Гиппий меньший: различия между версиями
[отпатрулированная версия] | [отпатрулированная версия] |
Messir (обсуждение | вклад) Нет описания правки |
Messir (обсуждение | вклад) |
||
Строка 5: | Строка 5: | ||
== Содержание == |
== Содержание == |
||
После речи Гиппия, посвященной тому, что [[Ахилл]] более достойный (''ἄριστον''), чем [[Одиссей]], Сократ пытается более хорошо понять, почему. Гиппий ссылается на [[Гомер]]а, который изобразил [[Ахилл]]а доблестным, [[Нестор (мифология)|Нестор]]а мудрым, а [[Одиссей|Одиссея]] хитроумным (''πολυτροπώτατον'' — 364с). Сократ вынуждает Гиппия связать хитроумие и [[разум]] (φρονήσεως — 365е). Далее Сократ ставит вопрос, не лучше ли тот, кто может говорить правду или ложь (''ψευδῆ'') по своему умыслу, чем тот, кто говорит правду или лжет в силу своего невежества. Перебирая разные «искусства» (счет, астрономия, бег, стрелковое и врачебное дело), предметы собственности (кормило, музыкальные инструменты, животные и рабы) и даже душу Сократ приводит Гиппия к обобщению, что сознательное зло вообще лучше, чем невольное (например, лучше кормило, которым управляют дурно добровольно, чем чем то, которым приходится это делать поневоле). Из этого следует, что «тот, кто добровольно погрешает и чинит постыдную несправедливость — если только такой человек существует, — будет не кем иным, как человеком достойным» (376 с){{sfn|Платон|1986|с=174}}. Гиппий не соглашается с этим, Сократ также: «Да я и сам здесь с собой не согласен, Гиппий, но все это с необходимостью вытекает из нашего рассуждения» (376 с){{sfn|Платон|1986|с=174}}. Сократ заканчивает диалог мыслью, что как же могут разобраться с этой сложностью обычные люди (к которым Сократ относит и себя), если в этом не могут разобраться и мудрецы (софисты). |
После речи Гиппия, посвященной тому, что [[Ахилл]] более достойный (''ἄριστον''), чем [[Одиссей]], Сократ пытается более хорошо понять, почему. Гиппий ссылается на [[Гомер]]а, который изобразил [[Ахилл]]а доблестным, [[Нестор (мифология)|Нестор]]а мудрым, а [[Одиссей|Одиссея]] хитроумным (''πολυτροπώτατον'' — 364с). Сократ вынуждает Гиппия связать хитроумие и [[разум]] (φρονήσεως — 365е). Далее Сократ ставит вопрос, не лучше ли тот, кто может говорить правду или ложь (''ψευδῆ'') по своему умыслу, чем тот, кто говорит правду или лжет в силу своего невежества. |
||
Перебирая разные «искусства» (счет, [[геометрия]], [[астрономия]], бег, стрелковое и врачебное дело), предметы собственности (кормило, музыкальные инструменты, животные и рабы) и даже душу Сократ приводит Гиппия к обобщению, что сознательное зло вообще лучше, чем невольное (например, лучше кормило, которым управляют дурно добровольно, чем чем то, которым приходится это делать поневоле). Из этого следует, что «тот, кто добровольно погрешает и чинит постыдную несправедливость — если только такой человек существует, — будет не кем иным, как человеком достойным» (376 с){{sfn|Платон|1986|с=174}}. Гиппий не соглашается с этим, Сократ также: «Да я и сам здесь с собой не согласен, Гиппий, но все это с необходимостью вытекает из нашего рассуждения» (376 с){{sfn|Платон|1986|с=174}}. Сократ заканчивает диалог мыслью, что как же могут разобраться с этой сложностью обычные люди (к которым Сократ относит и себя), если в этом не могут разобраться и мудрецы (софисты). |
|||
==Ссылки== |
==Ссылки== |
Версия от 07:23, 31 марта 2018
Гиппий меньший (Иппиас меньший; др.-греч. Ἱππίας ἐλάττων), или «О лжи» — сократический диалог Платона, в котором Сократ приводит известного древнегреческого софиста Гиппия к затруднению, связанному с обсуждением вопроса, что лучше, сознательное или неумышленное зло.
По мысли А. Ф. Лосева, одно из важнейших значений происходящего в диалоге то, что Сократ показывает: софистический метод, во владении которым он оказывается лучшим, чем профессиональный софист Гиппий, не ведет ни к какому настоящему знанию[1]. А. Ф. Лосев отнес «Гиппия меньшего» к сочинениям переходным от раннего к зрелому периоду[2]. По названию «Гиппий меньший» отсылает к «Гиппию большему», соответственно, более объемному диалогу с теми же главными собеседниками.
Содержание
После речи Гиппия, посвященной тому, что Ахилл более достойный (ἄριστον), чем Одиссей, Сократ пытается более хорошо понять, почему. Гиппий ссылается на Гомера, который изобразил Ахилла доблестным, Нестора мудрым, а Одиссея хитроумным (πολυτροπώτατον — 364с). Сократ вынуждает Гиппия связать хитроумие и разум (φρονήσεως — 365е). Далее Сократ ставит вопрос, не лучше ли тот, кто может говорить правду или ложь (ψευδῆ) по своему умыслу, чем тот, кто говорит правду или лжет в силу своего невежества.
Перебирая разные «искусства» (счет, геометрия, астрономия, бег, стрелковое и врачебное дело), предметы собственности (кормило, музыкальные инструменты, животные и рабы) и даже душу Сократ приводит Гиппия к обобщению, что сознательное зло вообще лучше, чем невольное (например, лучше кормило, которым управляют дурно добровольно, чем чем то, которым приходится это делать поневоле). Из этого следует, что «тот, кто добровольно погрешает и чинит постыдную несправедливость — если только такой человек существует, — будет не кем иным, как человеком достойным» (376 с)[3]. Гиппий не соглашается с этим, Сократ также: «Да я и сам здесь с собой не согласен, Гиппий, но все это с необходимостью вытекает из нашего рассуждения» (376 с)[3]. Сократ заканчивает диалог мыслью, что как же могут разобраться с этой сложностью обычные люди (к которым Сократ относит и себя), если в этом не могут разобраться и мудрецы (софисты).
Ссылки
Переводы на русский язык
- Иппиас меньший — перевод В. Н. Карпова, 1863.
- Меньший Иппий — перевод Вл. С. Соловьева, М. С. Соловьева и С. Н. Трубецкого, 1899.
- Гиппий меньший — перевод Я. М. Боровского, 1924.
- Гиппий меньший — перевод Шейнман, Сесиль Яковлевна, 1986 (Платон Диалоги / Пер. с древнегреч.; Сост., ред. и авт. вступит. статьи А. Ф. Лосев; Авт. примеч. А. А. Тахо-Годи. — М.: Мысль, 1986).
Примечания
- ↑ Платон, 1986, с. 531.
- ↑ Платон, 1986, с. 37.
- ↑ 1 2 Платон, 1986, с. 174.
Литература
- Платон. Диалоги / пер. с древнегреч.; Сост., ред. и авт. вступит. статьи А. Ф. Лосев; авт. примеч. А. А. Тахо-Годи. — М.: Мысль, 1986.