Everand Logo

Добро пожаловать в Everand!

  • Откройте для себя миллионы электронных книг, аудиокниг и многого другого в бесплатной пробной версии

    От $11.99 в месяц после пробного периода. Можно отменить в любое время.

    Бомж
    Бомж
    Бомж
    Электронная книга241 страница2 часа

    Бомж

    Автор Михаил Веллер

    ()

    Читать отрывок

    Об этой электронной книге

    НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЮ) ПРОИЗВЕЛ ИНОСТРАННЫЙ АГЕНТ ВЕЛЛЕР МИХАИЛ ИОСИФОВИЧ, ЛИБО МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДАННОГО ИНОСТРАННОГО АГЕНТА. Сборник модернистских рассказов Михаила Веллера «Хочу быть дворником», отвергнутых всеми редакциями, выходил в Советском Союзе пять лет и произвел сенсацию. Автор был принят в Союз писателей СССР по рекомендации Бориса Стругацкого и Булата Окуджавы. В совершенно иных жанрах созданы стократно переизданные бестселлеры «Легенды Невского проспекта» и «Приключения майора Звягина». Теория энергоэволюционизма, впервые изложенная в трактате Веллера «Все о жизни», отмечена медалью Всемирного философского форума в Афинах.
    Новый роман Веллера написан в русле главной гуманистической традиции русской классики: жажда справедливости «униженных и оскорбленных».
    ЯзыкРусский
    ИздательАСТ
    Дата выпуска11 мар. 2024 г.
    ISBN9785170894413
    Бомж

    Читать больше произведений Михаил Веллер

    Связано с Бомж

    Похожие электронные книги

    «Художественная литература» для вас

    Показать больше
    Показать больше

    Похожие эпизоды подкаста

    Похожие статьи

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Катя Катит Кругосветку

      4 мар. 2020 г.

      Катя Катит Кругосветку
      17 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Катя Катит Кругосветку

      3 авг. 2020 г.

      Катя Катит Кругосветку
      9 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Авторская Колонка

      1 июн. 2020 г.

      Авторская Колонка
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Авторская Колонка

      29 июн. 2020 г.

      Авторская Колонка
      3 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Очки. Место

      25 сент. 2017 г.

      Очки. Место
      1 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Катя Катит Кругосветку

      4 мая 2020 г.

      Катя Катит Кругосветку
      9 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Интервью

      25 сент. 2017 г.

      Майкл, пока мы договаривались об этом интервью и я готовила во-просы, ты сменил четыре страны. Где тебя застало мое письмо? В Гонконге. Поддерживать контакт с интерна-циональной командой компаний, которые находятся на разных кон-тинентах, под силу то

      5 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      8000 На Стиле

      28 июн. 2019 г.

      8000 На Стиле
      11 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Катя Катит Кругосветку

      1 авг. 2019 г.

      Катя Катит Кругосветку
      9 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Мой Ответ Эпохе

      4 мая 2020 г.

      Мой Ответ Эпохе
      5 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Авторская Колонка

      4 мар. 2020 г.

      ВЯЧЕСЛАВ КИЦИС, ПИСАТЕЛЬ, ЖУРНАЛИСТ, МОДЕЛЬЕР ОБЩЕСОЮЗНОГО ДОМА МОДЕЛЕЙ ОБУВИ, ОБЛАДАТЕЛЬ МОТОЦИКЛЕТНЫХ ПРАВ С 1958 ГОДА Как сейчас помню 1959 год! Расчудесное, солнечное летнее утро. Настроение моё под стать природе и даже ещё лучше. Потому как я в

      1 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      За Проезд Передавайте!

      30 окт. 2019 г.

      За Проезд Передавайте!
      8 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Японская Жизнь: ЗА Кулисами

      10 окт. 2018 г.

      Японская Жизнь: ЗА Кулисами
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      20 Лет Спустя

      3 авг. 2020 г.

      20 Лет Спустя
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Личное Дело

      25 мая 2019 г.

      Личное Дело
      1 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Очки. Место

      23 мая 2017 г.

      Мне бы хотелось познакомиться… Когда нет сил и мне нужно чем-нибудь вдохновиться... Быть постоянно на публике — это... Очки часто спасают меня от ... Если бы не было «Инстаграма»... Аня Мамаева на своем рабочем месте как экзотическая рыбка в аквариум

      1 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Moscovid 2020

      1 июн. 2020 г.

