 21, 522–533.
Richins, M. L., (1995), Social comparison, advertising, and consum-
er discontent, American Behavioral Scientist, 38, 593–607.
Richins, M. L., & Dawson, S., (1992), A consumer values orientation
for materialism and its measurement: Scale development and valida-
tion, Journal of Consumer Research, 19, 303–316.
Rindfleisch, A., Burroughs, J. E., & Denton, F., (1997), Family struc-
ture, materialism, and compulsive consumption. Journal of Consumer
Research, 23, 312–325.
Б и б л и о г ра ф и я

Roberts, B. W., & Robins, R. W., (2000), Broad dispositions, broad


aspirations: The intersection of personality traits and major life goals,
Personality and Social Psychology Bulletin, 26, 1284–1296. [   2 1 5  ]

Rogers, C. R., (1961), On becoming a person, Boston: Houghton Mif-


flin.
Rogers, C. R., (1964), Toward a modern approach to values: The
valuing process in the mature person, Journal of Abnormal and Social
Psychology, 68, 160–167.
Rohan, M. J., & Zanna, M. P., (1996), Value transmission in families,
In C. Seligman, J. M. Olson, & M. P. Zanna (Eds.), Values: The Ontario
symposium, Vol. 8 (pp. 253–276). Hillsdale, NJ: Erlbaum.
Rokeach, M., (1968), Beliefs, attitudes, and values, San Francisco:
Jossey-Bass.
Rokeach, M., (1971), Long range experimental modification
of values, attitudes, and behavior, American Psychologist, 26,
453–459.
Rokeach, M. (1973), The nature of human values, New York: Free
Press.
Rosenberg, M. (1965), Society and the adolescent self-image,
Princeton, NJ: Princeton University Press.
Ruskin, G., (1999), Why they whine: How corporations prey on our
children, Mothering, (Nov-Dec), 41–50.
Ryan, R. M., (1995). Psychological needs and the facilitation of inte-
grative processes, Journal of Personality, 63, 397–427.
Ryan, R. M., Chirkov, V. I., Little, T. D., Sheldon, K. M., Timoshina, E.,
& Deci, E. L., (1999), The American dream in Russia: Extrinsic aspira-
tions and well-being in two cultures, Personality and Social Psycholo-
gy Bulletin, 25, 1509–1524.
Ryan, R. M., & Connell, J. P., (1989), Perceived locus of causality and
internalization: Examining reasons for acting in two domains, Journal
of Personality and Social Psychology, 57, 749–761.
Ryan, R. M., & Deci, E. L., (2000), Self-determination theory and
the facilitation of intrinsic motivation, social development, and well-
being, American Psychologist, 55, 68–78.
Ryan, R. M., & Frederick, C., (1997), On energy, personality, and
health: Subjective vitality as a dynamic reflection of well-being,
Journal of Personality, 65, 529–565.
Быть или иметь?