      Moscovid 2020
      1 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Коляска Для Дочери

      30 сент. 2019 г.

      Коляска Для Дочери
      15 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Логика Бессильна

      30 сент. 2019 г.

      Логика Бессильна
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Лукас де Сталь

      23 мая 2017 г.

      Лукас де Сталь
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Накано И Коэндзи

      11 февр. 2019 г.

      Накано И Коэндзи
      8 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Нам Есть Чем Гордиться

      30 сент. 2019 г.

      Нам Есть Чем Гордиться
      5 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      К Фудзи НА велосипеде

      8 мар. 2018 г.

      Путешествие по чужой стране на шоссейном велосипеде — это целое мировое движение и стиль жизни. Стоит шоссейный велик недешево, к нему нужно покупать кучу аксессуаров, зато впечатления от поездки не сравнятся ни с чем. В таких путешествиях хочешь или

      3 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Моё Первое Путешествие

      30 окт. 2019 г.

      Моё Первое Путешествие
      7 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      В ЯПОНИИ ВСЕ по-другому

      10 мая 2018 г.

      В ЯПОНИИ ВСЕ по-другому
      3 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      Ан Ти Сов Ре Мен Ная ПЯОНИЯ

      9 сент. 2019 г.

      Ан Ти Сов Ре Мен Ная ПЯОНИЯ
      2 мин. чтения

    • БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ

      С Чаем По Треку

      1 июн. 2020 г.

      С Чаем По Треку
      12 мин. чтения

    Связанные категории

    Отзывы о Бомж

    0 оценок

    0 оценок0 отзывов

    Ваше мнение?

    Нажмите, чтобы оценить

    Отзыв должен содержать не менее 10 слов

      Предварительный просмотр книги

      Бомж - Михаил Веллер

      Михаил Веллер

      Бомж

      © М. Веллер, 2014

      © ООО «Издательство АСТ», 2015

      * * *

      Пробуждение

      Меня тошнит. Это первое ощущение, которым дает знать о себе жизнь после тягостного распада сна. Я не люблю просыпаться. Нет ничего более мерзкого и безнадежного, чем вывалиться из уютного небытия в очередной день. В теплой темноте забвения начинают вспыхивать звезды и превращаются в гнойные проколы: кольнуло в печени; заныли справа ребра; змеистая резь в желудке; наждак во рту; очередной дневной круг бессрочной каторги.

      От всего кругом меня тошнит. Даже с закрытыми глазами. Это не та тошнота, которая мучительно выворачивает наизнанку, извергается вон и сменяется очищенным облегчением. Это оцепенелая ледяная тоска, пронизывающая весь организм как отрава, парализующая желания: вместо крови трупная жидкость, вместо нервов сгнившие клетки, тоска проступает сквозь кожу холодным потом, и так настигает тебя первая кара дня: ты проснулся. Здравствуй, жизнь, здравствуй, лютый зверь, здравствуй, палач неуязвимый. С добрым утром, суки, вы еще не сдохли?

      Теперь надо поправить здоровье. Несчастная черта русского характера: выжрать все, что есть, ничего не оставив на опохмел. И никаких уроков из собственного горького опыта; это наша национальная черта, она сказывается во всем, но мучительное утро есть родоначало всех наших бед. Дожить до заката. В поте членов твоих, в позоре лица твоего. О, если бы я был немец! У меня всегда бы оставалось на утро сто грамм, или фунфырик, или хоть полфлакошки цветочного или лосьона; да что я говорю – у немца оставался бы баллон пива и полпачки сигарет.

      Мы ненавидим кавказцев из бессильной зависти. Будь я азер, или грузин, или лучше всего армянин, они самые древние и культурные – как счастлив был бы я по утрам! Хаш! Я ел бы горячий, жирный, острый, с чесноком и травами хаш! И несколько рюмок холодной чистейшей водки!.. Да, эти люди умеют жить, и есть чему у них учиться. Если утром съесть хаш и выпить двести грамм – горы можно свернуть, жизнь в радость, ты уверен в себе, ты всему хозяин!

      Я знаю, о чем говорю. Я ел хаш, едал, были когда-то и мы рысаками. Два раза. Тогда, когда… Словом, как говорил Атос, когда у меня был собственный замок.