Ryan, R. M., Rigby, C. S., & King, K., (1993), Two types of religious
internalization and their relations to religious orientation and men-
[   2 1 6  ] tal health, Journal of Personality and Social Psychology, 65, 586–596.
Sagiv, L., & Schwartz, S. H., (2000), Value priorities and subjective
well-being: Direct relations and congruity effects, European Journal of
Social Psychology, 30, 177–198.
Sameroff, A. J., Seifer, R., & Zax, M., (1982), Early development of
children at risk for emotional disorders, Monographs of the Society for
Research in Child Development, 47 (serial no. 199).
Sameroff, A. J., Thomas, S. L., & Barret, L., (1989), Parental style sur-
vey, Providence, RI: Bradley Hospital.
Saunders, S., & Munro, D., (2000), The construction and validation
of a consumer orientation questionnaire (SCOI) designed to measure
Fromm’s (1955), “marketing character” in Australia, Social Behavior
and Personality, 28, 219–240.
Sax, L. J., Astin, A. W., Korn, W. S., & Mahoney, K. M., (1998), The
American freshman: National norms for Fall, 1998, Los Angeles: Higher
Education Research Institute, University of California, Los Angeles.
Schmuck, P., (2001), Intrinsic and extrinsic life goals preferences as
measured via inventories and via priming methodologies: Mean dif-
ferences and relations with well-being. In P. Schmuck & K. M. Sheldon
(Eds.), Life goals and well-being: Towards a positive psychology of hu-
man striving (pp. 132–147), Goettingen, Germany: Hogrefe & Huber.
Schmuck, P., Kasser, T., & Ryan, R. M., (2000), Intrinsic and extrinsic
goals: Their structure and relationship to well-being in German and
U.S. college students, Social Indicators Research, 50, 225–241.
Schor, J., (1992), The overworked American: The unexpected de-
cline of leisure, New York: Basic Books.
Schor, J., (1998), The overspent American: Upscaling, downshift-
ing, and the new consumer, New York: Basic Books.
Schroeder, J. E., & Dugal, S. S., (1995), Psychological correlates of
the materialism construct, Journal of Social Behavior and Personality,
10, 243–253.
Schwartz, B., (1994), The costs of living: How market freedom
erodes the best things in life, New York: Norton.
Schwartz, S. H., (1992), Universals in the content and structure
of values: Theoretical and empirical tests in 20 countries, In M. Zan-
Б и б л и о г ра ф и я

na (Ed.), Advances in experimental and social psychology, Vol. 25


(pp. 1–65), Orlando, FL: Academic Press.
Schwartz, S. H., (1994), Are there universal aspects in the content [   2 1 7  ]

and structure of values? Journal of Social Issues, 50, 19–45.


Schwartz, S. H., (1996), Values priorities and behavior: Applying of
theory of integrated value systems,. In C. Seligman, J. M. Olson, & M. P.
Zanna (Eds.), The psychology of values: The Ontario symposium, Vol. 8
(pp. 1–24). Hillsdale, NJ: Erlbaum.
Schwartz, S. H., & Sagiv, L., (1995), Identifying culture-specifics in
the content and structure of values, Journal of Cross-Cultural Psychol-
ogy, 26, 92–116.
Seipp, C., (2001), Kids: The new captive market, Child (September),
91–92, 150–152.
Sheldon, K. M., & Elliott, A. J., (1999), Goal-striving, need satisfac-
tion, and wellbeing: The self-concordance model, Journal of Personal-
ity and Social Psychology, 76, 482–497.
Sheldon, K. M., Elliot, A. J., Kim, Y., & Kasser, T. (2001), What
is satisfying about satisfying events?: Testing 10 candidate psycho-
logical needs, Journal of Personality and Social Psychology, 80,
325–339.
Sheldon, K. M., & Flanagan, M., (2001), Extrinsic value orientation
and dating violence.
Sheldon, K. M., & Kasser, T., (1995), Coherence and congruence:
Two aspects of personality integration, Journal of Personality and So-
cial Psychology, 68, 531–543.
Sheldon, K. M., & Kasser, T., (1998), Pursuing personal goals: Skills
enable progress, but not all progress is beneficial, Personality and So-
cial Psychology Bulletin, 24, 1319–1331.
Sheldon, K. M., & Kasser, T., (2001), “Getting older, getting better”:
Personal strivings and psychological maturity across the life span, De-
velopmental Psychology, 37, 491–501.
Sheldon, K. M., & McGregor, H., (2000), Extrinsic value orien-
tation and the tragedy of the commons, Journal of Personality, 68,
383–411.
Sheldon, K. M., Sheldon, M. S., & Osbaldiston, R., (2000), Prosocial
values and group assortation in an N-person prisoner’s dilemma, Hu-
man Nature, 11, 387–404.
Быть или иметь?