      Чу! Какое к черту «чу» в корчах головокружения, это все изыски эстетов. Ишь ты, я еще помню слово «эстет», не все потеряно. Это прогазовал на холостом синий «форд-фокус» у четвертого подъезда. Значит, без четверти девять. Пора вставать.

      Подъем

      Почему же все так трудно. Почему же все так сложно в жизни. Я хочу пить, внутри уже все горит. И я хочу покоя, шевелиться невыносимо. Если бы можно было протянуть руку и взять – не стакан, литровую банку воды – как прекрасна была бы жизнь. Но что бы ты ни захотел – сначала самому надо это сделать, вот в чем проклятье людское. Нет мне воды под рукой. Откуда ей взяться, если я не помню, как сам-то обрубился.

      Я сползаю со своего ложа – двух водяных труб в толстой изоляции поролона, обернутого рубероидом. Они теплые и мягкие. Главное – чтоб тебя тут не засекли и не навесили замки на все дыры. Да кто ж весь коллектор перекроет.

      Отхожу подальше, там есть ниша такая, и справляю утренний туалет. Когда я не забуду принести сюда какой-нибудь совок или лопатку, я буду все регулярно присыпать, и тогда получится биотуалет. Нельзя же гадить там, где спишь. А где устраиваться? Город – это тебе не сад. Как представишь утром миллион одновременно гадящих – словно в гигантском сортире живешь. Идут себе все такие чистенькие, красивенькие, словно и не корячились только что, а город плывет на подземных реках их вони. Утром вообще жизнь чувствуешь через отвращение.

      Еще, я вам скажу, стало плохо с газетами. В смысле очень мало выкидывают. Не читают. Интернет читают, сволочи. Компьютером не подотрешься. Туалетную бумагу я не имею в виду, платную. Когда-то, я помню, все покупки заворачивали в какую-никакую бумагу. А сейчас в пластиковые пакеты. Они скользкие. Так что я срываю всякие наклеенные объявления. Бумага всегда пригодится.

      А вот теперь надо идти в другую сторону, два поворота направо, пять шагов – жестяная будочка. Дверца на поворотной задвижке. За ней – кран. Под краном – большая жестянка из-под горошка… Св-волочи! Сперли банку. Я осторожно приоткрываю кран и пью чистую, холодную, отдающую металлом воду. Перевожу дух и пью еще. Потом мою лицо, шею и руки. Пальцем протираю зубы (оставшиеся зубы, трогаю пальцем дупла, слева внизу два шатаются, но держатся пока). Умывание бодрит. Опустишься – сдохнешь. И все равно сдохнешь, если не опохмелишься. А не сдохнешь – так еще хуже.

      Бурение огненной воды

      Просто так тебе выпить никто не даст. Легенды о верной дружбе придумали в кино. Когда деньги лишние – что ж друга не угостить. Но денег здесь нет в принципе. Мы находимся на передовом крае обнищания населения. Что интересно – ребята загибаются постоянно, а передовой край не пустеет. Не то народ к этой черте подтягивается, не то черта к народу. Короче – бухло и родина едины.

      На улице просить бессмысленно. Все торопятся на работу, и вид праздного алкаша только раздражает. Алкаш – алкает. Или алчет.

      У магазина кучкуются такие же, как ты сам, там уже наверняка и Полковник, и Самурай, и Удав; а для покупателей еще рано.

      В долг… В долг таким, как мы, дает только Господь Бог – дней на земле. И то ненадолго.

      Сесть у стены или в переходе – это для самоубийц. Разве что минут на десять – собрал что подали и деру. А может, к тебе не через полчаса, а через минуту подвалят – случаи бывали. Дежурные ездят, следят. Отобьют потроха, сломают кости – а здоровья лечиться уже нету, это только подохнуть останется. Город поделен на участки, нищие – на специальности, и цыганская мафия утром развозит их по местам, а вечером собирает в свои общаги. Все деньги сдать, стакан нальют, пожрать – и на тюфяк. Утаишь – убьют, никто не хватится. Менты крышуют. «На операцию матери», «безногие десантники» – все их организация. Старушка-богомолица юродивая – и та или отстегивает, или исчезает навсегда.