Simpson, J. B. (Ed.)., (1988), Simpson’s contemporary quotations,


New York: Houghton Mifflin.
[   2 1 8  ] Sirgy, M. J., (1998), Materialism and quality of life, Social Indicators
Research, 43, 227–260.
Sirgy, M. J., Cole, D., Kosenko, R., Meadow, H. L., Rahtz, D., Cicic, M.,
Jin, G. X., Yarsuvat, D., Blenkhorn, D. L., & Nagpal, N., (1995), A life sat-
isfaction measure: Additional validational data for the congruity life
satisfaction measure, Social Indicators Research, 34, 237–259.
Sirgy, M. J., Lee, D., Kosenko, R., Meadow, H. L., Rahtz, D., Cicic, M.,
Jin, G. X., Yarsuvat, D., Blenkhorn, D. L., & Wright, N., (1998), Does tele-
vision viewership play a role in perception of quality of life? Journal of
Advertising, 27, 125–142.
Skinner, B. F., (1972), Beyond freedom and dignity, New York: Al-
fred A. Knopf.
Solomon, S., Greenberg, J., & Pyszczynski, T., (1991), A terror man-
agement theory of social behavior: The psychological functions of
self-esteem and cultural worldviews. In M. P. Zanna (Ed.), Advances in
experimental social psychology, Vol. 24 (pp. 93–159), New York: Aca-
demic Press.
Srivastava, A., Locke, E. A., & Bortol, K. M. (2001), Money and subjec-
tive wellbeing: It’s not the money, it’s the motives, Journal of Personal-
ity and Social Psychology, 80, 959–971.
Stewart, A. J., & Healy, J. M., (1989), Linking individual development
and social changes., American Psychologist, 44, 30–42.
Straus, M. A., (1979), Measuring intrafamily conflict and violence:
The conflict tactics (CT) scales, Journal of Marriage and the Family,
February, 75–88.
Strickland, E. (2001). Watch or go to jail Adbusters, 34, March/April.
Swinyard, W. R., Kau, A., & Phua,H., (2001), Happiness, materialism,
and religious experience in the U.S. and Singapore, Journal of Happi-
ness Studies, 2, 13–32.
Tolkien, J. R. R., (1977), The Silmarillion. New York: Basic Books.
Vallerand, R. J., (1997), Toward a hierarchical model of intrinsic
and extrinsic motivation. In M. P. Zanna (Ed.), Advances in exper-
imental social psychology, Vol. 29 (pp. 271–360), New York: Aca-
demic Press.
Б и б л и о г ра ф и я

Van de Castle, R. L., (1993), The content of dreams. In M. A. Car-


skadon (Ed.), Encyclopedia of sleep and dreaming (pp. 136–139), New
York: Macmillan. [   2 1 9  ]

Wachtel, P. L., & Blatt, S. J., (1990), Perceptions of economic needs


and of anticipated future incomes, Journal of Economic Psychology,
11, 403–415.
White, R. W., (1959), Motivation reconsidered: The concept of com-
petence, Psychological Review, 66, 297–333.
Williams, G. C., Cox, E. M., Hedberg, V. A., & Deci, E. L., (2000), Ex-
trinsic life goals and health risk behaviors in adolescents, Journal of
Applied Social Psychology, 30, 1756–1771.
Winokur, J., (1996), The rich are different, New York: Pantheon
Books.
От автора

Интерес к  проблемам материалистических ценностей возник


у  меня, когда я был аспирантом и  работал с  Ричардом Райаном
в Рочестерском университете. В те далекие времена меня очень
поддерживали многие члены «Рочестерской мотивационной
группы», в  том числе Эд Деси, Синтия Пауэлсон, Бетси Уайт-
хед и Джефф Уильямс, Эл и Клара Болдуин, Арнольд Самерофф
и Мелвин Зак. А с тех пор как я стал профессором и начал пре-
подавать, в  реализации этого исследовательского проекта мне
помогали несколько моих студентов, которые собирали, клас-
сифицировали, вводили и  анализировали данные, в  частности
Майкл Берг, Кристин Линднер, Мэттью Пейс, Шон Сигел, Нил
Торберт и Кристина Вагнер.
Работа над книгой началась после того, как Алфи Кон опубли-
ковал в  New York Times материал о  нашем с  Ричардом Райаном
исследовании; огромное ему спасибо за  то, что он зажег этот
огонь. Агент из Нью-Йорка Лиза Свэйн после прочтения статьи
Алфи позвонила мне и спросила, не хотел бы я написать книгу
на поднятую в ней тему. Впоследствии Лиза всячески поддержи-
вала меня, благодаря чему я справился со многими проблемами,
с  которыми столкнулся на  этом пути. А Эми Брандт, в то время
Быть или иметь?