      Честно подкалымить невозможно. Ни в какой магазин на разгрузку-погрузку хоть чего, хоть тары, нас не берут. Вид, запах и невладение собой при возможности спереть и пропить все равно что… Там свой контингент.

      Когда-то был честный бизнес – собирать бутылки. Даже участки были свои. Пяток сдал – одеколон твой. В наше время и бутылок не найдешь, и сто́ят копейки, и сдавать замучишься искать куда, и ларьки-то с «Тройным» и «Огуречным» исчезли, как корова языком слизнула. Вот тоже удивительно: народ спивается – а где он спивается? Как узнать места, где он конкретно спивается, и очищать там город – уносить стеклотару?

      Процесс вымирания народа незаметен до полной непонятности. Словно их средь бела дня аисты уносят и прячут в капусте навсегда.

      Когда я… словом, когда у меня был свой замок, я завел референта по культуре. Она мне пересказывала человеческим языком знаменитые книги. Какая отличная была у нее задница! Там была книга, где люди постепенно превращались в фашистских зверей: не то волков, не то бегемотов, а сами себя полагали нормальными. Она объясняла, что все мы постепенно в кого-то превращаемся… «Чивас Ригал»! Мы пили восемнадцатилетний «Чивас Ригал»! В любое время, хоть полный стакан, а со льдом – элексир счастья! Есть, есть на свете счастье, просто оно всегда не с тобой. А потом на диване превращалась в мартовскую кошку. Образованные дамы вообще дают дрозда круче тундры. Культура, она говорила, возбуждает все чувства и… о господи, не может жить человек с такой помойкой во рту!.. и развивает воображение. Это я к тому, что мы постепенно превращаемся в таджиков и чеченцев. Никто не видит, как они приезжают и устраиваются на работу. Просто они вдруг раз – и есть. А наши вдруг раз – и нет. А только что были. Эволюция. Народ меняет внешность, религию и привычки.

      Если бы я стал чеченцем, уж то-то вы у меня хвосты бы поджали. Да если б я стал таджиком, и то изменился бы меньше, чем оставшись русским.

      Закрома родины

      Помойка – колыбель человечества и могила его собственности. Как любая могила, она дает пищу новой жизни. Вот и мои мусорные баки.

      Все уже разошлись на работу, скинув по пути свои пакеты и свертки. В этот свободный час сюда никто не заходит. Полные баки уво зят ночью, с утра здесь все свежее. Работа в этой загородке рифленого железа – куда чище, чем в морге или прачечной, про ассенизаторов я вообще не говорю; хотя они до фига зарабатывают.

      Не помню, в каком кино это было: «Джентльмен не должен быть брезгливым». А может, звучало не так: «Джентльмена ничто не может унизить». Ну, кто помнит, как в девяностом году джентльмены рылись в урнах, вытаскивая бычки подлиннее, и гнали дома самогон из томатной пасты, тот нас поймет.

      Ворона взлетает на дерево и оттуда недовольно мне каркает. Левый хук в голову, то бишь засветить в правый глаз, у меня еще не вовсе пропал, так что мое право на эту экономическую зону партнеры уважают. Я задвигаю за собой рифленую аппарель и сортирую содержимое своей доли от недр и прочих богатств страны.

      Весь улов делится на три части: для еды, для личного пользования и на продажу. Из продуктов оказывается, как чаще всего, несколько кусков подчерствевшего хлеба, тронутый налетом плесени обрезок сыра, вполне неплохой еще помидор, половина вялой луковицы, слегка надгнившее яблоко, суповая кость с хрящами и невысосанным мозгом, почти целая пачка чуть-чуть подкисшего творога и немного слипшегося в корку сахара на дне пачки. Не свистите про кризис, до голода стране еще далеко. Вот и мне на день хватит.

      Одна из неумных и подлых людских привычек – выбрасывать окурки вместе с влажными объедками, после чего эту табачную кашу курить уже невозможно. А сушить – где их сушить?.. Но десяток длинных и сухих бычков находится. А вообще курево надо собирать в урнах на автобусных остановках – поздно вечером, а то утром дворники их опорожняют.

      Из полезного я несколько раз находил ножи, их или терял, или менял на выпивку. Ложки, вилки, щербатые чашки, рваные скатерки. Держать негде. Только то, что с собой в сумке.