работавшая в  MIT Press, увидела в  идеях моей книги обещание


изменений нашего мира к лучшему и убедила других редакторов
[   2 2 2  ] опубликовать ее; сердечно благодарю ее за это. Решающую роль
в  том, что я сумел найти время для работы над книгой, сыгра-
ли сотрудники отделения психологии Нокс-колледжа и  лично
декан Ларри Брейтборд. Спасибо также Диане Бек за поддержку
и всем людям из MIT Press за ценные комментарии.
Некоторые мои друзья и  коллеги прочли первые варианты
моей рукописи и  дали мне чрезвычайно полезные советы. Спа-
сибо Дэвиду Каржински и  Кеи Кавасиме за  то, что поделились
со мной «точкой зрения студентов»; Кирку Уоррену Брауну, Алле-
ну Каннеру, Джереми Полу Хантеру и Кену Шелдону за вдумчивые
комментарии и преподобному Лэйну Андристу, Мэри Гроу, Мэри
Кассер и Алексис Скаддер за то, что помогли мне сделать эту кни-
гу более доступной для тех, кто не является специалистом в обла-
сти социологии. Но особенно незаменимым в этом плане оказал-
ся мой отец Джим Кассер, и  я сердечно благодарю его за  долгие
часы, проведенные за редактированием моей рукописи.
Особую признательность мне хотелось бы выразить своим
четырем коллегам и  хорошим друзьям. Рич Райан заслуживает
всех похвал за  бесконечное терпение в  общении со  мной и  за
то, что помог придать форму изложенным в этой книге выводам
как с теоретической, так и с чисто практической точки зрения.
Общение и  сотрудничество с  Кеном Шелдоном позволило мне
лучше понять и точнее сформулировать мысли и идеи относи-
тельно целей и жизненных ценностей, а также того, как они вли-
яют на  жизнь каждого человека. Мое понимание связей между
материализмом и  обществом серьезно расширилось благода-
ря идеям, вопросам и  критике Шивани Ханны, моей студентки
из  Нокс-колледжа. И  наконец, моя жена Вирджиния на  протя-
жении многих лет помогала мне докопаться до сути различных
аргументов и  научных исследований, описанных в  этой книге,
и я искреннее благодарю ее за любовь и поддержку.
Максимально полезные
книги от издательства
«Манн, Иванов и Фербер»
Об издательстве

Как все начиналось


Мы стартовали в июне 2005 года с двумя книгами. Первой стала «Клиенты
на всю жизнь» Карла Сьюэлла, второй — «Маркетинг на 100%: ремикс».
«Доброжелатели» сразу же завертели пальцами у виска: зачем вы выходите
на этот рынок? Вам же придется бороться с большими и сильными
конкурентами!
Отвечаем. Мы создали издательство, чтобы перестать переживать по
поводу того, что отличные книги по бизнесу не попадают к российским
читателям (или попадают, но не ко всем и зачастую в недостойном виде).
Весь наш опыт общения с другими издательствами привел нас к мысли о
том, что эти книги будет проще выпустить самим.
И с самого начала мы решили, что это будет самое необычное издательство
деловой литературы — начиная с названия (мы дали ему наши три фамилии
и готовы отвечать за все, что мы делаем) и заканчивая самими книгами.