      А вот одежда – все одеты с помоек. Кепки, куртки, джинсы, рубашки, любая обувь, футболки, трусы – все есть. Простирнуть, починить – и одет будто из магазина.

      Сегодня случай мне выделил две как новые, целые и стираные сорочки. Кому-то, значит, надоели, или из моды вышли по его мнению. Я завернул их в пакет почище и пошел к Барсуку. Резво пошел, как верблюд на водопой, чем ближе к цели – тем быстрее.

      Бартер

      Денег Барсук никогда не платит. Он истинный бизнесмен. Когда бухло у тебя перед носом – отдашь что угодно.

      – Сэконд-хэнд на Пушкинской закрылся – куда я их теперь дену? – начал он канючить, ломать комедию.

      – Слушай, почему всем барыгам не дать одно погоняло – Паук? – спросил я.

      – Придумай чего поновей, это ты меня каждый раз спрашиваешь.

      – А ты каждый раз не отвечаешь.

      – Смотри сюда – видишь: манжета протерта?

      – Совесть у тебя протерта. Какая манжета?! Нинуля же на рынке от тебя торгует, эти рубашечки по стошке улетят быстрей голубей!

      Он сидит в кресле, гадина, в подвале своем дворницком, и барахло вокруг навалено горами вдоль стен. Говорят, в районе ремзавода у него четырехкомнатная квартира и любовница из стриптиз-клуба. А кресло старинное, высокая спинка мореного дуба резного, и кожа свиная потертая бронзовыми гвоздиками окантована. Отреставрировать это кресло – цены ему не будет. Из-за этой шикарной норы его Барсуком и прозвали.

      – Трубы горят? – глумится он.

      А ведь один удар ребром ладони по горлу – и покойник. Да ведь найдут, вот в чем беда. Вру, не найдут, на хрен он ментам сдался, прижучат первого же попавшегося бомжару, и дело с концом. А кому потом товар сдавать будешь?..

      – До тридцати семи лет я вообще не знал, что такое головная боль, хоть с похмелья, хоть на ринге, – душевно жалуюсь я, строя отношения.

      Барсук запускает руку в ларь, заменяющий ему письменный стол, и достает голубоватый пластиковый флакон 0,7 «Help» – стекломоя. Цена его полтинник, и от него два месяца назад загнулся Узеня.

      – Вот спасибо, – говорю я. Это изопропилен, технический спирт, сто грамм – а следующую сотку уже пьешь нектара в райских кущах. – И дуста на закуску, да?

      – Че рыло-то воротишь, – бурчит он. – Люди берут, не жалуются.

      – А ты часто слышал, чтоб покойники жаловались?

      – Так а че те надо? – кривится он, но убирает свой яд и ставит на ларь розовый лось он. Экономный парень. Девяносто пять грамм – по сорок пять рублей за флакон, если место знать.

      Я забираю флакон и обратно одну рубашку.

      – Куда потащил?

      – Один флакон – одна рубашка. Два флакона – две рубашки.

      – Нет у меня больше розового! Зайди завтра – отдам.

      – Ты – отдашь?! Рубашечка, кстати, – чистый хлопок, смотри.

      – Ну нету, честно говорю.

      – Давай чего есть!

      Барсук правильно прикидывает силы и расклад и добавляет флакон «Ландыша» – восемьдесят пять грамм, цена та же, кпд тот же: семидесятиградусный нормальный спирт. В аптеке это все в полтора раза дороже. Если есть. Если пустят. Если дадут…

      Жизнь прекрасна

      Время к двенадцати. Солнышко вышло и греет. Бабье лето, тепло. Стена нагрелась, и сидеть, прислонившись спиной к теплым кирпичам, приятно. Кусты закрывают до окон первого этажа, листья еще не все облетели, и я здесь отдыхаю в собственном саду. Недалеко воробьи чирикают, на детской площадке мелкие галдят, из форточки вверху справа борщом тянет. Мысленно я ставлю Богу свечку: вот и еще день жизни. Когда быть лучше, чем не быть – чего еще надо?

      Я выпил половину розового, закусил помидором, сплюнув гниль, и засмолил сигареткой – на две трети целой. Допил, закусил сырком и еще полсигаретки выкурил. После этого надо посидеть немного – чтоб приход был весь. Дышать неглубоко, чтоб не вентилировать зря

      Нравится краткая версия?
      Страница 1 из 1