Как мы работаем
—— Мы издаем только те книги, которые считаем самыми полезными и
самыми лучшими в своей области.
—— Мы тщательно отбираем книги, тщательно их переводим, редактируем,
публикуем и активно продвигаем (подробнее о том, как это делается, вы
можете прочитать на сайте нашего издательства mann-ivanov-ferber.ru
в разделе «Как мы издаем книги»).
—— Дизайн для наших первых книг мы заказывали у Артемия Лебедева. Это
дорого, но красиво и очень профессионально. Сейчас мы делаем обложки
с другими дизайнерами, но планка, поднятая Лебедевым, как нам кажется,
не опускается.

Мы знаем: наши книги помогают делать вашу карьеру быстрее, а бизнес —


лучше.
Для этого мы и работаем.

С уважением,
Игорь Манн,
Михаил Иванов,
Михаил Фербер
Где купить наши книги

Специальное предложение для компаний


Если вы хотите купить сразу более 20 книг, например для своих сотрудников
или в подарок партнерам, мы готовы обсудить с вами специальные условия
работы. Для этого обращайтесь к нашему менеджеру по корпоративным
продажам: +7 (495) 792‑43‑72, [email protected]

Книготорговым организациям
Если вы оптовый покупатель, обратитесь, пожалуйста, к нашему
партнеру — торговому­ дому «Эксмо», который осуществляет поставки во
все книготорговые организации.
142701, Московская обл., Ленинский р-н, г. Видное, Белокаменное ш., д. 1;
+7 (495) 411-50-74, [email protected]

Санкт-Петербург Екатеринбург
ООО «СЗКО», 193029, г. Санкт-Петербург, ООО «РДЦ Екатеринбург», 620007,
пр-т Обуховской обороны, д. 84, лит. «Е»; г. Екатеринбург, ул. Прибалтийская,
+7 (812) 365-46-03 / 04, [email protected] д. 24а; +7 (343) 378-49-45 (46…49)

Нижний Новгород Новосибирск


Филиал ТД «Эксмо» в Нижнем Новгороде ООО «РДЦ Новосибирск», 630105,
603074, г. Нижний Новгород, г. Новосибирск, ул. Линейная,
ул. Маршала Воронова, д. 3; д. 114; +7 (383) 289-91-42;
+7 (831) 272‑36‑70, 243-00-20, [email protected]
275‑30-02, [email protected]

Ростов-на-Дону Хабаровск
ООО «РДЦ Ростов-на-Дону», 344091, Филиал РДЦ Новосибирск в Хабаровске,
г. Ростов-на-Дону, пр-т Стачки, д. 243а; 680000, г. Хабаровск, пер. Дзержинского,
+7 (863) 220‑19 34, 218-48 21, 218-48 22, д. 24, лит. «Б», оф. 1;
[email protected] +7 (4212) 21‑83-81, [email protected]

Самара Казахстан
ООО «РДЦ Самара», 443052, «РДЦ Алматы», 050039, г. Алматы, ул.
г. Самара, пр-т Кирова, д. 75/1, Домбровского, д. 3а; +7 (727) 251‑58‑12,
лит. «Е»; +7 (846) 269‑66‑70 (71…79), 251‑59‑90 (91, 92, 99),
[email protected] [email protected]

Если у вас есть замечания и комментарии к содержанию,


переводу, редактуре и корректуре, то просим написать
на [email protected], так мы быстрее сможем исправить
недочеты.
Научно-популярное издание

Тим Кассер

Быть или иметь?


Психология культуры потребления

Главный редактор Артем Степанов


Ответственный редактор Наталья Шульпина
Литературный редактор Татьяна Сковородникова
Арт-директор Алексей Богомолов
Дизайнеры Сергей Николаев, Сергей Хозин
Верстка Роман Марчишин
Корректоры Надежда Болотина, Ирина Сунцова

ООО «Манн, Иванов и Фербер»


www.mann-ivanov-ferber.ru
www.facebook.com/mifbooks
www.vk.com/mifbooks

Вам также может понравиться